Черный Страж
Шрифт:
Дни тянулись медленно, а Бром и Рам Джас все еще ехали через предгорья Стен Ро, направляясь к поросшим лесом северным равнинам Тор Фунвейра. Киринская тропа была совершенно пустынна, и Рам Джас радовался, что они не встретили ни разбойников, ни крупных пауков. Путников, которые пользовались этой дорогой, вполне устраивало мнение о Киринской тропе как об опасной, враждебной местности. На самом деле, если у человека имелись необходимые сведения о тропе и если он был достаточно смелым и крепким, чтобы ими воспользоваться, то она была в основном безопасна. Рам Джас много путешествовал
Бром по-прежнему молчал и, хотя время от времени говорил что-то о своем отце или сестре, от самого Козза оставался все таким же замкнутым и угрюмым. Провизии у них осталось совсем мало, но молодой лорд из Канарна упрямо не желал дополнить свой рацион мясом Горланских пауков. Он даже отказался разделить с Рам Джасом вкусный суп из паучьего мяса и крапивы – густую похлебку, считавшуюся в Ослане деликатесом. Маленькие пауки, попадавшиеся им в лесу, как раз годились в пищу, но Бром испытывал к ним отвращение и начинал дергаться всякий раз, когда они с другом приближались к очередному гнезду.
– Рам Джас, что там? – И Бром указал налево, в сторону леса.
Приближались сумерки, и они как раз обсуждали, где остановиться на ночлег. Лес снова стал довольно редким, часто попадались каменистые овраги и высохшие речные русла.
Бром заметил какое-то свечение, источником которого, вероятно, являлся костер.
– Это что, чей-то лагерь?
– Скорее всего, только если мох не начал светиться, – легкомысленно ответил Рам Джас.
Огонь мерцал на земле, довольно далеко, и они не заметили никакого движения вокруг. Рам Джас придержал лошадь, наклонился и погладил ее по морде, чтобы она не ржала.
– Держи поводья, – бросил он Брому через плечо и спешился.
Очутившись на земле, Рам Джас попытался в серых сумерках разглядеть за деревьями костер. Небо быстро темнело, и Рам Джасу не удалось ничего толком увидеть; однако он услышал какие-то голоса и звуки шагов, говорившие о присутствии небольшой группы людей.
– Я подойду поближе, посмотрю, что там; но, скорее всего, это просто разбойничья шайка или кучка путешественников, – прошептал Рам Джас Брому. – Если мы хотим остановиться поблизости на ночлег, нужно знать, кто наши соседи.
Бром тоже спрыгнул с коня и привязал его к ближайшему дереву, как следует закрепил поводья, вытащил меч и присел на землю рядом с Рам Джасом.
– Я знаю, что незаметное передвижение – это не твоя сильная сторона, Бром, но ты все же постарайся не слишком шуметь… и лучше я пойду первым, – произнес Рам Джас со своей обычной ухмылкой.
– Ой, давай уже заткнись, да и покончим с этим, – ответил лорд, у которого явно не было настроения шутить.
Рам Джас быстро снял со спины лошади свой лук и достал из колчана стрелу, затем углубился в лес. Он ступал осторожно, медленно переставляя ноги, привычными движениями человека, который отлично умеет подкрадываться к людям в темноте. Бром следовал немного позади, и Рам Джас порадовался, что его друг идет через заросли относительно бесшумно.
Приблизившись к неизвестным, Рам Джас расслышал слова, произнесенные на языке ро. Несколько человек стояли вокруг костра, двое сидели. Сначала
Пятеро мужчин с арбалетами и короткими мечами окружали костер, держа на прицеле двоих сидящих.
Рам Джас решил подобраться немного поближе и поднял руку, давая знак Брому оставаться на месте. Киринский убийца ловко прокрался к большому валуну, из-за которого можно было слышать разговор у костра.
Бандиты пребывали в хорошем настроении, обнаружив в глухом лесу двух путников, и Рам Джас догадался, что жертвы не умеют обращаться с оружием. Один из разбойников стоял спиной к Рам Джасу, и кирин мог с трудом различить сидящего перед ним каресианца.
– Далеко от дома вы забрались, пустынные люди… может быть, в следующий раз дважды подумаете, прежде чем снова приходить в нашу страну, а? – грубо произнес один из уроженцев ро, демонстрируя гнилые зубы.
– Мотт, у них ничего нет. – Другой человек рылся в объемистых вещевых мешках, сложенных у костра. – Кроме вина, вот этого навалом.
– Где твои деньги, каресианец? – рявкнул человек, которого назвали Моттом.
Рам Джас понял, что каресианцы слегка пьяны, потому что они пялились в ночной лес, а не на людей, которые их грабили. Он не мог разглядеть их лиц, но подумал, что они слишком безмятежны для жертв ограбления – сидят перед костром, откинувшись на тюки, и не предпринимают ничего, чтобы отбиться от разбойников.
– Я с тобой разговариваю, – сказал Мотт, ударив одного из южан по лицу.
– Я знаю, что ты со мной разговариваешь, тупая скотина ро. А только мне не хочется отвечать. Видно, чтобы грабить людей на большой дороге, мозги без надобности, – заплетающимся языком произнес один из каресианцев, и Рам Джасу показалось, что он узнал этот голос.
Каресианец заработал вторую пощечину и повалился на одеяло.
– Думаешь, если будешь меня бить, это поможет тебе найти мои деньги, придурок? – ядовито произнес он, но оскорбление прозвучало неубедительно из-за опьянения и сильного акцента.
Того, кто это говорил, звали Коли, и Рам Джас понял, что его спутник, скорее всего, Дженнер. Братья-каресианцы были контрабандистами из далекого города Тракка, но что они делали здесь, оставалось загадкой. В последний раз, когда Рам Джас их видел, они вместе с Аль-Хасимом обманом выманили у кого-то лодку и незаконно ввозили в Ро Тирис каресианский пустынный нектар. Рам Джас довольно хорошо их помнил и знал, что умение драться не входит в число их достоинств, поэтому решил вмешаться.
Он махнул Брому, чтобы тот приблизился, затем подобрался к одному из бандитов и сжался в комок в темноте у него за спиной.
– Нам не нравится, что в этих лесах болтаются всякие убогие каресианцы, поэтому лучше отдавайте деньги добром, не то пожалеете, – объявил Мотт, обращаясь к сидящим каресианцам.
Рам Джас положил лук на землю и неслышно извлек из ножен катану. Все пятеро бандитов смотрели внутрь круга и были явно не готовы отражать нападение. Убийца сделал еще шаг вперед и затем бросился на ближайшего разбойника, обхватил его одной рукой за горло, а клинок прижал к его щеке.