Черный свет
Шрифт:
Полицейский не был уверен, что имеет право делать то, что делал, но поблизости не было никого, кто мог бы его остановить, так что он решил поступать, исходя из требований необходимости – до тех самых пор, пока не появится Валентин или еще какой-нибудь серый человек и не поставит его на место.
Когда файлы были сброшены на флешку, Самсонов закрыл браузер, выключил компьютер Жаркова и вышел в коридор.
Там никого не было. Он спустился на лифте и направился к машине.
На этот раз телефоны он оставил в «Олдсмобиле», чтобы
Первым делом Самсонов проверил бардачок. Убедившись, что телефоны на месте, он поехал в управление. Нужно было отчитаться перед Башметовым и сдать переписку и мобильники Жаркова на экспертизу Коровину.
Тот занимался взломом компьютеров, прослушиванием, видеонаблюдением, а если было нужно, мог написать вирус или шпионскую программу. Разумеется, исключительно по ордеру, как любил добавлять в разговорах сам следак.
Невысокий и плотный, с вечно удивленным мальчишеским выражением лица, Коровин был незаменим в любом расследовании, поскольку мог быстро «пробить» человека по базе, установить соответствие отпечатков и получить доступ почти к любой базе данных. Словом, оперативно обеспечивал «Серийный отдел» информацией.
– Значит, прочитав твое письмо, Жарков уехал из «Фармасьон Прайвит Энтерпразис»? – проговорил Дремин, когда Самсонов закончил рассказ о своей поездке в фармакологическую фирму. – Купил телефон и позвонил Горштейну. Тот через некоторое время перезвонил, и тогда Жарков отправился к нему на встречу. По дороге был убит. – Следак побарабанил пальцами по столу. – Видишь ли, в чем проблема, пока ты ездил второй раз в «Фармасьон Прайвит Энтерпразис», Коровин проверил этого Горштейна. Он инвалид. Катается в кресле, понимаешь?
– То есть убить Жаркова он не мог, – разочарованно проговорил Самсонов.
– Увы. Никак.
– А он точно инвалид?
– В этом нет сомнений.
– А как же телефон?
– Горштейн никак не мог разговаривать с Жарковым. Он маразматик. И у него нет телефона. Его лечащий врач заверил меня в этом. Кроме того, в то время, когда были сделаны звонки, Горштейн был на процедурах, которые исключают общение по сотовому.
Этого Самсонов никак не ожидал. Дремин смотрел на него в мрачной задумчивости. Было заметно, что он и сам не знает, что делать.
– А что с перепиской Жаркова и его телефоном? – спросил Самсонов, чтобы нарушить тягостное молчание.
Дремин медленно покачал головой:
– Ничего, что относилось бы к «ультрафиолету» или вирусу. Единственная зацепка – звонок на номер, зарегистрированный на Горштейна.
– У профессора есть родственники? – спросил Самсонов.
– Есть племянник. Юкин Роман Витальевич. Живет под Питером, а что?
– Возможно, номер принадлежит ему?
– Тогда он от него уже избавился.
– Если он убийца,
– Хочешь его проверить?
– Думаю, смысл есть.
– Давай съездим.
– Нет, я сам. А ты пока займись вот этими товарищами, – Самсонов отдал Дремину список посетителей магазина, где был убит Жарков. Я сомневаюсь, что один из них преступник, но чем черт не шутит – может, убийца решил остаться в магазине, чтобы не привлекать внимания попыткой скрыться.
Дремин понимающе кивнул:
– Да, это возможно. Хотя для этого надо иметь стальные нервы.
– Как и для того, чтобы ударить человека ножом в присутствии нескольких человек.
– Согласен. Давай тогда я запишу тебе адрес Юкина, – Дремин вырвал из блокнота листок и нацарапал на нем несколько строк. – Держи. Но он не имеет никакого отношения к науке. Работает бухгалтером.
– Ничего, съезжу, поговорю с ним. Хуже не будет.
– Как знаешь, – пожал плечами Дремин.
Однако, прежде чем ехать на встречу с Юкиным, Самсонов решил перекусить. Он полагал, что Дремин прав, и разговор с племянником Горштейна ничего не даст, а значит, особенно торопиться некуда.
Покончив с заливным судаком и черным чаем без сахара, Самсонов отправился по адресу, который дал ему Дремин.
Он знал, куда ехать: дом племянника профессора находился в поселке городского типа, через который он когда-то проезжал, так что добрался туда Самсонов без проблем, только дорога заняла у него почти два часа, и, когда он вышел из «Олдсмобиля» и направился к калитке, было уже шесть часов вечера.
Туман за городом был совсем жидким, едва различимым. Он лежал между травинками, словно прозрачный иней, безо всякого движения. Только над канавами густел и медленно клубился, растекаясь по кустам, меняя их очертания и размеры. Небо было не таким набрякшим, как в городе, но серым и монотонным и напоминало почему-то кусок картона.
Юкина дома не оказалось – видимо, еще не вернулся с работы.
Самсонов уселся на шаткой скамейке у забора и прикрыл глаза. Ждать пришлось недолго. Бухгалтер объявился через полчаса с небольшим. Он остановился перед Самсоновым и слегка потряс его за плечо.
– Вам плохо? – спросил он участливо, вглядываясь в лицо полицейского.
– Нет, я просто жду хозяина этого дома, – ответил Самсонов, вставая.
– Это я, – нахмурился Юкин. – Что вы хотите?
Самсонов достал удостоверение.
– Мне нужно задать вам несколько вопросов.
– Хорошо. А по какому поводу? – Бухгалтер не двинулся.
– Может, поговорим в доме? – предложил Самсонов.
– Да, конечно. Извините.
Юкин распахнул калитку, и они с Самсоновым вошли во двор.
– Вы общаетесь со своим дядей? – поинтересовался Самсонов, пока они шагали по заросшей травой тропинке к двухэтажному дому, который не мешало бы покрасить: из-за облупившейся краски он производил впечатление старого толстяка с шелушащейся кожей.