Черный Василек. Наекаэль

Воробьев Никита

«Кто это?» - немой вопрос застрял у нее в горле.

«Ратибор, Рейнальд, Охотник, Предатель, Хранитель, Хенкер, Князь, Безликий, Дракон, Иива» - образы и слова калейдоскопом проносились в ее голове.

– Ах. – Вздохнула она, не в силах вынести это.
– Перестаньте! – Закричала она, хватаясь за голову.

– Теперь хватит, – раздался в голове ухмыляющийся шепот Ползучего Ужаса. – Пора вставать.
– Гул теней вокруг перерос в громкий, дикий плач. Зеленя трава, бывшая под ногами, смазалась, и все вокруг пришло в движение – водоворот. Солнце исчезло, будто

его никогда и не было, а воющие призраки стали превращаться в цветные фигуры, затягиваемые в воронку, те же, что еще могли, бежали от нее, пытаясь спастись, но сила, с которой их тянуло внутрь, много превосходила их слабые ноги. Только фигуры – титаны неподвижно нависали над толпой, продолжая свой немой разговор.

– Нет, - подумала она, - если я проснусь, то опять все забуду.

Пересилив поток мыслей, она, чувствуя, как воронка теней утягивает и ее, закричала.

– Хоть одно имя, я хочу помнить хотя бы одно имя, когда проснусь. – Она сорвалась на плач. – Иначе какой от этого толк?

«Имя, имя» - зашелестело вокруг. Анку уже затянуло в водоворот фигур, и она стремительно летела мимо них вниз. Обернувшись, она увидела приближающуюся Землю, а спустя мгновение и крышу своего дома, к которой прямо сейчас направлялась. Собравшись с силами, она развернулась к ней спиной, отчего руки потоком вытянуло наверх. Она с удивлением рассмотрела их: левая была полностью человеческой, в то время как вместо правой было продолговатое черное щупальце.

– СКАЖИТЕ! – Прокричала она в пустоту, и с удвоенной силой провалилась в бездну.

«Василек слеп, но Ломеион видит все».

– Ломеион, – прошептала она сквозь сон.

– КУ-КА-РЕ-КУУУУУУУУ. – Раздалось со двора.

Резко проснувшись, девушка подскочила на кровати. Поверхности простыни и одеяла были противно-влажными от обильно пропитавшего их пота. Голова раскалывалась не милосердно. Она помнила, что ей приснился очень странный сон, но ни одной детали от него не осталось. Посидев с минуту, она обнаружила в стонущем сознании ниточку, уходившую в глубины сна, но никак не смогла за нее уцепиться. «Лом, омела, мел, енот?».

– С добрым утром, солнышко, уже проснулась? – Широко распахнув дверь, спросила, войдя внутрь, женщина. Она была высокой. Когда-то. Но сейчас сутулость и возраст сократили ее рост на пару дюймов. Длинные каштановые волосы обильно поседели. Но вот что не менялось, сколько Анка себя помнила, так это авантюрный огонек в глазах мамы и ее добрый взгляд.

Встряхнувшись, она отбросила дурные мысли, загнала подальше головную боль, и обернулась к матери, натянув на лицо улыбку.

– Ломеион. – Уверенно сказала она, и поперхнулась.

– Чего? – Виолетта была готова услышать много чего, но непонятное слово выбило ее из колеи. – Если я узнаю, что это какое-то новое ругательство, получишь по ушам. – Сказала она не то в шутку, не то всерьез.

– Эээ, не знаю... само сказалось. – Проблеяла она, собираясь с мыслями. Ни значения слова, ни его применения на ум не приходило. Даже составить словосочетание не вышло. Очевидно было только одно – это и есть та ниточка,

что соединяла это утро со сновидением. – Во сне приснилось. – Уверенно произнесла она. Это же не ложь, правда?

– Странные вещи тебе снятся, то морские гады, то слова.
– Она хмыкнула. – Опять не выспалась, небось?

– Угу... – Грустно хлюпнула Анка, чувствуя, что вот-вот свалится назад без сил.

– Ну тогда, прежде чем снова заснуть, посмотри, что мы тебе приготовили. – Раздался из-за двери бодрый голос отца.

Анка снова оглянулась. Теперь на пороге стоял среднего роста мужчина. Его грязно-коричневые волосы ничуть не поседели, хотя он был старше мамы почти на десять лет. Морщинистое лицо с горбатым носом и сжатыми карими глазами лучилось довольной улыбкой. Улыбка вообще была самым красивым элементом его лица.

– А ну закрой глаза. – Доверительно подмигнул он ей.

«Что за игры?» - мимолетно пронеслось у нее в голове, - «будто я ребенок». Покорно закрыв глаза, Анка принялась ждать. Спустя пару секунд на своей шее она почувствовала отцовские пальцы.

– Открывай. – Торжественно сказал он, закончив возню.

«Ну и?» - подумала она, снова начав видеть. Потом сообразила, что произошло, и провела рукой по груди, нащупав появившийся там шнурок. Пальцы сами собой скользнули к основанию, и Анка поднесла к глазам округлый предмет. Получше разглядев его, она оторопела, замерев с открытым ртом.

– Закрой, а то муха влетит. – Со смехом произнесла мама.

– Э... э. Это что, жемчуг?

– Да, и не простой, а настоящий морской, выловленный в самой Финляндии, между прочим. – Гордо произнес папа.

– Голландии. – Улыбаясь, сквозь зубы процедила Виолетта.

– А, да, да... точно. – Смутившись, поправился он.

– Так красиво. – Ошарашено сказала Анка. Хоть на всем шнурке жемчужина была только одна, она того стоила. Идеальная форма, гладкость, и прекрасный перламутровый перелив дополнялись внушительным размером. – Но откуда? Она же наверняка стоит кучу денег?

– Не даром твой папка сыскал славу торговца, каких поискать. – Он выпятил грудь. – О моей лавке по всей Европе ходят легенды.

– И правда, ведь в Европе ты не найдешь второго места, где тебя обсчитают трижды за одну покупку. – Еле сдерживая смех произнесла мама, но потом все-таки сорвалась и рассмеялась. – А потом ты покажешь, что купил друзьям, они опозорят тебя и засмеют за то, какое это барахло.

– Эй, женщина, - обиженно ответил тот, - я честный торговец, не надо позорить мое имя на глазах моей дочери.

Родители стали подначивать друг друга, перемывая косточки, а Анка все не могла отвести взгляда от украшения. Скоро спор перешел на громкие тона, а потом взрослые дружно рассмеялись и замахали руками.

– Мама, папа, - выходя из ступора, произнесла Анка. Родители успокоились, и повернулись к сидящей на кровати девушке, - спасибо вам огромное. – Чуть ли не плача закончила она, и одним движением обняла обоих.

Ночная рубашка намокла в районе плеча от маминых слез, а довольный отец, зажав женщин в свои широкие руки, проговорил: