Черный вечер (сборник)
Шрифт:
А ведь еще надо было заниматься!
Боже, как мы скучали по жареной картошке и вишневой коле... Но тренер сказал: жирному и сладкому в рационе спортсмена не место. Говядину есть можно, хотя без гарнира, салатам — да, картофельному пюре — нет. Мама чуть с ума не сошла, составляя меню.
Зато в субботу, после первой недели тренировок, стало немного легче. Тело по-прежнему болело, но я чувствовал себя иначе: бодрым и подтянутым, даже думать стало легче.
За первый тест получил высший балл.
Через две недели, в воскресенье,
— Фредди, — начал тренер, обращаясь к стоящему рядом со мной парню, — извини, у тебя недостаточно мышечной массы. Приходи на следующий год, а пока попробуй легкую атлетику, если хочешь, замолвлю словечко. — Хейз взглянул на другого: — Пит, из тебя выйдет неплохой нападающий. Гарри, можешь стоять на воротах.
И так далее, и тому подобное, пока не остались мы с Джо.
— Ну, вы двое — самые жуткие лодыри во всей школе, — ухмыльнулся тренер. Я чувствовал, как дрожит стоящий рядом Джо. — И все же я решил вас принять.
Мой приятель вздохнул с облегчением:
— Слава богу!
— Нас приняли! — ликовал Джо. — Поверить не могу, мы в команде!
— Никогда в жизни так не старался...
— И не зря, нас приняли!
— Слушай, я твой должник. Если бы не ты, не видать мне футбола.
— Все в порядке.
— Нет, серьезно, если бы не ты...
— Если честно, я сам несколько раз чуть не бросил, — признался Джо.
Что-то не верится, учитывая, с каким пылом он тренировался.
— Ладно, мне пора, мама, наверное, заждалась с ужином.
— Моя тоже. Не забудь, завтра встречаемся на полчаса раньше, чтобы подготовиться к тесту по биологии.
— Ладно, хорошо, — уже без энтузиазма добавил я.
— Теперь начинается самое трудное, — словно прочитав мои мысли, проговорил Джо.
Он оказался прав.
До проб мы занимались общей физической подготовкой, а мяч гоняли лишь ради развлечения. Сейчас наступило время настоящей игры.
— Запомните расстановку игроков в этом матче. — Тренер Хейз ткнул указкой в пришпиленный к доске плакат. — Будем пробовать разную тактику, разбираться в психологии, учиться морально воздействовать на соперника. Мальчики, хочу, чтобы вы проводили друг с другом как можно больше времени. Ходите в кино, бары, библиотеки, куда хотите, только научитесь понимать друг друга с полужеста. Понимание — главный секрет любой команды, и нашей в том числе.
У тренера Хейза был еще один секрет, но его я узнал лишь через две недели, когда состоялся первый матч. А пока нагрузки росли день ото дня. Оказывается, американский футбол — это тяжкий труд, особенно когда проигрываешь одни и те же комбинации несколько часов подряд. Однажды я раз пятнадцать вводил мяч в игру, чуть руку не вывихнул.
Мы с Джо старались вовсю, и, похоже, тренер был доволен нами больше, чем хотел показать. Попробовав нас в разных позициях, он наконец поставил
— Вы, ребята, одинаково мыслите, это здорово и обязательно нужно использовать.
Здорово-то здорово, однако, к примеру, о Ребекке Хендерсон даже вспомнить было некогда. Какая Ребекка? Главное — школа, футбол и то, что говорит тренер Хейз.
Пятница, половина шестого вечера, мы в раздевалке, готовимся к первому матчу. Джо бледен как мел, я страшно нервничаю, другие ребята тоже, а тренер Хейз, вместо того чтобы нас подбодрить, расписывает, как здорово играют соперники.
— Ковингтон вас затопчет, в мокрое место превратит! Да вы слабаки, девчонки, лучше вышиванием займитесь... Ну за какие грехи бог наказал меня такой командой?!
И так далее, и тому подобное. Хотелось заорать, чтобы он закрыл свой поганый рот. С точки зрения психологии все правильно: Хейз пытался пробудить в нас агрессию, гнев, злость, которые следовало выместить на противнике. Но ведь тренеру прекрасно известно: мы дорожим его мнением, так зачем нас обижать? Знает ведь, козел, что больно делает...
Вдруг оскорбления закончились.
— Ну, ладно, — буркнул Хейз и подошел к деревянному ящику в дальнем конце раздевалки.
Ящик с навесным замком повсюду путешествует с нашим тренером. Интересно, что там? Ключ поворачивается в замочной скважине, и кто-то из парней шепчет: «Мумбо-юмбо!»
Джо с любопытством вытянул шею. Те, кто играл в команде в прошлом году, нервно заерзали.
«Мумбо-юмбо, мумбо-юмбо».
Ящик открыт, но что внутри? Не видно, тренер загородил обзор.
Вот он медленно отошел в сторону.
Парни испуганно заохали.
Небольшая, сантиметров тридцать высотой, каменная статуэтка цвета липового меда. Не гладкая и блестящая, а, наоборот, шершавая, будто песком натертая. Вся поверхность в маленьких круглых дырочках.
Это карлик, жуткий, скрюченный уродец. Круглая лысая голова, толстые негроидные губы, надутый живот, вертикальный разрез вместо пупка. Сидит по-турецки, целомудренно прикрыв срам рукой. Чем-то похож на китайского божка, чем-то — на статуи с острова Пасхи, которые я видел в учебнике истории, чем-то — на тех жутких монстров, которым поклонялись ацтеки и майя.
Что за черт?
Те, кто играл в команде с прошлого года, старательно прятали глаза.
— Наверное, новеньким нужно объяснить. Ребята, познакомьтесь, это... Как бы его назвать?
Наш идол или божок. Неважно, главное, он приносит команде удачу.
— Мумбо-юмбо, — снова зашептал кто-то из парней.
— Вот уже несколько лет перед каждой игрой мы проводим небольшой ритуал. — Хейз вытащил на середину комнаты столик. Ножки заскрипели по бетонному полу. — Перед каждой игрой я ставлю статуэтку на столик, мы дважды обходим вокруг, и каждый кладет руку на ее голову. А потом выходим на поле и разбиваем противника в лепешку.