Черный властелин
Шрифт:
Чёрный …к. Насколько не любил негров, но политиков я ненавидел ещё больше. А Негус, отец принца, и то, и другое. И пусть по сравнению с концентрированным говном двадцать первого века, он ещё снегурочка, но сволочь, однако, редкостная. Ну, а мне, мало того, что светит садиться на место этого… правителя, так ещё и надо демонстрировать сыновнюю любовь и почтительность. Да пошёл он… М-да. Несёт меня. Неужели всё ещё злюсь из-за недавней выволочки? Хм. Похоже на то. Заставляю себя успокоиться и наслаждаться природой.
Ну ничего, ещё немного и вся эта красота будет моей… эфиопской. За исход осады я почему-то не беспокоюсь. Армия у нас, по местным меркам, очень большая. Раз уж дошли
Чего-то я отвлёкся. Странно, Симран меня вниманием вроде бы не обделяет. А думал я о своём плане. База флота и порт. А чтобы не захирели и не отдалились от метрополии, я построю дорогу. И не позорную африканскую грунтовку. Я построю натуральное шоссе, что соединит Амхарское нагорье и наше будущее приобретение у моря. Это будет стройка века. Негус ещё не представляет, на что он подписался.
Конечно, всё не так страшно. Дорога пройдёт по возможности по каменистой почве — будет готовый «фундамент» для полотна. Где надо — обрушим препятствия взрывчаткой. Всё не мотыгами колотить. Задействуем слонов. Так что проект на годы, а не десятилетия. Зачем такой размах? Очень просто. Во-первых, прямое предназначение дороги — связать провинцию с центральными регионами. Во-вторых, занятие для будущих пленных и подданных. Кот Матроскин сказал очень умную вещь — ничто не сближает так, как совместный труд. Вот и пусть сближаются Джибутийцы с Амхарцами, под чутким надзором церкви. В-третьих, дорога — это ещё и «курс молодого строителя» для всей страны. За время стройки я хочу подготовить тысячи строителей, запустить бетонные заводы. В конце концов, дать мощный пинок под зад эфиопскому сельскому хозяйству. Пусть учатся производить больше продукта с меньшим количеством народа.
От планов застройки и завоевания галактики меня отвлекла женская рука на плече.
— Опять размечтался, Ягба?
— И откуда такое глубокомысленное наблюдение?
— Да у тебя лицо такое же, когда я раздеваюсь. — Мы рассмеялись.
— Уела.
— С кем поведёшься…
— Да уж. От меня ты нахваталась дальше некуда. Между прочим, кое-кому стоит больше говорить по-амхарски. Индийский акцент — это, конечно, мило, но не до такой же степени. Да и словарный запас пополнять надо.
— Ягба, а если я тебе напомню, как ты тона путаешь?
— Симран, лапочка, я, конечно, не без греха. Но вот что-то мне говорит, что в Эфиопии тебе предстоит провести больше времени, чем мне в Пунджабе…
— Мог бы и не напоминать. — Симран стушевалась, но тут же воспрянула. — А что такое… лаапошка? — Не понял. Куда делся мой автопереводчик? — Ягба?
Да, надо быть осторожнее… Похоже, я выучил амхарский настолько, что говорю на нём сознательно, без автопереводчика… Надо будет потом проверить оромский.
— Да нет, всё нормально. Симран, а хочешь, я научу тебя ещё одному языку?
— А зачем? Мне бы ваш амхарский выучить. До сих пор
— Ну… чем больше языков знаешь, тем легче учить. Проверенно на себе.
— А ведь правда… мой язык ты учишь очень быстро! Ещё бы интонации правильные использовал. — Индианка улыбнулась.
— Покусаю. Только вот что. Этот язык — только когда мы наедине или когда я скажу, что можно.
— О! Неужели наконец-то приоткроется завеса тайны? Раз так, то, конечно, учи! — Эх, если бы ты знала, как хочется иногда объясниться на родной речи… Или хотя бы матюгнуться, чтобы поняли…
— Увидишь. Так вот, этот язык называется «русский»…
Глава Девятая. Арапская Цитадель
— Все сказаны слова, все сделаны дела…
В голове крутится песня Арии, та самая, которую они перевели с английского. А всё потому, что «пробил час, не остановишь нас». Тьфу, блин. В общем, осада началась. По пути от Ассаля армия не встретила никакого сопротивления. Причём, рыбацкие деревеньки на побережье оставлены не были — местное население относилось к армии вторжения по-филосовски. Султан, Негус — какая разница? Да и религиозного фанатизма я не видел. То ли пленный араб был исключением, то ли муллы не жаловали провонявшие рыбой деревеньки на несколько дворов.
Дружелюбность, а точнее пофигизм местного населения подал мне несколько идей, и часть моего полка конец пути проделала параллельно (насколько позволял рельеф побережья) основному войску в «зафрахтованных» рыбацких лодках и баркасах. Негус, к счастью, на мою самодеятельность не реагировал. Видно принял мои эксперименты как должное — то ли осознал их потенциальную полезность, или же просто плюнул. Но теперь наш путь подошёл к концу.
Вот она, Таджура. Столица Джибутийского султаната оказалась небольшим городком, скучковавшимся вокруг гавани. Где-то в миле от моря холмы спускались с высоты девятиэтажки до уровня моря, образовав долину, по форме напоминавшую амфитеатр. «Сценой» этого псевдоамфитеатра были крепостные стены городка. На мой взгляд хлипкие и невысокие, по местным стандартам стены эти были вполне «на уровне». Ну я и не жалуюсь — мне этот город не оборонять, а совсем наоборот.
Другой слабостью города было само расположение. Тридцатиметровые холмы были значительно выше городских стен, и вражеская пародия на цитадель была как на ладони. Не хватало только подзорной трубы — разглядеть детали. Но и без неё было видно расположение оборонявшихся частей. Впрочем, в городе сейчас сооружали навесы над всеми улицами, чтобы затруднить наблюдение. Ещё видны были около десятка кораблей в гавани. Интересно, это военно-морские силы султана, или «гости города»? У гавани весьма узкий выход в море, что наводило на мысли. Правда до воплощения этих мыслей предстояло много работы, для обсуждения которой я проводил военный совет.
— Берта, ты жил в Таджуре, что можешь сказать о стенах? Видишь сейчас какие-то изменения, с тех пор как ты покинул город?
— Стены… Пообветшали они на вид, при нынешнем султане. Да что там, ещё его отец о городских стенах не слишком заботился. Насколько крепки они — сказать не могу, прости принц.
— Мастер Зенабу? — Я повернулся к нашему аксумскому строителю.
— Дерьмо, а не стены. — Старик скривился и сплюнул на землю. — Ещё лет через сорок, они сами обвалятся. Камня маловато. Раствор, с виду, на ослиной моче замешивали. И это я ещё к ним близко не подходил. Рва вокруг города нет… Руки за такие укрепления отрывать надо. Но! — Тут он поднял палец и ехидно усмехнулся. — Если мы их пинать будем, то как раз эти лет сорок и простоим. Без осадных машин здесь будет грустно, принц.