Черный волк
Шрифт:
– Алло, Арсений, привет! Нам нужна твоя помощь, мы не справляемся.
– А что случилось? – удивленно спросил молодой человек.
– Ты еще не слышал? – воскликнул голос в трубке. – На перегоне между станциями Бахтино и Угловая в Промышленном районе упал самолет. Нужна помощь судмедэксперта.
– Самолет? – Романов был напуган такой новостью. Сам он редко летал и боялся перелетов до жути. – Но я никогда ничего подобного не делал.
– Наплевать. Просто нужна помощь. Из Москвы уже вылетели специалисты, но пока мы еле справляемся.
– Хорошо, я приеду минут через сорок.
– Только, Сеня, – вкрадчиво,
– Хорошо, – твердо сказал Арсений. – Я выезжаю.
На дворе стоял сентябрь. В этом году он начался с сильных холодов, температура опустилась до девяти градусов выше нуля. Такого на памяти Сени не было уже очень давно. Обычно сентябрь радовал теплой погодой. Бабье лето продолжалось около двух недель, а затем постепенно над городом сгущались тучи и тепло уходило. Но в этот раз судмедэксперту пришлось достать свое осеннее пальто раньше времени. Хорошо хоть, сезон дождей не начался. Было ясное, но холодное осеннее утро.
Романов не торопился, по дороге готовясь к тому, что ему предстоит увидеть. Он один раз в своей жизни был на месте крушения поезда, когда произошел теракт, но тогда жертв было не очень много – заряд поздно и неверно сработал, поэтому опрокинулся только последний вагон. А здесь целый самолет! Много жертв… Наверное, еще придется пробиваться через журналистов. Арсений глубоко вздохнул и повернул на улицу Комсомола – она как раз располагалась вдоль того перегона между станциями, где соединялось множество железнодорожных путей. Здесь и произошла трагедия.
Участок железнодорожных путей и часть улицы были перекрыты. Вдоль дороги, на обочине, у путей стояли автомобили служб: пожарные, скорые, полиция, следственный комитет. Местные жители окружили место происшествия со всех сторон, пялились, расспрашивали сотрудников полиции, стоявших по периметру у ограждения, о том, что случилось. Здесь же толпились местные телеканалы. Журналисты сновали вокруг в поисках очевидцев, операторы искали удачные кадры и устанавливали штативы.
Романова встретил коллега и провел к месту аварии. Но то, что он увидел, не было похоже на то, к чему он готовился. Место крушения было сильно локализовано, и хотя обломки разбросало в радиусе нескольких сотен метров, но сам масштаб разрушения был сильно преувеличен воображением судмедэксперта.
Самолет упал прямо вдоль путей и развалился на несколько частей. Одно крыло было сломано и лежало в ста метрах от фюзеляжа, который от удара разбился на три целые части. От хвоста между путей проглядывала большая траншея. Видимо, пилот пытался посадить машину, но посадка оказалась слишком жесткой для пассажиров. Хвост и середину фюзеляжа пробило шпалами и рельсами, так что казалось, будто на путях лежит разбитая скорлупа от нескольких куриных яиц, разложенная на земле в инсталляции спятившего абстракциониста. Самолет практически не горел, на фюзеляже только в паре мест можно было разглядеть следы очагов возгорания, но они были быстро потушены подоспевшими пожарными. Местами вокруг самолета были разбросаны детали, провода, обшивка, несколько кресел, обезображенные трупы людей. В самом начале траншеи, в том месте, где самолет коснулся земли, лежала почти целая турбина двигателя. Возникало ощущение, что кто-то просто кинул самолет с крана, а не он сам приземлился таким образом.
Коллега
– Давно произошла авария? – задумчиво произнес Арсений.
– Сегодня утром, – промолвил коллега. – А что?
– Слушай, но судя по тому, что я вижу, этот человек умер минимум сутки назад, если не больше.
– Чего? – удивленно произнес коллега.
– Сам посмотри! След от ремня отсутствует, там должен быть синяк, но его нет. Значит, кровь не курсировала по телу. Но это ладно… Цвет кожи, состояние тела – трудно поверить, что еще утром этот мужчина был жив. И самый главный вопрос… Сколько погибших?
– Все, кроме одного… На удивление, кабина пострадала меньше всего. Это редкость в авиакатастрофах, обычно выживают пассажиры хвостовой части. Второй пилот в коме, – глухо отозвался собеседник. – Девяносто три человека, включая экипаж, погибли. Правда, мы пока не нашли тело первого пилота…
– Так вот. Девяносто три человека погибших. А где кровь? – обводя жестом место аварии, произнес Арсений. – Ее нет!
– Что ты хочешь сказать? – тихо промолвил коллега, подойдя вплотную к Романову.
– Чертовщина какая-то, – так же тихо ответил Сеня и добавил: – Не это я ожидал увидеть.
– Наплевать, что ты ожидал. Скоро приедут из Москвы, и мы передадим все это барахло им. На самолете летели очень важные шишки, так что не лезь со своей конспирологией. Пусть сами разбираются. Наша задача – сохранить улики и, если найдем выживших, помочь… Ты понял? – Коллега говорил двусмысленно, но Романов понял намек.
– Хорошо. Не высовываюсь, мне проблемы не нужны.
– То-то же, – улыбнулся собеседник.
– Я осмотрюсь немного. Можно? – спросил Арсений.
– Конечно, но аккуратно.
Романов обошел место катастрофы. Вокруг бегали спасатели, рабочие, криминалисты и судмедэксперты, как он сам. С десяток железнодорожных путей переплетались друг с другом, в стороне стояли неповрежденные старые составы на тупиковых путях, вдали виднелся большой ангар депо. Сеня шел вдоль путей и увидел сбоку холм. Он решил подняться на него, чтобы посмотреть на место аварии сверху.
И вот Арсений не без труда поднимался на возвышение по скользкой от утренней росы траве. За холмом начиналась небольшая поляна с высоким некошеным сорняком, которая с противоположной стороны упиралась в старые гаражи и заброшенные постройки. Отсюда можно было рассмотреть место аварии целиком. «Ох, зачем я согласился на эту ерунду? – подумал Романов. – Многовато вопросов за первые десять минут нахождения здесь. Что же случилось с этим самолетом? Почему он упал? Почему все погибли? И что это за тело такое подозрительное? Крови нет, пожара нет, часть фюзеляжа целая, но погибли все. И где второй пилот?»