Черный замок

Тыртышникова Елена

— О ни в чём не повинном мальчике, которого я люблю! Я не мог без раздумий приговорить его к смерти! Я люблю! Слышишь?!

— Не ори — не глухой. Ну, любишь — и что? Я тоже любил… например, тебя, — Гакал фальшиво, плотоядно улыбнулся, а в его тёмных глазах вдруг возникло перевёрнутое изображение Жиины. Потом исчезло — отец отвернулся и медленно двинулся прочь от сына.

Что-то вспыхнуло внутри Керлика. Бешенство. Ярость. Поглощающая. Непобедимая… Маг бросился вперёд. В руках сам собою появился нож. Керлик не брал с собой оружия — и что с того, значит судьба.

Судьба распорядилась, а он, Керлик, всего лишь её орудие. Возмездие… Он всадил нож в незащищённую спину — всё лезвие, по самую рукоять, — но не удовлетворился и крутанул оружие. Чтобы наверняка… А потом перевернул тело — проверить, убедиться. Гакал всё ещё жил.

— Добро пожаловать домой, сынок! — прошептали белые, без кровинки губы и… тело исчезло.

Замок Путей содрогнулся, когда ударил колокол.

Хрон вернулся.

* * *

Романд честно стоял там, где его оставил тесть, но долго это продолжаться не могло. Пытаясь заняться чем-нибудь не предвещающим опасности, юноша поднял голову.

Громада Замка Путей подавляла. Издали он прекрасен и величав, вблизи вызывал одно желание — убежать, оказаться как можно дальше. И только оттуда, издали, — пугливо созерцать. Чудилось, замок вот-вот обрушится и подомнёт под себя нежданного гостя, белого мага в обители чёрного.

Наверное, во всём виновата ночь и отсутствие освещения — например, Императорский дворец в Главели с любого расстояния похож на кружевную фату невесты. Дунь лёгкий ветерок — и улетит.

Определив причину неудобства, следует искать способ избавления от оного. Очень просто! Особенно для мага! И уж тем более — белого! Романд, однако, был благоразумным мальчиком и понимал: не стоит тащить огромную пантеру за хвост, поэтому в самый последний момент юноша заменил составляющую Света на стихию Огня. В результате получился замечательнейший язычок пламени, правда, несколько непривычного солнечного оттенка, но никто странностей не заметил. Вроде бы.

При наличии источника света замок отнюдь не прибавил привлекательности — теперь на фасаде плясали зловещие тени. Романд от греха подальше сделал парочку шагов назад и посмотрел по сторонам. Надо признать, внутренний дворик перед парадным входом можно было назвать разве что проходной площадкой или вовсе порожком — двор в малютке Чёрном замке и тот оказался больше.

— Э-э? — юноша вопросительно глянул на старичка-«менестреля».

— Голик, господин, — чуть заметно кивнул тот.

— Это твоё имя? — удивился Романд. Он испытывал какую-то неловкость в присутствии старика. Может быть, разучился говорить прислуге, которая много-много старше его, «ты»? Или что-то ещё?

— Да, господин? Что вам угодно?

— Скажи, Голик, здесь, кроме этого… двора, есть ещё что-нибудь?

— Господин имеет в виду сад? — уточнил старик.

— Да. Что-то вроде этого, — согласился Романд.

— Если господин посветит в стороны, то увидит две арки, — юноша сделал, как предложили. Действительно, в боковых внутренних стенах зияли два дугообразных прохода, чуть поменьше, чем входной. Их увивал вечнозелёный плющ. Из левого весело торчали

маленькие розочки. Сейчас они спали, крепко сцепив нежные лепестки. — Там Парковый Лабиринт, а справа от вас, господин, Сад Спокойствия.

Романда откровенно влекло к розам. Он их обожал, о чём, кстати, отлично знал Феллон, который даже не насмехался над младшим братом, чтобы никто не выведал тайну семейного позора. Но юноша решил, что нуждается в успокоении, — молодого чародея бесконечно тревожило то, что прикосновение к силе, использование магии, своего естества, ограничено чьим-то мимолётным капризом-разрешением. Да, творить заклинания было легко, но само знание о возможности запрета нервировало. Сад Спокойствия наверняка получил имя по своему предназначению — скорее всего там медитировали.

— Голик, ты можешь заниматься своими делами. Ты свободен, — Романд заметил, что вслед за ним двинулся и старичок.

— Хозяин приказал присмотреть за вами. Что я и делаю.

Хозяин. Юноша внутренне содрогнулся, но промолчал. Порядки. В чужое Уединение-от-Мира со своими правилами не стучатся. Романд вздохнул и двинулся прочь от роз, в правую арку.

Открывшееся глазам никак не входило в представление юного чародея о садах и местах для медитации. Сразу же за зелёным ходом-туннелем начиналось поле. Огромный ковёр, покрытый короткой, не дотягивающей даже до щиколотки, изумрудной травой. Чем же её стригли? Романд был урождённым герцогским сынком, но в газонах кое-что смыслил — такой идеальной ровности простой косой не добьёшься.

Впрочем, не это удивило юношу — мало ли, не часто он на травку в дворцовых парках смотрел и за модой не следил. По всей площади «сада» вместо деревьев «росли» скульптуры из какого-то белого, светящегося в темноте материала. Фосфорный мрамор? Романд слышал о таком из детских сказок.

— Осторожней, господин. Не прикасайтесь к ним.

— Почему? — подивился юноша.

— Это для вас опасно — до тех пор, пока не станете хозяином.

— Хм, — поперхнулся Романд. — Я никогда не стану хозяином. Что это?

Скульптуры были большими, их явно делал великолепный мастер, который с любовью работает над каждой деталькой, чёрточкой. Такой не забудет ни про морщинку у глаза, ни складочку в чуть помявшейся одежде. Ничего не оставит без внимания. Но что-то случилось — то ли ваятель успел сделать лишь заготовку, то ли после окончания работы фигуры трансформировались из-за свойств материала. Все они казались оплывшими, словно свечи после воздействия огня.

— Маги.

— Что? — нахмурился Романд. — Какие маги?

— Будто вы не знаете, господин! — едко ответил Голик. И тут юноша понял, отчего ему так неудобно рядом со стариком. Источаемая им ненависть натурально валила с ног.

— Почему? Что я тебе сделал?!

— Почему? — он сплюнул. — Мне нечего терять — я один и никем не любим, поэтому выскажусь. Вы все одинаковые! Вы смотрите на Мир невинными, наивными глазами. Вы обещаете покинуть Замок Путей навсегда… и всегда возвращаетесь! Чтобы очередной Хрон вступил во владение душами и телами людскими!..