Черный замок
Шрифт:
Чародей шагнул к Лите, уверенный, что Алай поступит как должно, но та отшатнулась, увлекая за собой и молодую волшебницу.
— Алай Тхай не зря стала учителем нашей Школы! — гулкий бас Камня заставил Керлика в очередной раз вздрогнуть — маг снова не заметил гостей! — и обернуться. Рядом с полутроллем, как и всегда, пристроился Клякса. — Алай не поверит слову Хрона.
— А вы? Вы поверите слову вольника?
— Нет, — эльф грустно улыбнулся. — Мы давно уж не принадлежим к Вольным Отрядам. Ты — тоже. И мы…
Керлик не слушал. Он не мог ни поверить в реальность
— Папа. Романду нужна помощь. Он в другом Мире. Ему не выбраться оттуда, даже если он сильно захочет — в том Мире нет магии. Алай не причинит мне вреда. Никто меня не тронет. Уходи, папа!
Молодец, девочка! Умничка, Лита! Сначала информация, затем пояснения — и время на стороне Керлика. Есть возможность сбежать, но…
— Я слышал, как упоминали Романда, — к тёплой компании присоединился ещё один любитель зимних прогулок. Из-за ближайшего фонаря вышел не кто иной, как сам Новелль Спящий, глава Круга Старших Магической гильдии и по совместительству член Имперского совета.
— Та-ак, — протянул Керлик. — Вот теперь я точно никуда не уйду.
— Почему? — подивился чародей Дня.
— Потому что по дурацким представлениям именно я мастер! И мне очень интересно, что за спектакль здесь устроили вы и какую роль отвели мне и моей дочери! И, наконец, Нов, никогда бы не подумал, что стану свидетелем заката твоей карьеры!
— Что?! — небеса прорезала молния, яркая, белая, с этаким едва уловимым фиолетовым отливом по краям.
— То! — ткнул Керлик пальцем вверх. — Какого демона магия возвращается?! По сценарию, если я правильно разобрался, она несколько опережает события.
— О Великий Свет! — Новелль ощутимо побледнел, теперь сам вполне годясь за волшебный фонарь. — Кажется, они сняли Ловцов…
— Они? — тотчас уловил неладное тёмный чародей.
— Все в круг! — проигнорировал светлый. — Девчонку прикройте!
— Ты что? Поставил на мою дочь ловушку?!
— Нет, на тебя. На твою дочь я как-то не рассчитывал…
Новелля прервал полный страха и муки стон.
— Папа… я, кажется…
И Керлик сделал то единственное, что мог в его положении сделать любящий отец.
Посередине залитого светом волшебных фонарей Королевского проспекта стояли трое: белый маг, эльф и полутролль. Доселе чистое небо неожиданно заволокли тучи, готовясь обрушиться на Главель колким снегом. Ветер набирал силу и заунывно предвещал нешуточную метель.
— Нов, может, последуем разумному примеру? — предложил Гирелингель.
— Нет. По-твоему, я зря весь этот спектакль устроил? На потеху Хрону? — Маг щёлкнул пальцами — рядом с троицей появились волшебные силуэты исчезнувших Алай, Керлика и его дочери. — Не бойтесь, мои ребята скоро будут.
— Мы вольники! — фыркнул Делиц. — Пусть их много — мы смелее! Кер сочинил.
— Кстати, а что насчёт Кера? — Эльф спокойно, без суеты складывал малый лук. В предстоящем
— Ну и что? — отмахнулся чародей. — У него дочь рожает. Ты полагаешь, что Хрону есть ещё до чего дело?
Первый пробный огненный шар зашипел в стене воды — гости пришли, их встретили.
— Эх, вольники! Надеюсь, ребята действительно успеют!
Чёрный замок с тревогой вслушивался в душераздирающий крик. Надрывалась молодая хозяйка, а хозяин сидел рядом и нисколечко не пытался успокоить её. Странно. Чёрному замку не удавалось разгадать поведение обоих, поэтому он замер в ожидании. И дождался.
Глава 14
Алое среди алого, или Открытый разум
Алые головки мака мерно качались на едва заметном ветерке. Вправо-влево, вправо-влево. Они завораживали, очищали голову до пустого звона, усыпляли. Они забрали мысли, желания, тягу к действию. Утащили, увели и тупую, ноющую и скучную боль. Обволокли туманом спокойствия и бездумья.
Впрочем, вряд ли во всём был виноват исключительно мак. Да и не мак это.
После боя на берёзовой «ступеньке» в Романде что-то оборвалось. Он утратил какую-либо способность воспринимать окружающее. Юноша не удивлялся поведению брата, не радовался появлению Марго, не приставал с вопросами. Не видел, что сделали с оставшимся в живых воином, с которым он сцепился. Не замечал яростной неприязни, вспыхнувшей между Имлундом и капитаном, очевидной и бешеной ненависти мужчин друг к другу, хотя во время стычки они действовали как одно целое.
Романд сидел в траве, здоровой левой рукой теребил белоснежную кашку, пугая вернувшихся шмелей. Трудяги недовольно гулко и низко жужжали, но не трогали наглого человека, возможно, понимая его состояние или, что вероятнее, осознавая — им здесь, на такой высоте не место, как и кашке, как и лесу на предыдущей «ступеньке», светлой рощице на этой или даже маку на следующей.
Юноша сидел и смотрел на закат. Розовый и золотой, нежно-голубой, белый цвета смешались в причудливый узор, неповторимый и виденный сотни раз, вечный и мимолётный. Романд неотрывно смотрел перед собой, в небо и слушал ласковый шёпот берёз. Молодые листочки на верхушках деревьев обсуждали грядущую ночь, те, что пониже, — отгремевшую битву или молодого чародея, застывшего подобно статуе древнему божеству.
Голову медленно покидала последняя мысль.
Лита.
Так проще, безопаснее.
Марго заявил, что пока светло, следует спуститься вниз — не оставаться же в окружении трупов. Имлунд и Ёорундо согласились. Романд покорно поднялся и последовал за остальными, не отрывая взгляда от заката. Не раз падал, но так ничего себе не повредив, продолжал путь. Когда старшие остановились, он — тоже. Вновь сел.
На миг разум взорвало удивление: то, что Романд принимал за мак, оказалось сонничкой. Юношу неожиданно посетила уверенность, что весь склон зарос этим, в общем-то не редким, но не любящим большие пространства цветком. Бесполезным в этом Мире, где магия жила лишь внутри предметов, цветком.