Черный Змей
Шрифт:
Татьяна неожиданно рассмеялась.
Змей удивленно приподнял брови, но девушка только махнула рукой — проехали, мол. Ну в самом деле, не объяснять же почти незнакомому парню, что он и его браслет снятся ей в кошмарах?
Вместе со смехом вдруг прошел и ее страх, словно очистил ее. Прошла и неловкость. Ну какая ей, в сущности, разница — Змей это или Кирилл? Никакой. И несмотря на дикую головную боль, она чувствовала себя отдохнувшей и выспавшейся, благо на этот раз ей ничего не снилось.
— А как твоя рука? — спросила Татьяна.
— Что? — озадаченно переспросил Змей.
"В тупик поставила, — усмехнулась девушка. — И куда все равнодушие девалось".
— Руку покажи. Левую.
Браслет глубоко впился в кожу, но Кирилл даже не поморщился, когда Татьяна осторожно разгибала змейку, чтобы освободить руку.
— Не больно?
Змей замотал головой.
— Пить хочешь? Я принесу.
— Не отказался бы, — выдавил из себя явно удивленный такой заботливостью парень.
Осторожно переступая через спящие тела, девушка направилась на кухню, где и застала одиноко пьющего пиво Женьку.
— Привет. Уже встал? Ну ты ранняя пташка!
— Да я, можно сказать, и не ложился, — усмехнулся парень. — И вовсе не ранняя — время-то уже как-никак третий час.
Татьяна, не веря, взглянула на кухонные часы, которые с суровой неумолимостью подтвердили его слова.
— Обалдеть! — протянула она. — Вот это я разоспалась!
— И не ты одна, — заметил Женька.
Девушка, потирая лоб, потащилась к раковине налить воды.
— Как спалось? — с напускным равнодушием осведомился парень. — Выспалась?
— Вполне, — не оборачиваясь, весело ответила Таня. — Давно я так не высыпалась.
Поскольку она была спиной к Женьке, она не могла увидеть боли в его глазах, когда она ответила. Зато ее заметил Змей, неслышно подъехавший (и как умудрился?) на коляске. И скрестились два взгляда — золотистый и карий, и поняли друг друга без слов. Женька понял, что Змей помнит, как он пытался на руках унести пьяную Татьяну, чтобы уложить ее в спальне, а девушка отбивалась и бормотала, что ей и здесь хорошо, мертвой хваткой вцепившись в Кирилла; а Змей в свою очередь понял, куда именно Женька хотел отнести девушку и зачем. И еще Женька понял, что Змей это понял.
Не замечая этой безмолвной дуэли, происходящей у нее за спиной, девушка наконец-то утолила жажду и наполнила кружку для Кирилла. Обернувшись, она столкнулась с ним и вздрогнула:
— Ой, Кирилл! Ты почему так постоянно подкрадываешься?
— Извини, — равнодушно бросил тот, отводя взгляд от медленно багровеющего Женьки.
Татьяна вручила ему кружку
— Пи-и-и-ить! — раздалось где-то совсем поблизости. — Ой, плохо мне, нехорошо-о-о-о…
— Узнаю родной загробный голос, — улыбнулась девушка и удивилась, что Женька не улыбнулся в ответ.
На кухню практически вползла Ольга, бледная, всклокоченная. Вежливый Змей тут же протянул ей свою кружку, так и не отпив ни глотка.
— Благодарю, — просипела девушка и надолго припала к живительной влаге — кружка-то была большая, пивная.
— Ну как самочувствие? — весело осведомилась у Ольги Татьяна, когда та уже могла более-менее внятно говорить.
— Издеваешься? — из-под нависших на глаза волос мрачно взглянула на нее подруга. — Голова ва-ва, во рту ка-ка, в карманах пусто. Вот какое у меня самочувствие. А ты чего с утра такая веселая? Уже тяпнула, что ли?
— Дурочка ты! — беззлобно ругнулась девушка. — Во-первых, уже не утро, а, скорее, обед; во-вторых, ничего я не тяпала; а в-третьих, веселая я, потому что день сегодня хороший.
Ольга подозрительно посмотрела на сияющую подругу, на угрюмого Женьку, на невозмутимого Кирилла и вздохнула, сдаваясь.
— Ладно. Все равно в таком состоянии мне эту загадку не разгадать. Пойду умоюсь, пока зеркало при виде меня не треснуло.
— Я с тобой.
Татьяна быстро потушила сигарету и спрыгнула с подоконника. Девушки удалились в ванную.
— Слушай, Оль, — спросила Татьяна, пока та, отфыркиваясь, плескала себе в лицо холодной водой. — Ты все помнишь, что было вчера? А то у меня провалы в памяти.
— Еще бы им не быть, когда ты еще на Броде так нахлесталась, что на ногах не стояла.
— Я?!
— Ну конечно ты. Вроде бы как ты из-за Кирюхи нервничала, оттого и вливала в себя как заправский алкоголик. А если учесть, что ты практически ничего не ела, нечего удивляться, что ты так назюзюкалась.
— М-да, дела… А что было после Брода? Я смутно помню.
— Да я и сама помню не очень четко. Пели, пили — ну это как обычно. Ксюха стриптиз танцевала…
— Ну это тоже как обычно, — улыбнулась Татьяна.
— Угу, — согласилась Ольга. — В "бутылочку", помню, играли…
— В "бутылочку"?!
— Но ты с нами не играла. У тебя была очень увлеченная беседа с тем, из-за кого ты так напилась.
— Я разговаривала с Кириллом?! — округлила глаза девушка. — А о чем?
— Не знаю, не прислушивалась. Но вам, по-моему, было очень весело. Ты мне потом сказала, что ошиблась в нем, что, мол, Кирилл — отличный парень, просто душка и все в таком роде.
— Басяво. А я не помню…
— Потом мы с Котиком… ну… сама понимаешь.