Черный
Шрифт:
– Для этого нужно, чтобы у меня постоянно стояла запись. Придется подключить еще мою Урсулу, иначе не получится.
Даг вспомнил пожилую секретаршу Бергмана, служившую у него уже десяток лет. Да, Урсуле можно доверять, за столько лет верной службы она заслужила это.
– Придется привлечь и кого-то из компьютерной группы, чтобы тайно поискали крота.
Бергман кивнул:
– Я сам думал, наверное, Туве, парень молодой, но серьезно переживает за результат. А за ним пусть приглядит Фрида.
Вангеру не слишком понравилась идея приставить Фриду к Туве, но он
– Противно работать, зная, что предает кто-то из своих. Всех подозревать, осторожничать, чего-то бояться…
– Что поделаешь, но я боюсь озвучивать подозрения службе внутренней безопасности, не хочется, чтобы легла тень на отдел или на твою группу.
Вангер хотел возразить, что ему плевать на косые взгляды со стороны начальства, но почему-то не стал.
Бергман всегда прикрывал и выручал тех, кто у него работал, а если и устраивал выволочки, то только за закрытой дверью, после нелицеприятного разговора провожая провинившегося так, словно договаривался о встрече вечером за ужином. В действительности он практически ни с кем не был в близких отношениях, Даг исключение. В отделе шефа любили, потому что знали: выговорит за дело, но и прикроет от гнева начальства даже в ущерб себе самому. Это знало и начальство, потому заступничество Бергмана за подчиненных терпело.
Такое поведение всем на пользу…
Внутреннее расследование не такое уж редкое или страшное дело, Даг понял, что Бергмана что-то беспокоит серьезно, если отказался от помощи других и решил обойтись своими силами. Неужели все так ненадежно?
– Фриде скажешь ты, а Туве я.
– Добро, – кивнул Вангер.
Темнее…
Еще месяц назад я была совершенно уверена в своем будущем, но теперь начала несколько… сомневаться, что ли? Рядом с Ларсом я откровенно забывала о занятиях, мысли крутились вокруг него и еще вокруг поисков Паулы. С такими мыслями в голове на учебу остается не так много и времени и сил. Как бы мне не сбавить обороты….
Но, чуть поразмыслив, я решила, что все не так плохо, ведь Ларс занят лекциями в Оксфорде всю неделю, значит, я тоже должна всю неделю учиться, причем успешно, чтобы не пасть в его глазах. Ларс умница, в таком возрасте читать лекции в одном из лучших университетов мира значит действительно быть специалистом в своей области. И пусть не отговаривается чьей-то болезнью, пригласили-то его, а не другого.
Я заглянула в список предстоящих курсов, подумала, что не мешало бы позаниматься, чтобы догнать тех, кто начал курс с осени, распечатала себе перечень требуемой литературы и с сознанием собственного благородства (как же – учусь, а не отдыхаю последние дни!) отправилась в Городскую публичную библиотеку в Васастане.
Это тоже своеобразная смена декораций, раньше я пользовалась только Королевской библиотекой, потому что, учась в Кисте, ездить неудобно даже в университетскую.
Уже в метро вдруг вспомнила, что по субботам и воскресеньям она работает с 12 часов дня, оставался почти час, который вполне можно провести, устроив себе фику. Потому, пересев на «Фридхемсплан»
От пирожного я мужественно отказалась, взяв только булочку с корицей, от полноценного завтрака тем более. Уселась со своим кофе так, чтобы видеть площадь Уденплан и Дом медицины на другой стороне. Глядя сквозь стеклянные витрины на людей, куда-то спешивших субботним утром, я тихонько радовалась теплу, вкусному кофе и тому, что у меня все хорошо.
И вдруг… Ларс?! Я не могла поверить своим глазам, совсем рядом с кафе остановился… нет, это просто не мог быть он! Ларс в Оксфорде, я точно знаю! Или это как Амстердам и Женева? Я даже приподнялась, чтобы проследить, куда же пойдет мужчина, но, на мое счастье, он остановился, поднеся к уху телефон. Человек стоял спиной к витрине совсем рядом с ней, разговаривал, видно, смеясь, потом кивнул и… повернулся, чтобы тоже войти в «Георг».
Я с облегчением опустилась на свое место, конечно, это был не Ларс, совсем не похож, разве только фигурой и со спины… Как хорошо, что он вошел в кафе, иначе я просто извелась бы от недоверия.
Зазвонил телефон, я почти не сомневалась, что звонит Ларс, так и есть, он словно чувствовал мое состояние.
– Привет, соня, пора вставать… Привыкай к новому распорядку дня.
– Я давно не сплю…
– Так я тебе и поверил.
– Ларс, я на Уденплан в кафе.
– Что это ты там делаешь в такое время?
– Пришла в библиотеку, но вспомнила, что она сегодня работает с двенадцати.
– Ты хочешь сказать, что ты не только выбралась из постели, но и доехала до «Уденплан», а теперь пытаешься проснуться за чашкой кофе? – Тон подозрительный, но что-то мне подсказывало, что подозрительность наигранная.
– До этого я уже устроила пробежку по набережной до самой Ратуши.
– Ого! Какая хорошая девочка…
– Мне не понравилось. Слишком много машин. Может, попробовать бегать в сторону Роламбсховспаркен?
– Это далеко. К тебе там никто не приставал по пути?
– Не рискнули. А ты чем занимался?
– Я тоже побегал, принял холодный душ и уже два часа готовлюсь к предстоящим занятиям. У меня сегодня встреча с профессором, которого заменяю.
– Я буду за тебя переживать. – Не говорить же ему, как я завидую этому старому зануде-англичанину? Он сегодня будет долго беседовать с Ларсом, а я тут одна…
– Не надо, просто думай обо мне хорошо.
– Ларс, я сейчас видела за окном мужчину, очень похожего на тебя… Во всяком случае, со спины.
– Надеюсь, ты не стала приставать к нему?
– Нет, он повернулся лицом, и стало ясно, что не то…
– Это хорошо или плохо? – Голос вкрадчивый.
– Не знаю. Я соскучилась.
– Не трави душу, я тоже. Могла бы и прилететь.
– Нет, тебе нужно работать, а мне учиться, иначе мы оба провалим дела.
– Ты права, учись. Но я все равно хочу… ты знаешь чего…
Кажется, я покраснела и осторожно оглянулась, словно проверяя, не слышит ли кто-то вокруг его слов.