Cherry. Видевший будущее
Шрифт:
— Зачем? — поинтересовался друг, но протянул требуемое.
Раскрыл я перочинный ножик, перерезал проводку и стал провода зачищать, надеясь, что никакой противоугонной сигнализации на данной машине нет.
— Смотри по сторонам, как только заметишь что-то подозрительное, то говори! Возможно, придётся товар бросить и бежать! — дал я указания, пытаясь вытащить из воспоминаний, как правильно завести машину.
Когда-то в своих видениях я находился с мужиками на рыбалке, так они от шестой модели жигулей утопили ключи в озере. Глубина оказалась большой, но мы честно пытались их отыскать, домой-то из глухого угла уехать сложно. Поиски оказались безрезультатны,
— Макс! Из ворот трое парней бегут, у одного ружьё в руках! — закричал Котыч.
В этот же момент двигатель жигулей завёлся, быстрым движением скрутил провода и из-под торпеды выбрался, ударившись головой о рулевое колесо.
— Блин! Чёртова колымага! — выкрикнул, а сам уже перебрался на водительское сиденье и включив передачу вдавил педаль газа в пол.
Водительская дверь с грохотом захлопнулась, машина пошла юзом по песку, поднимая в воздух пыль и скрывая нас от преследователей. Прогремело два выстрела, но, слава богу, мимо. Машина подпрыгивает на ухабах, Котыч что-то кричит, но я не слушаю, молюсь, чтобы у бандитов (иначе их не назвать) не имелось ещё одних колёс. Нет желания устраивать гонки со стрельбой, а потом и с ментами объясняться. Петляем по какими-то переулкам, преследователей нет, в одном из дворов я остановился, но машину не заглушил и хрипло у друга попросил:
— Котыч, прикури мне сигарету.
— А сам чего? — спросил тот.
— Веришь, руки от руля не могу оторвать, — обернулся я к нему.
— На пассажирское сиденье могу сесть? — задал мой компаньон вопрос, а голос-то у него подрагивает.
— Не глупи, конечно, можно, — отвечаю и с трудом разжал пальцы и посмотрел, как те мелко подрагивают. — Н-да, хватили адреналинчика по самое не балуйся.
— Кури, — сунул мне в губы зажжённую сигарету Котыч, у которого дёргается левое веко.
Сидим молчим и дымим, немного успокоились, выкурили ещё по сигаретке.
— Макс, чего дальше-то? Считай мы тачку угнали! Нас же искать станут!
— Спорно, — покачал я головой, — думаю, с этой колымагой не всё так просто, и она давно уже в угоне. Искать же нас тоже вряд ли станут, если только случайно не столкнёмся. Думаю, нам следует в сторону дома двигать, пока день на дворе. Машина у гайцов подозрений не вызовет, сумки видны, никогда не подумают, что тачка криминальная.
— Офигел! Это же какой риск! Думаю, жигуль нужно прямо тут оставить и на своих двоих добираться, — не согласился мой компаньон.
— Прямиком из этих дворов? А куда? На вокзал? Так если искать станут, то в первую очередь там. Опять-таки, прикинь, сколько мы до автобуса времени затратим с таким-то баулами! Да и погода нам на руку, — указал в лобовое на низко плывущие по небу тучи, — того и гляди дождь ливанёт, на дороге мокнуть гайцы не захотят, по своим тачкам рассядутся и тормозить станут только тех, кто правила нарушил.
— Так это если дождь, — неуверенно протянул Котыч.
По лобовому закапали крупные капли, начал подниматься ветер, а я широко улыбнулся. Сама природа играет нам на руку, не воспользоваться грешно. Выжал сцепление и направил машину со двора. Пока выбирались на Ленинградку, поблуждали по московским дворам, пару раз спрашивали
— Блин! Макс, ну ты крут! Сумел нас привезти! — воскликнул Котыч, когда я у подъезда остановился.
— На сегодня ещё куча дел, — устало ответил я. — Давай-ка быстро разгрузимся и наведаемся в одно местечко, вопрос с тачкой стоит решить как можно быстрее, не во дворе же её оставлять.
— С этим не поспоришь, — согласился Котыч.
Закинули мы баулы в квартиру и двинули в сторону гаражей, чтобы отыскать Лёху-Солому и мастерскую Семёныча, в надежде, что те посоветуют, как поступить. Дождь к этому времени почти прекратился, но на улице холодно и сыро. Машину припарковали около въезда в гаражи.
— Вместе пойдём? Или могу сам смотаться? — предложил Котыч.
— Не, ты посиди в машине или рядом с ней погуляй, — ответил я и открыл дверь. — Надо бы ещё протереть всё, чтобы наши «пальчики» не остались.
— Легче тачку спалить, — вздохнул Котыч, но потом сказал: — Лады, протру внутри, а снаружи всё уже давно дождь смыл.
Три гаража Семёныча, где он осуществляет ремонт транспорта, отыскал без труда, стоило только спросить у первого же прохожего. К моей радости Лёха-Солома оказался здесь, правда, он недавно накосячил, что-то не так собрал и получал в данный момент разнос от владельца боксов.
— Прошу простить, — улыбнулся я, — мне бы с Солом переговорить.
— Опять твои дружки? — подозрительно посмотрел в мою сторону Семёныч.
Владельцу мастерской лет сорок, кряжистый мужик, волосы вьются, руки мощные, любой бодибилдер позавидует.
— Макс, чего хотел-то? Время сейчас не слишком подходящее, — сказал Лёха, когда отошли в сторонку.
— Сол, мне необходимо избавиться от тачки, посоветуй, как это сделать, — не стал ходить я вокруг да около.
— Угнал что ли? — хохотнул тот, но осёкся, увидев, что я кивнул. — Гм, Макас, я же говорил, что тут криминалом не занимаемся!
— Так я же предлагаю, чтобы все остались довольны, — усмехнулся в ответ, не поверив ни единому слову.
В данное время держать мастерские по ремонту авто и не сталкиваться с криминальными тачками — чудо, которого быть не может по определению. Те же запчасти на толкучках и те в большинстве своём с разборок от так называемых доноров, а их число многократно превышает количество ДТП. Лёха стоит в задумчивости и неуверенно на меня смотрит, но потом оглянулся на стоящего у открытых ворот Семёныча и попросил того подойти.
Глава 7. Решение вопросов и планы
Лёха представил меня своему боссу, как старого и надёжного друга, а потом в сторону отвалил, сославшись, что у него работа есть.
— Так чего ты хотел-то? — задумчиво меня рассматривая, спросил Семёныч.
— Понимаешь, так вышло, что попали мы с корешком в передрягу. Наняли бомбилу, а тот вместо того, чтобы отвести нас по адресу прикатил на склады, где его дружки дожидались. Пришлось сделать ноги и как-то так получилось, что на тачке отморозка, — в двух словах рассказал я ситуацию и добавил: — От машины хотим избавиться. Возьмёшь?