Черт меня знает
Шрифт:
Затем уже общими усилиями каким-то чудом реликта можно добить. Смутно вспоминая фолиант Бирля, я знал, что шкура у монстра непробиваемая, но вот если целиться в глаза или глотку, то шансы есть. Всё равно, как потом объясню тот большой «бум» ребятам. Сейчас уже не это важно. Главное выжить!
То, что план фигня полная я сообразил уже через пару мгновений своей неуклюжей гонки по лесу. Местечко к пробежкам не располагало вообще. Я чуть не подвернул ногу, когда перепрыгивал через очередную гору бурелома. Вот же бездна! И как я тут «побегаю» от монстра?! Кроме бурелома глаз «радовали» мелкие проплешины болота. Засасывающей трясины не
Вот уже клекотуну в отличие от меня все эти трудности были ни по чем. Тварь со злобным шипением пружинисто прыгала за моей спиной, умудряясь как-то при случае когтями цепляться за мощные ветви крупных деревьев. Ветви, кстати, вес монстра выдерживали так себе. Ельник за спиной у меня трещал и хрустел так, как миндальное печенье на именинах под щеками деревенского старосты. Времени осмотреться не было вообще — я мчался вперед, не оглядываясь, ориентируясь только на шум за спиной.
Сердце колотилось как бешеное, но вот мозг — надо отдать ему должное — сделал единственно верное решение. Каким-то чудом я сам себя ввел в состояние медитативного транса, вызвав свой серый источник. Мир сразу погрузился в серые краски, в глазах перестало рябить и я хоть чуток смог оценить обстановку.
Реликт за моей спиной на мое счастье не подсвечивался. Я, конечно, помнил по трактату Бирля, что клекотуны вроде как магией не обладают, но лишний раз хотелось убедиться в этом. Ну, хоть одна хорошая новость. Правда, что уж тут хорошего, если монстр и без магии меня на кусочки порвать может?
Легким бледным светом в сером мареве впереди подсвечивалось что-то крупное идеально круглой формы. Яйцо в гнезде — догадался я.
На инстинктах рванулся туда сквозь бурелом, сам не зная почему. Может, если я разобью яйцо, монстр отвлечется на время от меня? Перед мысленным взором всплыл текст из фолианта: «Прочность яйца лесного клекотуна выше в разы прочности шкуры этого монстра. Разбить яйцо невозможно, так как оно крепче камня».
Ну зашибись! И как мне это помогло?! Кажется, меня стало накрывать легкой волной истерики. Пора было срочно возвращаться назад. Возвращаться и надеяться, что ребята все успели.
Только я об этом подумал, как тварь размашистым движением, сбив меня с ног, запрыгнула в свое гнездо и, повернувшись ко мне, раскрыла пасть в оглушающе мощном крике.
Вот же бездна! Уши просто сворачивались от этого визга. Если Курт каким-то чудом там у дороги сумел успокоить лошадей, кажется, ему пришлось всё начать заново.
Сердце, которое до этого бешено колотилось в груди, просто ухнуло куда-то вниз в пятки. Вместе с мыслью о том, что, кажется, я прямо сейчас помру в голове мелькала другая дурацкая мыслишка о том, что старый Бирль в своем трактате не упоминал о том, что клекотун может так громко визжать. Кажется, мой запас знаний о монстрах только что превысил запас знаний почтенного магистра. Вот же светлая у меня головушка, жаль только ее через пару мгновений монстр откусит к демонам!
Клекотун, кстати, смотрел мне в глаза, не прекращая своего крика. Мышцы зверя напряженно бугрились под темной шкурой. Как только сеанс запугивания закончится, скорее всего, наступит время расплаты. Каким-то неведомым чутьем я понял, что отводить глаз нельзя. Монстр понимает, что я теперь точно знаю, где его гнездо и живьем меня не отпустит. Если я развернусь к нему спиной, в ту же секунду он прыгнет мне на спину.
В
Наверное, мне очень повезло. Насколько повезло, я сумел осознать только спустя некоторое время, а тогда. Тогда мой воспаленный ужасом мозг — спасибо ему! — принял единственно верное решение. Буквально за мгновение я объединил два источника в один и, собрав в клубок весь свой страх и ужас, лупанул им что есть силы по монстру, используя в качестве катализатора те самые искры, которые он высекал из каменного яйца.
Бахнуло так, что меня сбило с ног и откинуло назад. Если Курт там до этого второй раз чудом успокоил наших лошадок, ему, бедолаге, явно пришлось это делать уже в третий раз. Но это всё того стоило!
На месте гнезда и твари вспыхнуло огромное зарево пожара. Опять же, мне очень сильно повезло, что лесной клекотун решил на меня, а может не только на меня, но и на жизнь вообще, так оглушительно перед смертушкой поорать. Пасть — слабое место монстра. Наверняка, он там хорошенько обжег себе глотку, также явно повредил глаза и надышался дыма.
Передо мной стояла стена огня. Пожар охватил приличный кусь леса там, где только что было гнездо монстра. Из огня послышался вой, сменившийся тихим клекотом. Скорее всего, монстр смертельно ранен и долго не протянет. Фух… И пусть. Ему уже не до меня.
Я смотрел на огонь и чувствовал небывалое облегчение. По щекам, кажется, потекли слезы и я украдкой их вытер.
— Ло-о-о-о! — услышал я со стороны дороги мощный рев кузнеца. — Ты жив там?
— Да! — заорал я, про себя радуясь, что голос не дрожит. — Запрягайте быстро лошадей и валим отсюда!
Кинув прощальный взгляд на огонь, я не услышал от монстра ни звука. Кажется, действительно всё. Трусцой побежал к дороге обратно, бодро перепрыгивая через бурелом.
— Что там случилось? Это ты сделал?! Ни фига себе у тебя силища! — допытывался меня встревоженный Мо у повозки. — Там лес горит! Может, стоит потушить пожар…
— Оно не разгорится сильно, там болотина кругом… — хрипло ответил я и добавил: — Валим отсюда скорее…
Кузнец с ребятами без лишних слов решение валить поддержали. Быстро затушили возведенный наспех костерок у дороги и запрыгнув в телегу, помчались что есть мочи отсюда. Где-то с час мы ехали молча, каждый думая о своем. Вот я, конечно, про себя надеялся, что сильно вопросами меня допекать не будут, но не тут-то было. Как раз через этот самый час прорвало всех. Когда с благодарностями в мою сторону было покончено, кузнец начал обстоятельно выспрашивать меня на тему, мол, что это такое было, откуда я знал, что надо делать и как именно со зверюгой расправился.
Конечно, можно было многозначительно отмолчаться, но, если бы я так сделал, боюсь, что после своего возвращения в Аранию кузнец с ребятами настолько бы приукрасили и исказили эту всю историю, что моя персона в глазах местных окончательно стала бы легендарной. Не то, что я был сильно против. Даже наоборот, немного приятно было бы, но все-таки не хотелось бы выходить за рамки своей легенды о том, что я простой сын браконьера и не более того. Сейчас же моя биография с точки зрения местных из Арании, смотрелась ничем не хуже биографии юного архимага с пометкой «Начало пути легендарнейшего из магов». Тьфу ты… Самому смешно.