Чертов Викинг наших дней

Сидоренко Ольга

Женщина смотрела на него сверху вниз, и Антон не мог отвести взгляда. На лбу Королевы сияли и переливались зеленью листья знакомой диадемы.

– Ты не остался на праздник, Хальвгаст. Спешишь? – серебром разлился в воздухе вопрос.

– Да, Высочайшая. У меня есть обязательства, – сообщил Чертов Викинг, раздумывая, в каком настроении королева сегодня. Чаще всего она была в непредсказуемом.

– Обязательства? У альва? Перед людьми? – Королева недоверчиво склонила голову.

– Я обещал вернуться к началу сентября, – пояснил Антон, игнорируя то, что его провокационно назвали альвом.

– Ты опоздал, – Королева нарочито сочувственно смотрела на него, и Антон внутренне похолодел. Если она говорила об этом, значит, так и будет, здесь время принадлежит ей.

– Меня все равно ждут,

Высочайшая, – наконец сказал он.

– Это пока, – ласково прошептала альва.

У парня зашумело в висках, дуновение жаркого полдня вихрем прошлось по его памяти, и он вдруг понял, что не может поймать ни одной мысли в своей голове. Цветной хлам, как обрывки снов, за которые пытаешься ухватиться поутру, но остается только смутное ощущение чего-то забытого. «Куда я иду?... Где я?...» Антон цеплялся за реальность, но в реальности на него смотрело это бесконечно правильное лицо с яркими изумрудными глазами, которое не могло существовать. И тогда он нырнул в воспоминания. Должно же быть что-то, что удержит его, не даст соскользнуть в это блаженное забытье, вопреки желанию Королевы оставить его у себя. Родители, которых он видел совсем недавно. Друзья, которые остались там, в мире смертных. Горячим ветром пахнуло в лицо, принесло запах травы и нагретого камня и почему-то дыма. Антон вспомнил перрон, плавящийся от жары, задымленный и полный народа, и Леську, неловко переминающуюся с ноги на ногу и тоскливо спрашивающую:

– Когда ты обратно?

Вот он, якорь.

Королева негромко рассмеялась. Наваждение развеялось. Изумрудные глаза смотрели изучающе, с ноткой непонятной печали.

– Меня ждут, – уверенно повторил Антон.

– Мы все равно скоро встретимся с тобой, – в голосе альвы звучала насмешка, – но сейчас я хочу одарить тебя.

«Не надо, я и так уже одаренный», – мрачно подумал Антон, но вслух не сказал.

Альва наклонилась и сорвала несколько стебельков вереска, закрутила их в кольцо и легонько подула.

– Держи, – на ладонь Антону упало серебряное колечко в виде переплетенных цветов. – В этих землях владелец кольца всегда будет своим, его не обидят, ему откроются все двери. Если он будет достоин.

Антон машинально попробовал одеть кольцо на палец, но оно было маловато.

– Носи у сердца, – засмеялась Королева и исчезла вместе со свитой.

Антон сунул колечко в карман.

Глава 12. Немного о призраках

Пляж был пустынен. Оно и понятно – осень. Ветреный серый день, светлое затянутое облаками небо. Недавний дождь прибил песок, и по нему стало удобно ходить. Широкое пространство реки, деревушка на песчаной косе, неподалеку возле дороги загородный гостиничный комплекс. Ветер раскачивал высокие сосны, и они потрескивали и стучали. Пустые раздевалки яркими пятнами выбивались из общего спокойного пейзажа. Тихо и пусто. Ветер гонял по воде рябь, создавая рисунок за рисунком, серебристым по серо-голубому, шелестел камышами, задувал под куртку. Возле камышей у самой воды сидела кикимора и кидала в воду камушки, так чтобы они подпрыгивали.

Леська сидела повыше, на лавке под навесом, метрах в тридцати от воды и наблюдала за ней. Кикимора ворковала себе под нос, как будто на что-то жаловалась. А может, ее тоже посетило грустное осеннее настроение. Песок заглушал шаги, и она не заметила девушку, когда та спускалась на пляж. Через некоторое время к первой присоединилась вторая, боязливо вынырнула из камышей. Обе негромко залопотали, вторая вернулась в камыши и что-то вытянула оттуда. Леська пригляделась – берцовая человеческая кость. Кикиморы увлеченно рассматривали находку. Девушка вздохнула: раньше неподалеку было сельское кладбище, потом построили плотину, и кладбище оказалось под водой. Могилы стало размывать, и некоторое время селяне и отдыхающие наслаждались видом проплывающих мимо гробов, периодически вылавливали детали скелетов или цеплялись крючками за торчащие из ила кресты. Вероятно, нечисть тоже там разживалась. Кикиморы поигрались находкой, чуть-чуть погрызли ее, потом стали отнимать друг у друга, сердито треща.

Внезапно у Леськи в кармане заиграл мобильник. Девушка настолько привыкла к тишине, что сама подпрыгнула от неожиданности. Кикимор как ветром сдуло. Кость

осталась валяться на берегу.

– Какого черта вы беспокоите меня в сей печальной юдоли? – загробным голосом спросила Леська в трубку.

– А если б это была не я? – секунду помолчав, поинтересовалась Сашка.

– Дурацкий вопрос, Сань, – подруга вернулась к нормальному тону, – я ж вижу кто звонит.

– А. Ну да. Короче, я не о том. Тут Глеб тебя просит разобаться с одним делом. Как раз в твоем районе. Один наш читатель написал ему, что каждую пятницу в одинадцать вечера видит призрачную четверку лошадей, запряженную в колесницу, проезжающую на уровне четвертого этажа там, где перекресток Красина и Преображенской.

– Каждую пятницу, говоришь? – хмыкнула Леська.

– Читатель утверждает, что он абсолютный трезвенник.

– Тогда…

– И не употребляет наркотики.

– И даже…

– И не курит траву.

– Не верю.

– Ну вот и докажи обратное, – теперь хмыкнула Сашка. – Сегодня как раз пятница.

Сунув телефон обратно в карман, Леська снова уставилась на окрестности. Настроение, на минуту поднятое разговором, снова кануло вниз и слилось с окружающей серостью. Она отчаянно, дико, ужасно тосковала. Антон обещал вернуться к сентябрю, а уже начинался октябрь. У нее было чувство, что прошли века. Каждый раз, уезжая куда-нибудь – в Норвегию, на море, да хоть к Глебовой бабке, она втайне ждала, что по возвращении обнаружит Чертова Викинга, но город был все так же пуст. Несмотря на ропот Глеба и издевки Сашки она все-таки оформилась на работу в родимый университет. Ее основной интерес там лежал к книжным шкафам с томиками Голсуорси, но книгу с отсутствующей страницей пока обнаружить не удавалось, и охотничий пыл начал постепенно спадать. Сентябрь прошел, золотая осень сменилась дождливой обычной, и вот теперь с деревьев уже облетела половина листьев, а Антона все не было. Телефон его не отвечал, в «аське» он отсутствовал, ее письма, отправленные ему на ящик, казалось, канули в Лету. Девушка потеребила Глеба, но тот поклялся, что не знает, где носит друга, при этом он и сам выглядел обеспокоенным, и она больше не спрашивала. Тем более, что свою депрессию почему-то не хотелось демонстрировать друзьям.

Чтобы отвлечь себя хоть чем-то (работа не столько отвлекала, сколько раздражала), Леська попыталась научиться шагать через пороги. Большей частью у нее получалось, хоть и давалось с огромным трудом: переход пил магию и кровь как заморенная лошадь, дорвавшаяся до водопоя. И каждый раз она понятия не имела, куда попадет. Вересковые поля, заброшенные руины, зеленые холмы – места удивительные и притягательные, иногда жуткие и пугающие, но попасть на полюбившуюся скалу получилось только один раз. Леська не рассказывала о своих экспериментах, а посему ей приходилось еще либо залечивать, либо, если не успела, прятать изрезанные – в качестве оплаты за проход – руки от взглядов окружающих.

В общем-то, грани действительно отвлекли ее, но и утомили дальше некуда, и, наконец, она успокоилась и решила туда не лезть. Очень уж себя стало жалко. Еще и не высыпаешься, потому что плохо контролируешь время там, за гранью. Поигрались и хватит, решила Леська. Она не подозревала, что Глеб догадывался, чем занимается его подруженька – будучи оборотнем, он слишком остро чувствовал запахи, а сочетание запахов крови и чужого мира врезалось в его память навсегда – но подловить на горячем не мог, поэтому приходилось молчать. К тому же он и сам не знал – хорошо это или плохо.

Еще раз охватив взором просторы реки и лесов, Леська покарабкалась к дороге, где оставила машину. Машину для поездок вроде этой Дэн одалживал свою, и ей приходилось быть вдвойне внимательной, чтобы с Деновой «ласточкой» ничего не случилось.

Уже сидя в машине, она спохватилась, что надо было спросить у Сашки адрес читателя-трезвенника. Отправила смс Глебу, спустя пару минут получила ответ. Адрес вызвал ощущение дежавю, как будто, она уже видела где-то такой. Девушка не поленилась, полезла в карту, нашла дом, вычислила подъезд… и подвисла надолго, слегка ошарашенная узнаванием. Читатель-трезвенник был ей хорошо знаком. И он действительно не курил траву, не употреблял наркотики, и в данный период времени не пил, давая отдых страдающему желудку.