Чертова Ники
Шрифт:
– Ну, пошли?
– МакГоннагал кивнула на дом.
Они аппарировали к крыльцу. На них с яростным лаем выскочила большая немецкая овчарка. Волшебницы вскинули палочки.
– Блонди, фу!
– послышался приятный женский голос.
– Кого там черт принес?
Ведьмы переглянулись. Начало не предвещало ничего хорошего.
– Миссис Мортон?
– подала голос Гермиона.
– Здравствуйте! Мы из Хогвартса. Нам надо поговорить.
– А что, в этой вашей дурацкой школе читать не учат?
Откуда-то сверху донесся отчетливый смешок. Собака рычала, давая понять гостям, что им здесь не рады.
Дверь
– Я непонятно выразилась?
– продолжала красотка.
– Повторяю для тугодумов — ни мне, ни моим детям на хрен не нужна ваша школа. Дошло, наконец?
На щеках МакГоннагал выступили красные пятна. Почтенная директриса не привыкла к подобному обращению.
– Не смейте так со мной разговаривать!
– с этими словами она подняла волшебную палочку.
– Да пошла ты!
– выдала на прощанье хозяйка дома и с треском захлопнула дверь.
– Алохо...
– начала МакГоннагал, но договорить не успела. Из небольшого окошка над дверью грянул выстрел. Директриса Хогвартса закричала от боли. Ее правая рука превратилась в кровавое месиво, а палочка разлетелась на мелкие осколки.
– Следующая пуля в лоб!
– послышалось из-за двери.
– Марш лечиться! И не суйтесь к нам больше! Ясно? Я не шучу!
Сверху послышалась возня и довольный детский смех.
– Молодец, мамочка! Так их!
Гермиона испуганно огляделась, подхватила под локоть свою бывшую учительницу и аппарировала.
Вечером того же дня в больничном крыле возле постели раненой собрались мадам Помфри, Гермиона Грейнджер, Рон Уизли и Гарри Поттер. У окна черной тенью замер Снейп.
– Вот стерва!
– бормотал Уизли.
– И что теперь делать?
– беспомощно спрашивала МакГоннагал. Удар оказался для нее слишком сильным.
– Мне очень не понравилась реакция детей, - задумчиво проговорила Гермиона, - они так злорадствовали.
– Северус, как тебя угораздило!
– злилась мадам Помфри.
– На нее нельзя подействовать законным способом?
– наморщил лоб Гарри.
– Нет, - ответил Снейп, - родители имеют право отказаться от обучения детей в Хогвартсе. А за воздействие магией на магглу законом предусмотрено заключение в Азкабан. Ники может посылать всех куда угодно и сколько угодно. Наставленная на нее палочка — угроза. Так что палить из дробовика она имела право. Тем более что она стреляла в руку с палочкой, а потом только угрожала. Или вы собираетесь натравить на нее авроров, а потом стирать память и ей и детям? Я, конечно, подписал отказ, но в этом случае буду на их стороне.
– А может, ну их, - буркнул Рон, - там такая наследственность.
Он показал глазами на Снейпа.
– Как вы можете, мистер Уизли!
– простонала МакГоннагал.
– Там такой потенциал!
Гермионе на какой-то миг стало неприятно. Всего лишь потенциал. Сильная магия. О самих детях речь не шла. Как будто. Но ей тут же стало стыдно. Директор, конечно, привыкла оценивать учеников подобным образом. Ничего плохого в этом не было. Ведь обучение в Хогвартсе давало массу возможностей. А главным было умение контролировать свою магию.
– Я не понимаю, - жалобно сказала она, - просто не понимаю. Раз миссис Мортон знала о магическом мире. Разве неважно обучить детей? Научить их себя контролировать? И потом, это же такое счастье.... узнать, что ты волшебник, получить свою палочку... И у миссис Мортон такие потрясающие работы (я уточнила, она и есть та самая художница), такие светлые... Мама всегда говорила, что это и есть настоящие волшебные вещи...
– Ее работы?
– спросила МакГоннагал.
– Да. У мамы и папы в спальне висит зеркало. Рама как будто оплетена плющом. Казалось бы, просто листья из бледно-зеленого стекла. Но они как будто светятся изнутри. Даже в пасмурные дни. Глядя в это зеркало, обязательно улыбнешься. Фантастика! А еще у родителей есть бокалы работы миссис Мортон. Шесть бокалов — стандартный набор. Но они разные. Все в форме тюльпанов. Кажутся не очень удобными для питья, но это не так. На каждом лепестке тонкая ажурная сеточка из серебряных нитей. Папа называет их бокалами для романтических ужинов. В свете свечей они выглядят потрясающе. Особенно, если налить в них красное вино. А сейчас она работает с металлом и стеклом. Родители ужасно переживают, что из-за кредита на расширение бизнеса они не могут покупать авторские вещи.
– Может ей просто навешали лапшу на уши про Хогвартс?
– предположил Рон.
Снейп демонстративно пожал плечами, развернулся и вышел из больничного крыла.
– Рон, что ты несешь?
– возмутилась Гермиона.
– Ну, она же маггла. Ты сама говорила, что у вас детей с необычными способностями часто забирают и исследуют. А если ей сказали, что в Хогвартсе детей мучают? Или что заставляют отрекаться от родителей-магглов? Вот она и бесится...
– Такое вполне могло быть, - кивнул Гарри.
– Значит нужно поговорить с ней и с детьми...
Почему-то Гермионе стало не по себе от этой идеи.
И вот они втроем снова стояли перед чертовой мельницей. Хозяйка была в доме, а дети находились где-то рядом. Этим стоило воспользоваться. Двое начинающих авроров и ученица зельевара осторожно обошли дом. Так, огород, теплицы, гараж, курятник, клетки с кроликами...
– Бедный малыш, - послышался детский голос.
– У него что-то с крылом, - подтвердил мальчик, - думаешь перелом?
– Похоже...
Рядом с кустами сидели на корточках мальчик и девочка. Девочка держала в руках вороненка и внимательно осматривала его крыло.
– Привет, - негромко сказала Гермиона.
Дети резко вскочили и уставились на незваных гостей. Девочка прижала птенца к груди. Мальчик стиснул кулаки.
– Эй, чего надо?
– грубо спросил он.
Волшебники с интересом разглядывали детей. Да, на биологического отца они походили мало. Разве что чуть длинноватыми носами и пронзительными черными глазами. Все остальное им досталось от красавицы мамы.