Чертовски знаменита
Шрифт:
– Что-что, а испортить вечер ты умеешь. – Катерин отодвинулась, но он прижал ее ближе и засмеялся.
– Я всего лишь шучу, cherie, ты что, шуток не понимаешь?
– Мне эта шутка смешной не показалась.
Он снова испортил ей настроение, пузырек радости в ее душе лопнул, оставив после себя пустоту и предупреждающий голос, который она предпочитала не слышать.
– Китти, Китти, cherie, – засмеялся Жан-Клод, снова сплошное очарование. – Не сердись,
– В зимней спячке, полагаю.
– Я не то хотел сказать. – Его дыхание грело ей ухо. – Ты такая красивая и у тебя belle poitrine. [34] Попозже я докажу тебе, как мне все это нравится.
– Какая чудесная пара, – вздохнула Кэролин, обращаясь к Стивену.
– Она – да, – сказал он. – Она настолько чудесна, что самое время мне пригласить ее потанцевать, разумеется, после тебя, Кэролин.
Склонив голову, Жан-Клод что-то шептал на ухо Катерин, а оркестр играл «Даму в красном», песню, которую она считала их песней.
34
Красивая грудь (фр.).
Позднее, когда заиграли джазовую музыку, подошел Стивен со словами:
– Ты выглядишь сногсшибательно.
– Разве? – В глазах стояла печаль.
– Слушай, Китти, ну разумеется. И тебе вовсе не надо при мне притворяться. Захочешь поговорить, я готов всегда. Не смей делать из себя жертву.
– Обещаю, не буду, – сказала Катерин.
– Так вытри глазки, золотко. Ни один мужик не стоит твоих слез.
– А ни одна женщина – твоих, Стив. Что-нибудь слышно о Мэнди? Возвращаться не собирается?
– Да нет, вроде нет. Она с этим двойником Шварценеггера вполне счастлива.
Он заметил, что Катерин все еще выглядит печальной и смотрит на Жан-Клода, танцующего с Элеонор.
– На нее посмотришь, сразу вспоминаешь о стервятниках, – сказал Стив. – Эту женщину интересуют лишь коктейли, наркотики и мужские члены. Не обязательно в таком порядке.
Китти взглянула на Элеонор, пытавшуюся обвить своими тощими руками Жан-Клода, и снова подумала, не является ли злобная кампания в прессе делом рук ее соперницы.
– Кстати, как сценарий? – спросил Стив.
– Нормально, даже хорошо, но я не видела его после последних исправлений. Луи говорит, что необходима окончательная полировка, но они только через неделю будут знать, когда поступит последний вариант.
– Ну, если вам нужен переписчик, то я готов наняться во время перерыва между съемками. – Он заглянул ей в лицо и спросил: – Ты уверена, что у тебя все в порядке?
– Конечно, уверена, – соврала она. – Честно, все хорошо, Стив.
Позже танцующие вместе Стив и Бренда наблюдали за Катерин и Жан-Клодом.
– Выглядит-то она потрясающе, – проговорил
– И меня тоже. Этот мужик – змея в смокинге, если хочешь знать мое мнение. И взгляни-ка на его секретаршу. – Она повернулась в ту сторону, где Али, секретарша Жан-Клода, танцевала с Томми.
– Он не может отвести глаз от ее выреза, – засмеялся Стив.
– Ну да, а она не может отвести глаз от своего босса, видишь?
И верно. Даже танцуя с Томми, Али постоянно бросала взгляды в сторону Жан-Клода и старалась заставить Томми танцевать к нему поближе.
– За ней нужен глаз да глаз, – мрачно решила Бренда. – Она явно в него втрескалась.
– Как считаешь, нам следует сказать об этом Китти? – спросил Стивен.
– Нет, пока не надо. Но я уж постараюсь за Али проследить.
Не успели гости разойтись, как Жан-Клод начал ласкать Катерин еще в гостиной. Она несколько перебрала шампанского, и вскоре его чувственность растопила ее.
«Сделай вид, что ничего не случилось, – прошептал ее внутренний голос. – Разве ты не хочешь спокойной жизни?»
На следующее утро Катерин проснулась поздно, лениво потягиваясь на льняных простынях, сбившихся во время их любовных игр. Она удовлетворенно улыбнулась. Казалось, что страсть Жан-Клода не имеет границ; он удовлетворял ее в постели куда больше, чем любой другой мужчина в ее жизни. Особенно страстной была эта последняя ночь. Он любил ее с такой силой, приносящей ей полное удовлетворение, что она чувствовала себя еще больше влюбленной, хотя не забыла гнев и обиду. Теперь он начал говорить, что они должны завести ребенка. Напрасно она протестовала, утверждая, что слишком стара; в эту ночь он был так нежен и так неутомим, что Катерин почувствовала, что и в самом деле может забеременеть, чем черт не шутит.
Она нахмурилась, вспомнив про горничную, но Жан-Клод убедил ее, что девушке нельзя доверять.
– Я слишком часто заставал ее врасплох, когда она копалась в моих личных бумагах, делая вид, что вытирает пыль. Без нее будет лучше, cherie.
Катерин положила руки на грудь. Ей кажется, или в самом деле грудь ее стала меньше, как заметил Жан-Клод во время танца? Усыхает? Она сидела на диете для мини-сериала, но ей хотелось сбросить эти фунты с живота и талии, но не с бюста.
Осторожно, чтобы не разбудить спящего Жан-Клода, она выбралась из постели и на цыпочках прошла в ванную комнату. С прошлой недели она потеряла три фунта. Создавалось впечатление, что эти три фунта испарились с ее бюста. Выглядела она, надо признать, довольно тощей. Это никак не подходило для похотливой Полетты, грудастой девицы из восемнадцатого века. Она подумала, не придется ли ей все же сделать себе силиконовую грудь, потом содрогнулась. От одной мысли о ноже где-то рядом с собой ей становилось плохо. К тому же уже не оставалось времени.