Червонная дама
Шрифт:
За тот краткий промежуток, пока дверь оставалась открытой, Жаннетта вроде бы услышала щебетанье птиц. Это означало, что от воли их отделяет только одна эта дверь. Они не в подвале. Вот почему он связал ее так крепко. Кроме того, это означало, что наступил новый день.
Она почувствовала себя немного лучше. Теперь надо избавиться от веревок. Правда, у нее не было ни малейшей представления, как именно это сделать. Кроме того, желание помочиться стало совсем уже нестерпимым.
Первые поисковые группы вернулись к Мартену.
Затем позвонил психологу. Сообщил, что пропала Жаннетта — похищена, если не хуже, убийцей.
Лоретта его даже не дослушала:
— Если бы он ее убил, вы уже обнаружили бы тело. Он уже доказал нам, что не считает нужным избавляться от трупов.
Это звучало разумно. Здравая мысль психолога наполнила Мартена радостью.
— У вас есть несколько минут выслушать мои соображения? — продолжила Лоретта.
— Валяйте, — усталым голосом согласился Мартен. — Если я узнаю, где Жаннетта, до того, как вы закончите, обязательно вам скажу.
— Очень хорошо. Итак, я отталкивалась от мысли, что убийца — человек чрезвычайно приверженный порядку. Что, разумеется, не исключает для него ни возможности импровизировать, ни готовности поддаваться приступам неконтролируемой ярости. По всей видимости, у него стабильная работа и профессия, в которой он не блещет, но которая позволяет ему иметь определенный социальный статус. С другой стороны, ему необходима некая область, в которой он ощущал бы себя полновластным владыкой, областью, в которой он мог бы давать волю своим наклонностям, причем не обязательно порочным. Например, он может что-то мастерить или коллекционировать… У меня как-то был пациент подобного типа.
— Полицейский?
— Да. Как профессионал, он был вполне состоятелен, но вот дома… Подозреваемых он и пальцем не трогал, зато лупил жену. До тех пор, пока ей это не надоело и она его не бросила. Так вот, он увлекался каллиграфией. И состряпал целую кучу фальшивок, чтобы подвести под уголовное обвинение человека, к которому ушла его жена. В конце концов его разоблачили и осудили.
— И вся эта затея — чтобы отомстить жене? Что ж, довольно близко напоминает наш случай. Если конечной целью убийств является именно его жена.
— Да. Исходным образцом для темноволосых высоких и стройных женщин, избираемых им в качестве жертв, скорее всего, служит его жена.
— Вы полагаете, что между нашим клиентом и вашим бывшим пациентом существует определенное сходство? Что он тоже колотит жену?
— Если у него есть жена, вполне возможно, что он ее бьет. Я бы даже сказала, что это весьма вероятно.
— Хорошо. Я проверю, не поступали ли в местные отделения полиции жалобы на рукоприкладство мужа. Но кое-что в этой схеме не сходится. Вы можете объяснить, почему в последний раз он напал на белокурую девушку невысокого роста?
— Нет, не могу. Но я убеждена, что он не изменит своему плану. Последнее покушение на убийство не входило в программу. Не исключено, что эта девушка догадалась, кто он такой. Или просто попалась
— Простите, — оборвал ее Мартен. — Я вам перезвоню.
Он позвонил в комиссариат полиции и жандармерию и попросил поднять протоколы обращений граждан и проверить зарегистрированные жалобы жен на рукоприкладство мужей. Чуть подумав, велел включить в список случаи жестокого обращения с детьми.
И тут же перезвонил Лоретте.
— Новости есть? — спросила она.
— Пока нет.
Он объяснил ей, почему прервал разговор.
— Хорошая идея, — одобрила она, — хотя я не думаю, что у этого человека есть дети. Слишком ярко выраженный нарциссический тип. Если у него есть жена, он не потерпит, чтобы она уделяла внимание кому-то еще, кроме него. Он попытается воспроизвести с ней тот же стиль идеальных отношений, которые он поддерживал — или которые мечтал поддерживать — с матерью. Дети не вписываются в эту идиллическую картинку.
В уголке сознания Мартена замаячила какая-то смутная догадка. Совсем недавно кто-то говорил ему о мужчине, который бил жену и даже, кажется, убил собственного ребенка… Мириам. Бухгалтерша, работающая у Мириам.
— О чем вы задумались? — спросила психолог, заинтригованная его молчанием.
— А если у его жены все-таки был бы ребенок, от него или от предыдущего брака, как он стал бы действовать?
— Скорее всего, обращался бы с ним крайне жестоко.
— Моя жена — я имею в виду, моя бывшая жена — рассказывала мне об одном типе, который почем зря колотил жену и, по всей видимости, совершил убийство ребенка. Это было два года назад.
— Он в тюрьме?
— Нет. Никто не смог ничего доказать. Жена его не выдала.
— Такое случается.
— Но я не понимаю, как можно любить такую сволочь.
— Дело совсем не в этом, — объяснила Лоретта. — Дело в психологической зависимости. У несчастной женщины отсутствует собственная воля. Она утратила все ориентиры. В тот день, когда она осознает, что в действительности произошло, она, весьма вероятно, наложит на себя руки.
— Мириам — это моя бывшая жена — убеждена, что именно это и произойдет.
— Вы же знаете, у нас для таких людей существуют центры психологической поддержки. Я могу дать вам адреса. Пришлю факсом.
— Спасибо.
— А как зовут этого человека? — внезапно заинтересовалась психолог. — И как он выглядит?
Мартен не сразу понял, к чему она клонит, но, сообразив, засмеялся, правда, невеселым смехом.
— Неужели вы верите в совпадения подобного рода? — спросил он. — Это было бы слишком хорошо. Я позвоню вам, как только появятся новости.
Он повесил трубку и после секундного замешательства набрал номер Мириам.