Чесма, Головачев Виктор Филиппович

Чесма

на обложку

Головачев Виктор Филиппович

Шрифт:

Всего взорвано и сгорело 15 кораблей, 6 фрегатов, б корветов, или шебек, и 40 других военных и транспортных судов, т. е. всего 67 судов и до 300 шлюпок. Потери турок —до 11 тысяч.

ОБЩЕЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Стратегическим результатом этой исключительной победы явилось наше господство на всех турецких морях: в Архипелаге и на Черном

море.

Орлову по справедливости принадлежит особая заслуга. Он умел хорошо организовать совет из моряков и умел мнения этого совета хорошо выполнить. Мы не всегда находим это во .многих наших последующих военных событиях, когда флотом командовали полновластные его пачалышки-моряки, конечно, может быть, и неудачно избранные. Здесь же мы видим, напротив, что хорошие советы принимались в строгий расчет и средства избирались энергичные и решительные, от которых ничего не теряют военные операции. Мы видим, что эти избранные средства приводились в исполнение с блестящей отвагой, чувство самосохранения не имело места, и вполне очевидно, что голоса на совете принимались от людей наиболее отважных.

Между этими людьми нам можно будет указать по всей справедливости, во-первых, на Грейга.

Грейг был командиром того1 корабля, на котором находился Орлов. А если примем в'расчет, что Орлов не был никогда моряком, то по естественному ходу вещей Грейг должен был вместе исправлять и обязанность его начальника штаба, — другого лица при Орлове в этой должности не было. Грейг же был отважный и находчивый моряк, и он как ближайший советник

Орлова должен почитаться одним из главных героев чесменского дела. Это подтверждается также и полученной им высокой наградой. Ему дан был орден Георгия 2-й степени и производство в контр-адмиралы. Далее как на храбрейших следует указать на Свиридова, Круза. Клокачева и Хметепского: несомненно, они были умелыми командирами своих кораблей в самом жарком огне, и все их подчиненные под их руководством исполнили долг свой с замечательным самоотвержением: у орудий действовали хладнокровно и в самые критические минуты только усиливали огонь до предела. Парусами они управляли как на маневрах: под градом неприятельских ядер корабль «Европа» три раза поворачивал оверштаг и вступал в свое место. Ии один корабль нс начинал стрельбы, пока не становился борт о борт с неприятелем и пока каждый из выстрелов не мог назваться прицельным.

В тактическом отношении бой 24 июня в Хиосском проливе мог бы быть проведен более организованно,если бы корабли, встав на якорь, завели шпринги. Это избавило бы нас от потери «Евстафия» и сам бой имел бы более решительный характер. Здесь же корабли вступали в бой почти поочередно.

В сражении 26 июня главным удар возлагался на брандеры. Эскадра, входившая в Чесменский залив, назначалась только для их прикрытия.

В этом бою победу* довершили случайно же Клока-чев или Ганнибал, но довершили 61,1 ее и брандеры, потому что из числа четырех два достигли цели.

Во всяком случае дело доделано было мае горски. Русские моряки показали высокое искусство. Так, в ночь па 26 июня корабль «Европа» в течение с лишком получаса один сражался со всем турецким флотом и выпустил в него до сотни бомб и браидскугелей, не считая ядер. Такие же мужество и искусство были проявлены командирами п экипажами и всех остальных кораблей.

Стр.

Полиисаио п печать 26/1 1944 г. Меч. л. 4-)-1 пкл. Псч. зи. » 1 и. л. 290% Уч.-авт. л. 3,2. Зак. 700.

2-я тнпо-лнт. УВМИ. ГМ 1010СЗ

13 июня вечер я

•:

па льматаре

X х/ , у У У у у у Гу ,

* /

М Сй Елены

, //! и 4 чае о утра ?4 шзня

' у

М Катомери