Честь Афродиты
Шрифт:
И имя у него такое тёплое, светлое, как отметила про себя Марго, Арсентий – они познакомились – а фамилия вообще удивительная, как и он сам, Касаткин. Представляете? Не Иванов какой-нибудь там или, скажем, менеджер Петров, а именно Касаткин. Настоящий морской офицер, и фамилия у него морская. Касатик-усатик, если нежно и с чувством, про себя отметила она, и внимательнее на него посмотрела… Теперь он ей вроде чем-то понравился. Почувствовала в сердце ответный толчок… Говорят стрела Купидона обоих пронзила. Может и так, скажем проще: глазами пока ещё только соединились и руками, потому что за руку поздоровались. Она на него по другому как-то теперь посмотрела, а он ещё больше в неё… Короче, с этого самого момента капитан третьего ранга Арсентий Касаткин начал за Маргошей ещё сильнее ухаживать. Опекать, оказывать знаки внимания открыто и основательно, по взрослому.
Но это личные их дела. Как и
Ладно, хватит об этом, достаточно. Мы не папарацци, не жёлтая пресса, не будем за влюблёнными подглядывать. Мы повествуем о более важных делах в жизни страны, точнее – общества и некоторых её личностях. Сейчас о Марго.
Предыдущие конкурсы или этапы, были для претендентов сложными и нетривиальными. Потому что разрабатывали условия не военные, а гражданские, потому и ставили порой конкурсантов в тупик. Все же были уверены, знали и понимали, в «схватке» с соперниками жёстко придётся «стальными» мышцами и отработанными военно-морскими навыками конкурсантам громыхать, а тут… Кто, например, мог подумать, что конкурсантам придётся грудного ребёнка «уговорить» перестать плакать. Да-да… Песни колыбельные петь и на время… Причём, колыбельные не «скрипеть» и фальшивить, а петь… Жюри, телекамеры и микрофоны рядом. Причём, «уговаривать» не «своего», а какой по «билету» ребёнок достанется. А уж деток подобрали… по-секрету, Верка-сквознячка постаралась… уж таких горластых, таких «певучих», слов нет, одни слёзы и полные памперсы… Всё Приморье со смеху покатывалось, глядя на некоторые «прикольные» прямые телевизионные передачи. Такого «народного» внимания к телевизорам не было со времён «мыльного» мексиканского телесериала «Рабыня Изаура». Точно!
Михаил Дмитрич, контр-адмирал, командующий флотом, зампредседателя жюри, волосы на своей голове в сердцах в начале ерошил, спорил с Марго:
– Товарищ председатель, Маша… эээ… – адмирал в очередной раз сбивался, запинаясь на непонятном отчестве девушки, вернее непривычном отечестве или материнстве… чёрт их теперешних молодых поймёт, – Марго Галиновна… эээ… Вот фамилия у вас точно определённо прекрасная, Светлова. Маша, извините, я не понимаю, вы забываетесь, перед вами военные моряки, прославленные тихоокеанцы, гордость флота, гвардейцы, а не какие-то, понимаешь, домохозяйки. Они мастерство военной выучки нам должны показывать, народу, стране, профессиональные, патриотические, а у вас… Что у вас?
– Во-первых, не у вас, а у нас, товарищ контр-адмирал, – поправляла Марго, напоминая про его общественную должность на конкурсе. Адмирал головой мотал, жалея в такие моменты, что ввязался в нестандартную для себя ситуацию. – Михаил Дмитриевич, дорогой, – уговаривала Марго своего заместителя, – они и так у вас все отличники и тому подобное. Все знают! Как на подбор. Красавцы и всё прочее. Они как бодибилдеры все подобрались. Рембо! А у нас с вами не конкурс, извините, красоты тела, чтобы мышцами народ пугать, а конкурс мужественности, сильного мужского плеча, сильного мужского начала, как для страны, так и для своих родных и близких… На них
– Да-да, именно что? Что, что?
– Михаил Дмитриевич, я настаиваю, все знают, что они у нас первые и лучшие на своих кораблях и прочее, самые лучшие, а вот в жизни, дома, в быту…
– А, ладно, делайте что задумали, – в сердцах махнув рукой, сдавался адмирал, – я тут…
Но в тайне гордился своими моряками. Потому что нравились они ему. Все. От матроса до своего заместителя. Не сомневался в них. Знал, понимал, только боялся, что промашку на людях его моряки дадут, маленькую или случайную, насмешат народ неумением быть умелыми на берегу, на суше…
А народу, зрителям, наоборот, жутко всё нравилось, жутчайше! Всё и все. От начала и до конца. К началу передачи улицы напрочь пустели, магазины и всё прочее тоже, все спешили к телеэкранам… «Добрый вечер уважаемые Приморцы, в эфире конкурсная передача «Воин Приморья». Напоминаю, до финала осталось…». И всё, людей уже не оторвать. Потом звонки на студию, шквал звонков, к соседям, к родственникам участников, в штаб ТОФа. Сайт конкурса, как тот грецкий орех от переспелости по швам трещал, от переизбытка чувств и эмоций «болельщиков». Причём, как и раньше, в эпоху телесериала про мексиканскую рабыню – кто помнит – ни торгаши, ни производители бензина, ни прочий мастеровой люд на передачу не обижались. Ждали. Всерьёз переживали. Даже в затоне «У Натальи», бездомные постояльцы собирались у пяти– шести так называемых телевизоров, чтобы тоже как бы «поучаствовать», «поболеть» бы, все спешили к телевизорам. У правоохранителей работы – виданное ли дело! – значительно поубавилось. Ни мелких преступлений, ни тяжких, так только, пацанва кое-где, кое что. Так с ними проще, участковые «встряхнут» одного, троих – своих! – и порядок… «А ну-ка по домам, шпана мелкая, к мамкам, к телевизорам!» Потому что конкурс.
Передача, как и сам конкурс, имела высочайший рейтинг. Зашкаливающий! Даже губернатор Приморья, говорят, – сам губернатор, представляете! – от поездки на отдых в Японию отказался, перенёс поездку. Даже так! И его свита осталась. Ни один центральный телеканал страны со своими «рейтинговыми» программами и близко не стоял. Марго, вместе с телевизионщиками и жюри, стали национальным достоянием Приморья. Собственные корреспонденты центральных телеканалов «собачками» за ними бегали…
По городу, когда и островам, когда и на адмиральском катере, жюри с телевизионщиками на корабли поднимались, по трапу, «в гору», пешком, как на десятый этаж, чтобы провести тот или иной конкурс. Сами вымотались и конкурсантов вымотали. И было от чего.
И условную морскую мину, запутавшуюся в рыбацкой сети снять; и за рулём машины на время проехать из одного конца города в другой, не нарушив дорожных знаков, поменять местами колёса – правильно и на время; на спецполигоне выполнить ряд спец-прикладных военных нормативов, в полной боевой и противогазах, включая марш-бросок (на это ушло аж три съёмочных дня); со страховкой служб скорой помощи «03» и МЧС; по специальным ориентирам, определить возникшую проблему, найти в городе тот самый высотный строительный кран, с конца стрелы которого снять и оказать первую медицинскую помощь двенадцатилетнему ребёнку, естественно кукле, муляжу, по легенде «от испуга спрятавшегося там»; проявить навыки мастерства не только рукопашного боя, но и быстроту реакции мысли и ног, в погоне за хулиганом-преступником, вырвавшем сумочку из рук старушки. Причём, нужно было мгновенно определить: догонять преступника или первую помощь пострадавшей оказывать; на детском трёхколёсном велосипеде пятьдесят метров на скорость проехать и не сломать его; бегом, на блюдце, на вытянутых руках пронести три куриных яйца, двадцать пять метров, приготовить глазунью, красиво украсить огородной зеленью и подать на тарелке членам жюри, с соответствующим пожеланием собственного сочинения; прогладить дюжину детских распашонок и не прижечь их, аккуратно сложить; сварить чашечку кофе, по одному из предложенных рецептов, ингредиенты самостоятельно найти и приобрести в магазинах города – на время и на скорость; придумать и прочитать любовное послание жене или любимой девушке, лучше в стихах…
И всё это телевизионщики показывали мастерски, сходу, когда с двух, когда с трёх видеокамер. Сами конкурсанты о сути предстоящего конкурса не только не знали, но и не догадывались. Для них всё было совершенно неожиданно и экспромтом. Потому и азарт, потому и ажиотаж. Всё получалось весело и с шутками. И звонили членам жюри поэтому некоторые «заинтересованные» болельщики, чтоб заранее узнать сам будущий конкурс и его условие. Ан нет, секрет, тайна!
Все жители так или иначе участвовали и болели. Не говоря о флотских. На кораблях почти не спали, сон в голову не шёл.