Честь и доблесть
Шрифт:
– Мы хорошо помним, как люксембуржцы продали нашу Жанну за десять тысяч ливров… – сказала Лексия.
– Но сейчас они на нашей стороне, – сказал граф Дебюсси, – и хорошо знают мундиры гвардии короля Франции…
– В случае проблем на какой-либо заставе, мы пройдём её с боем… быстро и легко, – сказал Гастон.
– В парижском университете, особенно на факультете естественных наук, проявили большой интерес к поездке нашего отряда к германским алхимикам. Как я и ожидал, господа, значительная часть денег для нашего похода была собрана моей младшей дочерью Беатрис при помощи её университетских
В этот момент из дворца вышла сама Беатрис и направилась к столу с картой.
Бойцы из отряда Гастона очень шумно приветствовали юную графиню и решение графа, и отсалютовали шпагами при её появлении с гораздо большим энтузиазмом, чем при недавнем визите самого коннетабля; но я не вытащил свою шпагу, как и тогда, на мраморной лестнице, не поцеловал её руку…
Беатрис Дебюсси сразу заметила меня, и старалась поймать мой взгляд, который я упорно отводил. Этот её настойчивый взгляд действительно необыкновенных глаз, как накинутая петля, от которой трудно будет освободиться… это я чувствовал и знал точно…
Я стоял за спиной графа Дебюсси и рассматривал большую и подробную карту Франции и граничащие с ней земли. На северо-востоке от Парижа начиналась гористая местность, что как нельзя кстати соответствовало моей легенде "…спустившегося с германских гор"…
Как только юная графиня подошла поближе, я начал от неё удаляться, насколько было возможно… Но она не выпускала меня из поля своего зрения, как куропатку из-под прицела арбалета.
И как не вспомнить здесь вернейшие слова великого А.С. Пушкина "Чем меньше женщину мы любим…" Беатрис, не сворачивала со своего пути, и приближалась ко мне с победоносной улыбкой.
Как известно, лучшая защита – это нападение; и когда она оказалась совсем рядом, я сказал:
– Рад вас видеть, уважаемая графиня, я всё ещё не могу поверить в ваши удивительные способности… Чтобы развеять все мои сомнения, не могли бы вы угадать, что сейчас лежит на столе в моей комнате?– спросил я с приветливой улыбкой.
Графиня несколько удивилась моему вопросу, но сразу ответила:
– Состояние ясновидения возникает у меня само по себе, иногда; и я не могу, пока ещё, вызывать его при помощи своей воли… – сказала Беатрис, пронзая меня своим обжигающим взглядом.
Слава Богу, при большом количестве присутствующих мужчин, целовать ей руку было необязательно…
Когда все детали предстоящей экспедиции были уточнены, и все разошлись, кроме бойцов отряда Гастона; сержант сказал, подкручивая усы и блестя глазами:
– Прошу воздержаться господ рыцарей и шевалье моего отряда от похода по курочкам в эти выходные… Силы надо поберечь, господа, а то будете засыпать в седле…
Глава 7 По дороге в Германию
На следующий день, после обязательной переклички и необязательного фехтования, сержант Гастон объявил о личной подготовке каждого бойца к завтрашнему походу. Николас, Кристофер, Арне, Лемуэль
Я был свободен, но голову мою, как неприступную крепость, осаждали размышления… "Быть рабом красотки – это не по мне"… – оформлялись словесно мои мысли. "Может быть, такая удивительная реакция моего организма на присутствие Беатрис есть ничто иное, как знак того, что эта девушка будет играть в моём будущем значительную, или даже судьбоносную роль"… В это предположение я готов был поверить…
Поднявшись в свою комнату, я, как уже случалось, высыпал из рюкзака всё его содержимое на кровать… И всё это могло пригодиться, всё нужно было брать, отправляясь к немецким алхимикам… за исключением, пожалуй пяти коробок спичек из десяти… Пять коробок и белую майку я положил в кованый сундук, под замок…
Я включил смартфон и стал внимательно разглядывать карту Франции пятнадцатого века. Изображение было качественное и можно было расширять его пальцами… Первый пункт нашего похода – это старинный город Реймс. Как раз в этом городе французские короли становились помазанниками Божьими. Именно здесь и был коронован ныне правящий король Карл VII.
От Парижа до Реймса сто тридцать километров, или по местным меркам, тридцать два с половиной лье. Это, насколько я понимал, три дня пути для конного отряда с каретами… Реймс граничит с Германией…
Я хорошенько уложил всё своё богатство в рюкзачок, хорошенько его застегнул, а он, как известно, не выпускал из себя воздух, и служил ко всему прочему и отличной подушкой…
На следующее утро ко мне постучали в дверь очень рано, но не вошли…
Я закинул рюкзак за плечи, пристегнул шпагу и вышел во двор…
Здесь были уже все наши рыцари и шевалье, а также Лексия, Беатрис, граф Дебюсси и множество слуг. Стояли две кареты. В одну из карет, что была поменьше и поизящней усаживалась Беатрис со множеством подушек и ручной клади. Вторая карета была значительно больше; в неё села Лексия. Сюда же загрузили мешки с провизией, тяжёлые рыцарские доспехи и армейские арбалеты с доброй сотней болтов. К задку кареты пристегнули ещё парочку лошадей…
Граф расцеловал дочерей, и наш отряд тронулся в путь… Меньше чем за час мы выехали из города без особых происшествий. Все стражники на мостах и городских воротах загодя приветствовали нас, и салютовали шпагами. Гастон бросал краткие реплики. Солнце ещё не показалось из-за горизонта…
Но, как только мы выехали из города на простор, стало значительно светлей…
Отряд сержанта Гастона в роте господина Бернарда Дебюсси играл особую роль, и имел весьма высокую репутацию как во французской армии, так и в самом Париже… Если надо было добыть важные сведения о планах врага, находящегося в непосредственной близости, то бойцы Гастона их добывали, похищая того, кто мог знать…
Собственно говоря, посвящёнными рыцарями в отряде были только Даймонд и Лемюэль, и имели все тяжёлые рыцарские доспехи; остальные четверо были шевалье, то есть молодые безземельные дворяне. Но все они были отличными воинами, храбрецами и дуэлянтами… Сам король часто пользовался зкскортом отряда Гастона в своих дальних путешествиях, помимо своей личной охраны…