Честь и мужество. Рассказы о милиции

Соколов Борис Вадимович

— Зашел в кинотеатр, — прозвучало в рации. — Ким тоже.

Саша рассмеялся.

— Любитель кино, видать, — сказал он, отключив на минуту рацию. — Пагубная, выходит, страсть.

— Времени у него куча, — буркнул лейтенант Колтовой. — Работает по ночам, а день угробить как-то надо.

— Восьмой, что нового? — спросил Зуенков, включая рацию.

— Ничего. Наверное, кино смотрят. Везет же Киму…

Минут двадцать прошло в молчании. Ждали. Говорить о постороннем что-то не хотелось.

Стукнула

дверь.

— Вот и мы! — раздался голос Жиганова.

За его спиной хмурилось круглое лицо Леши Гусева.

— В машину — и к «Вымпелу», — приказал Зуенков. — Со мной Миронов. Колтовой держит связь. Жиганов свободен.

Они втроем сели в «уазик» — не в щеголеватый милицейский, а в затрапезно зеленый.

— Ну, Леша, теперь и ты оперативник. — Саша хлопнул паренька по спине. Тот дернул плечами, поморщился, но смолчал.

Машину поставили так, чтобы просматривался выход из кинозала. На всякий случай из «Москвича» держали под наблюдением главный вход: вдруг Ивахнов выйдет до окончания сеанса отсюда.

— Миронов, пересядь в «Москвич», а ко мне сядет Сергей, — распорядился Саша. — Ты поопытней, если что, сориентируешься.

Когда инспектор Миронов неторопко зашагал к продовольственному магазину, возле которого голубел «Москвич», Саша спросил дружески:

— Как, Леша, больше ничего не выиграл в спортлото?

— Нет.

— Некоторые по системе играют. Ты тоже или просто?

— Не знаю я никаких систем, — тихо пробормотал Леша.

— Значит, везун. Деньги-то выиграл хорошие. Сколько рублей, я забыл?

— Сто тридцать семь.

— Вот видишь, — Саша вдруг напрягся. — Смотри, это не он?

Длинный парень в светлой рубахе и серых в полоску брюках вышел из кинотеатра — не понравился, видать, фильм.

— Он! — взволнованно выдохнул Лешка. — В натуре он!

К их машине уже подходил молодой инспектор Васинский.

— Сережа, скорей! — Зуенков открыл дверцу. — А ты, Леша, давай домой. Еще будешь нужен, сиди и читай. Музыку слушай… Пока!

Худая спина удаляющегося Ивахнова опять оказалась в поле зрения. Он шел к Московскому шоссе. Из кинотеатра вышел Ким и направился к «Москвичу».

— Выезжай, — негромко сказал Саша водителю.

«Уазик» тихонько выехал на Революционную. Не доходя до шоссе, Ивахнов стал голосовать, но такси проскочило мимо. Он снова голоснул: остановилось!

Зуенков оглянулся на сумрачного Лешку, застывшего в напряженной позе шагах в десяти и не сводящего взгляда с Ивахнова.

«Переживает», — мелькнуло у Саши.

— Держись от такси подальше, только не потеряй, — сказал он водителю то, чего мог вполне и не говорить: за рулем сидел человек бывалый.

— Когда будем брать? — тихо спросил Васинский.

— Надо с поличным, а он, видать, сейчас пустой. Пока проводим, там будет ясно.

Такси

повернуло направо, прибавило скорости на Московском шоссе. Сержант милиции, водитель «уазика» давил на акселератор, но угнаться было трудно. К счастью, у Ботанического переулка такси притормозило и повернуло на улицу Авроры. Здесь было поуже, не разгонишься. Расстояние между машинами сократилось опять до предельно возможного. Сзади шел голубой «Москвич».

Так проследовали до трамвайных путей, свернули на улицу Гагарина. Наконец такси замигало правым поворотным фонарем и причалило к тротуару возле застекленного «Гастронома». Пока Ивахнов расплачивался, невдалеке, проехав чуть дальше, остановился «Москвич». Из него вышел Миронов и с суетливостью алкаша затопал к магазину. Он должен был заметить, с кем будет общаться Ивахнов.

Машина Зуенкова остановилась, не доехав двадцати метров до магазина. Саша, откинувшись на спинку сиденья, спокойно наблюдал, как идет к магазину Ивахнов, — будто и не оглядываясь, но все видя спиной. У рецидивиста от зверя многое, не только жестокость.

Ни Миронов, ни Ивахнов не выходили. «Небось во всех очередях постоял», — подумал об инспекторе Саша. Но вот и он: зажав в одной руке коробку макарон, а в другой — бутылку вермута, Миронов торопился к «Москвичу».

«Молодец, — подумал Саша. — Не исключено, что Ивахнов сейчас наблюдает за ним. Стекляшка есть стекляшка…»

«Москвич» укатил. Правда, недалеко он уехал — свернул в первый же переулок. Наконец в дверях показался и Ивахнов. Саша крякнул от удовлетворения: в правой руке был зажат полиэтиленовый мешок — вовсе не пустой, а на плече — вот что важно! — болтался на ремешке транзисторный приемничек в футляре.

— Вот теперь можно и брать, — негромко сказал Саша. — Только где?

— Может, дома?

— Когда он туда попадет? Пока есть вещдоки — время терять нельзя. — Зуенков присвистнул: — Смотри, Сергей, снова у нас погоня…

Такси резко вырулило к тротуару по знаку Ивахнова. Но тот вдруг махнул рукой — езжай, мол. Вероятно, оттого, что на заднем сиденье уже был пассажир.

— Ясно, что здесь его брать нельзя, — твердо сказал Саша. — Слишком много зрителей, да и мало ли… Вдруг вооружен?

Снова подошло такси, но уже свободное. Ивахнов открыл дверцу, что-то спросил у шофера и сел в машину.

— Теперь упускать нельзя, — Зуенков наморщил нос. — Ладно, в пути разберемся.

Они проследовали за такси чуть не через всю Безымянку. Проехали мост. Движение здесь было поменьше.

— Николай, как увидишь светофор, подожмись вплотную, — распорядился Саша. И, обернувшись к Васинскому: — Берем на красном свете, ты — в переднюю, я в заднюю дверь.

Сергей кивнул. «Уазик» прибавил ходу. Теперь он шел сразу же за такси.