Честь и верность
Шрифт:
— Там внизу что-то двигается! — крикнул он.
Другой солдат поднял ФЕК, но Нармонов раздраженно оттолкнул его в сторону.
— Подожди стрелять, черт бы тебя побрал! — резко сказал он, — Возможно, это один из наших добровольцев!
Лучи прожекторов пронзили сумрак ночи, ощупывая поверхность воды. Опустив щиток шлема л установив на дисплее режим инфракрасного изображения, субалтерн начал исследовать район. Ничего… Ничего… Но вот что-то более теплое, чем вода, струйкой поднималось на поверхность. На дисплее оно отразилось более светлым пятном. Нармонов быстро увеличил изображение, картинка стала четкой и
— Вышлите туда одного из добровольцев, — приказал Нармонов. — Это — наш разведчик. — Краем глаза он заметил слабое движение в воде и повернулся в ту сторону. Темные силуэты крадучись плыли вдоль стены «Песчаного Замка», направляясь к зданию штаб-квартиры.
— Тревога! — закричал субалтерн, снимая с ремня ФЕК. — Направьте людей к противоположной стене!
— Быстро! Давайте, в бой, чертовы дети! — орал на ходу Трент, застегивая металлопластиковую защитную броню на груди.
Сигнал общей тревоги застал их с сержантом Валко и ком-оператором Гарсией во время проверки графика дежурств на завтрашний день. Валко немедленно отправился собирать свободных от нарядов легионеров, а Трент побежал к посту на стене Замка. Он увидел вспышки света, пляшущие лучи мощных прожекторов рыскали по восточному сектору периметра. Бойцы пристально наблюдали за поверхностью воды в поисках целей.
Трент пронесся мимо сухощавого невысокого легионера с лычками капрала, украшавшими боевой костюм. Тот снимал чехол с онагра, установленного на парапете. Рядом несколько снайперов склонились вниз, вели прицельный автоматический огонь по бушующим волнам.
Субалтерн Нармонов отдавал команды подразделениям, охранявшим опасный участок. Молодой славянин выглядел встревоженным.
— Слава Богу, пушкарь! — крикнул он приближающемуся Тренту. — Как хорошо, что ты здесь. Слушай, займись укреплением линии огня. И предупреди бойцов, чтобы были внимательными и случайно не задели наших разведчиков-водяных. Там у нас их как минимум три, правда, один бедняга, кажется, готов. — Он перевел дыхание. — Я буду там, — закончил Нармонов, махнув рукой в направлении, где несколько темных фигур кочевников вступили в рукопашную схватку с легионерами, а из воды поднимались новые.
Водяные выбрали удачное место для нападения. Стена Замка здесь поворачивала, и выступ прикрывал атакующих от огня легионеров. Это позволяло кочевникам почти без помех взбираться вверх по стене. Пока подразделения наверху сдерживали их напор, но нападавших становилось все больше и больше.
— Понял, сэр, — ответил Трент. Он сомневался в том, что Нармонов услышал его слова; он уже несся в самую гущу схватки, подбадривая подчиненных для верности отборным русским матом, благодаря чему сказанное доходило намного лучше и быстрее.
Лэнс-отделение Роты Альфа спешно покинуло казармы в центральных помещениях «Песчаного Замка». Трент приказал капралу артиллеристов развернуть расчеты у шлюзовых ворот на случай атаки противника на этом участке.
— Приготовьте фактор-ракеты, но без приказа не стрелять… во всяком случае, пока не будет прямой угрозы прорыва, — крикнул он. — Взрывы в воде, конечно,
— Мы все поняли, серж, — бодро ответил капрал. — Сюда, бездельники, давайте-ка настреляем немного дичи!
— Каково положение, сержант?
Трент оглянулся и увидел лейтенанта Дювалье в сопровождении двух разведподразделений роты Браво и ком-техника легионера Дубчека с приспособлением для прицельной стрельбы в руках. Как всегда, исполнительный офицер выглядел безупречно, даже боевой скафандр сидел на нем элегантно и стильно. Однако вид у Дювалье был усталый.
— Нападение кочевников, сэр, — доложил сержант, отдав честь по уставу. — Пока нападающие сконцентрировали удар в Секторе-Один, но я поставил дополнительный пост еще и у шлюзовых ворот. Субалтерн Бартлоу собирает войска также у главной насосной станции.
Дювалье резко кивнул.
— Он действует по моему приказу. А почему вы не обстреливаете ублюдков прямо в воде?
— Сэр, дело в том, что наши разведчики еще не вернулись, — ответил Трент, разводя руками. — Субалтерн Нармонов сообщил, что видел одного из них без сознания… неясно, убит он или тяжело ранен. Насчет остальных пока ничего не известно.
Лейтенант нахмурился.
— Как же все-таки глупо было отправлять их туда, — пробормотал он. — Еще одно доказательство «гениальности» старика… Не обращайте внимания, сержант. Все в порядке. Продолжайте, — поспешил он закончить разговор.
— Куда вы сейчас, сэр?
— Поскольку мы не можем обстрелять их прямо в воде, попробуем что-нибудь другое. Остается получше целиться в кочевников, пока они карабкаются на стену Замка. Поэтому необходимо сделать один трюк… оттуда, — и он показал пальцем в воду у стены.
— Но это же самоубийство, сэр! — запротестовал было Трент. — Водяные окажутся у вас над головой. Пока вы доберетесь туда в своих тяжелых скафандрах…
— К черту скафандры! — отрезал француз. Он дотронулся до прибора, висящего на шее, и тут Трент догадался, что это была кислородная маска. Обычно легионеры пользовались ими на суше при разгоне мятежников и демонстрантов, но некоторое время смогут работать и в воде.
— За мной, бездельники! Утрем им нос!
Группа прошагала мимо Трента, направляясь к парапету и надевая на ходу маски. Дубчек снял ранец с ком-терминалом. Компьютер и коммуникационная панель не смогут долго противостоять разрушительному воздействию местных вод. Однако ничто не остановит самого Дубчека, готового в любых условиях сопровождать своего командира.
Трент проводил их взглядом. С одной стороны, ему хотелось остановить лейтенанта, но с другой — оп желал быть там, вместе с ними.
— Мистер Виджгаард! — крикнул сержант, поймав взгляд командующего первого взвода. — Поставьте несколько стрелков сюда, на стену. Необходимо прикрыть лейтенанта Дювалье!
Глубоко в душе Трент почувствовал сожаление. Как неудачно, что лейтенант Дювалье так не любит капитана. Ведь у Фрейзера и Дювалье так много общего. Взять хотя бы храбрость…
Фрейзер ворвался в командный центр, все еще ругая тревогу, которая разбудила его. Впервые за последние три дня он сумел нормально заснуть, но выспаться так и не пришлось. «Как только притупляется бдительность, — горько повторял он себе, — непременно жди неприятностей».