Честь Империи

Любушкин Алексей

— Французы и британцы ни за что не согласятся на подобные условия, американцы готовы вступить в войну, чтобы успеть урвать свой кусок. Да и нам невыгодно, чтобы германцы получили передышку для новой войны. Наши условия не изменились. Польша и Восточная Пруссия от Германской империи. Договор о мире на… тридцать лет, возобновление торговли и помощь в развитии промышленности. Российская империя богата на недра, и освоить их в одиночку задача не из легких. У нас практически безграничные энергоресурсы. Зачем лезть в Африку с болезнями и сложной логистикой, если все можно получить рядом и по доступной цене? Напирайте на выгоду

и прагматизм.

— Ситуация в мире сложилась довольно непростая, — поморщился Бахметев. — Союзники по обе стороны конфликта имеют друг к другу массу претензий, которые будут только усиливаться и как, мне кажется, многие могут поменять сторону. В нашем случае все очень не просто, а доверять французам и британцам… слишком опрометчиво. Прошу прощения, но нас могут банально обмануть и в, конечно, итоге поставить жесткие требования. Или еще хуже мы получим новую Крымскую войну.

Лично я не давал никаких обещаний в отличие от Николая, а все письменные договоренности союзники нарушили не раз. Поэтому Бахметев прав перед нами стоит задача, чтобы мы не остались одни в войне или еще хуже все не объединились против нас. Выстоять еще год, а за ним еще один и так далее, пока не найду на кого скинуть эту каторгу.

— Возможно, в какой-то момент нам и правда будет лучше закончить войну без официального поражения Германской империи. Продолжайте переговоры и напирайте на то, что с нами можно договориться и на более мягкие условия, но без раздела Австро-Венгрии мира точно не будет. Это вопрос принципа и исторической справедливости.

— Как прикажете, ваше императорское высочество, — поклонился Бахметев и вышел из кабинета.

Удивившись такому повороту от обычно простого в общении министра, я вернулся к работе и поставив свою подпись на документе, довольно откинулся на кресло. За окном падали листья, громко гремела гроза и первые капли дождя вовсю стучали по окну, а я впал в состояние, близкое к медитации. Люблю смотреть на бушующую погоду и мучить свой мозг анализом текущей ситуации.

Вошедший без стука в кабинет Демьян вывел меня из раздумий. Он явно не просто так решил прервать свой больничный, учитывая его болезненный вид.

— Плохие новости, командир.

Только подумал, что все идет слишком хорошо, как снова проблемы, после чего проскользнула мысль, что я догадываюсь, о чем мне сейчас сообщат…

Глава 25

— Его Императорское Величество Николай II, Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский… ушел из жизни, — надрывался мужской голос за окном.

После рождения здорового внука Николай окончательно сдался, и болезнь его добила. Такой исход, в принципе, лучше, чем расстрел. Для большей части населения новость, что называется, ударила обухом по голове. Народ бурлил несколько дней, но тихо. Зато церкви были переполнены. Уверен, в скором времени часть населения с тоской будет вспоминать годы правления Николая II. Такова человеческая натура. Крутой разворот в консервативном обществе не проходит без проблем.

Не было мрачности и голода. Есть общая усталость от войны, но малые и большие победы русского оружия постоянно держали общественность в тонусе. Совсем недавно на первых полосах газет вышла новость о заключительном этапе переговоров с Турецкой империей, и у людей появилась надежда

на скорую победу или достойный мир.

И не знает народ, что как раз в это время в Турции вспыхнуло восстание. В котором проявили себя немцы, а болгарская армия идет на Стамбул, чтобы поддержать штыками правильную сторону и удержать младотурков у власти. Националистически настроенное большинство само выкопало себе яму. Впрочем, как и всегда в истории.

Активно готовится наша десантная операция и в Крым переброшен Штурмовой корпус, на фоне стабилизации австрийского фронта германцами. Мы не торопимся с вмешательством, пусть в этот водоворот утянет, как можно больше игроков, чтобы мы сняли все сливки. Если кардинально ничего не изменится.

Из размышлений о государственных делах меня вывел звук резко открывшейся двери. В кабинет влетела Ольга со слезами на глазах, и единственное, что я мог сделать это молча обнять ее. Она тряслась от беззвучных рыданий, но постепенно успокаивалась в моих объятиях. В империи уже две вдовствующие императрицы, и надо хотя бы дожить до того момента, пока не появилась третья. Мда, что за мысли лезут в голову.

— В последнюю нашу встречу папа говорил о скорой смерти. Я готовилась к неизбежному, но… слишком трудно принять, что его больше нет. Что теперь будет, Дима? — подняла на меня заплаканные глаза Ольга.

На войне отношение к смерти меняется. Когда каждый день гибнут тысячи солдат, горе одной семьи отходит на второй план.

— Похороним императора, выждем сорок дней и начнем готовится к твоей коронации.

— А как же траур? Прошу тебя, давай отложим коронацию.

В Российской империи была традиция выдерживать годовой траур по умершему монарху и еще уходило от полугода до года на подготовку к коронации. Но в условиях войны страна без монарха может легко шагнуть в пропасть, да и мои диктаторские полномочия могут быть оспорены… на такое пойти никак нельзя. Поэтому коронация Ольги будет проходить в максимально сжатые сроки. Итак, Алексея и великого князя Михаила пришлось окружить строгой охраной, чтобы держать подальше от желающих возвыситься на новом дворцовом перевороте.

— Мы ломаем старую систему и, по сути, строим новую. Мир изменился, ускорился и долгое безвластие уничтожит все, что я построил. Знаю, тебе сейчас нелегко, но надо быть сильной. Через год, если и будет коронация, то точно не твоя!

— Я не смогу, Дима! — тихо прошептала Ольга.

— Сможешь! Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь, и я сделаю все для того, чтобы ты не пожалела о своем выборе!

— Ты не понимаешь! Все должно было пойти по-другому. Прости, меня за все…

— Тебе не за что просить прощения. Все будет хорошо.

Уверенно произнесенные слова о том, что все будет хорошо, в этот раз не помогли и супруга только сильнее расплакалась и ушла в свою комнату. Совсем расклеилась. Ольга мне всегда казалась невероятно сильной девушкой, с легкостью принимающей удары судьбы, но череда семейных проблем и гормональные срывы после рождения ребенка выбили ее из равновесия.

Внутри империи политическая жизнь застыла в ожидании бури. Понемногу начала поднимать голову затихшая оппозиция, зашевелились различные партии и политические деятели. Хождение иностранных послов ко мне резко прекратилось, а вот они начали снова принимать у себя представителей политического олимпа и финансовые элиты.