Честь рода
Шрифт:
– Не желаешь ли открыть? – Лукас невинно захлопал ресницами.
Я все еще медлила, прекрасно понимая, что именно увижу в коробочке.
«Решайся, Хлоя, – шепнул внутренний голос. – Если откроешь ее, то придется делать выбор. И не когда-нибудь, а именно сейчас. По большому счету, все эти разговоры о том, что помолвку можно в любой момент разорвать, – притворство чистой воды. Ты это знаешь, и он это знает. Если ты примешь кольцо, то практически наверняка рано или поздно станешь супругой Лукаса, а следовательно, примешь на свои плечи тот груз, который несет на себе маг. Внебрачного сына, попытки стать экзорцистом,
Я медленно взяла в руки коробочку. Провела подушечкой большого пальца по бархатной поверхности, удивившись тому, какой тяжелой она была на вес. Лукас внимательно смотрел на меня, тая в уголках губ торжествующую улыбку.
– Но я не могу так сразу… – беспомощно залепетала я, с ужасом ощущая, как путаются мысли, а заботливо приготовленные доводы тают, словно залежавшийся снег в первый жаркий весенний полдень.
Лукас насмешливо вздернул бровь, показывая, что все еще ждет.
И я не выдержала. Поступила так, как поступают отъявленные трусы. Развернулась и кинулась прочь, не разбирая дороги. Каким-то чудом не споткнулась о порог комнаты, затем заполошно заметалась по прихожей, пытаясь найти свое пальто. Выскочила на крыльцо и только тогда перевела дух. Свежий морозный воздух мигом остудил мой жар, тем более что пальто я не успела застегнуть. А в руке я все так же сжимала проклятую коробочку.
Какое-то мгновение я сомневалась – не стоит ли вернуться и оставить ее Лукасу. Но затем обостренный от волнения слух уловил звук шагов за закрытой дверью, и я сбежала с крыльца, от спешки едва не поломав каблуки. Разумом я понимала, что веду себя по-детски смешно и чрезвычайно глупо, но власть над телом захватили эмоции. Мне было бы до слез стыдно взглянуть в лицо Лукаса после моего неожиданного даже для себя бегства. Наверняка он потешается сейчас, позабавленный всем произошедшим. Я поступила как ребенок, пойманный на месте преступления и пытающийся избежать наказания.
То расстояние, которое разделяло мой дом и мастерскую Лукаса, я преодолела почти бегом, даже не заметив его. Коробочка с кольцом мирно упокоилась в глубинах кармана моего пальто. Я твердо решила оставить ее на столе в своей комнате и приложить записку с просьбой Герде переслать этот подарок обратно Лукасу.
За всеми этими переживаниями я забыла, что мне предстоит еще одно объяснение моих намерений. Гораздо более важное, чем то, которое я только что с треском провалила. Дома меня уже ждала Анна.
Она встретила меня в прихожей. Когда я забежала в дом, хлопая полами незастегнутого пальто, сестра стояла около лестницы, ведущей на второй этаж. Все то время, пока я жадно хватала воздух ртом, пытаясь отдышаться после быстрой ходьбы, Анна спокойно рассматривала меня. Затем негромко обронила:
– В гостиной Герда приготовила нам чай. Пойдем, поговорим.
После чего развернулась и неторопливо прошествовала в глубь дома, пока я медлила, почему-то опасаясь принять ее приглашение.
Когда я все-таки вошла в гостиную, так и не сняв пальто и комкая в руках перчатки, Анна сидела на диване и неспешно крошила печенье в блюдце. Увидев меня, она глазами показала на кресло напротив, но я предпочла проигнорировать это, настороженно замерев у самого порога.
– Да не бойся ты
Устыдившись, я все-таки подошла ближе, но осталась стоять.
– Насколько я понимаю, ты все уже решила. – Анна не стала терять времени на пустые пререкания, предпочтя начать разговор. – Когда ты уезжаешь?
– Собиралась уже сегодня. – Я стыдливо опустила голову, словно уличенная в чем-то недостойном. Неохотно добавила: – Вещей у меня мало, так что сборы вряд ли займут много времени.
– Я рада, что ты не сбежала трусливо так, как некогда с тобой поступил Лукас, а с Габриэль – Гилберт. – Анна негромко хмыкнула.
– Ты в курсе того, что Гилберт уехал из Аерни? – удивленно спросила я, поскольку не рассказывала об этом сестре.
Вместо ответа она лишь снисходительно улыбнулась, а я вновь опустила голову, вспомнив об ее уникальных способностях.
– Я сегодня была в доме Дугласа, – негромко проговорила я, разглядывая носки своих башмаков. – Угодила как раз на похороны, но зато поговорила с его сыном. Он будет продолжать дело отца. Естественно, не то, которое связано с изгнанием демонов, а другое. Официальное, так сказать. Ричард Паттерсон согласился стать моим поверенным. Я оставила ему подробнейшие инструкции. Ты ни в чем не будешь знать нужды.
– Ты уезжаешь навсегда? – тихо спросила сестра, и я с нескрываемым изумлением заметила, как ее глаза опасно заблестели, будто она изо всех сил сдерживала слезы.
– Не знаю, – честно ответила я.
Анна вскинула на меня полный горечи взгляд, ее губы скривились, и неожиданно мне стало нестерпимо стыдно за свое поведение. Ей ведь всего одиннадцать! А я оставляю ее на произвол судьбы, поддавшись воле эмоций. Как ни крути, но Анне пришлось в жизни намного тяжелее, чем мне. Ну и что, что я жила в пансионе? Зато я знала, что моя мать жива и здорова и хоть изредка вспоминает обо мне. А у Анны из родных осталась только я. Ну, и Вильгельм, с которым, как выяснилось, у нее нет общей крови.
– Я вернусь, – вдруг горячо пообещала я. – Анна, я обязательно вернусь! Мне просто нужно время, чтобы побыть одной и разобраться со своей жизнью. Понять, чего я на самом деле хочу.
– Я буду ждать, – пообещала Анна, и где-то на самом дне ее зрачков зажглась робкая искра надежды. – Хлоя, я действительно буду очень скучать по тебе.
В комнате стало тихо. Я кусала губы, борясь с порывом обнять нахохлившуюся сестренку, погладить ее по голове и заверить, что все будет хорошо. Принятое было решение жгло огнем сомнений. Как-никак я ответственна за сестру. Почему тогда бегу от своего долга?
– Ты считаешь меня чудовищем? – внезапно спросила Анна.
– Нет, что ты! – Я растерянно всплеснула руками. – Анна, я уверена, что ты станешь настоящей честью рода Мюррей!
И запнулась, поняв, что не так давно похожая фраза прозвучала в отношении сына Лукаса, которому я напророчила прославить род Одли.
– Да, но в моих жилах нет ни капли крови сего славного семейства. – Анна грустно усмехнулась. Помолчала и добавила совсем тихо: – И ты хочешь оставить меня. Бежишь прочь, словно я отмечена клеймом Альтиса.