Честь самурая
Шрифт:
Что касается Кацуиэ, то в отношении его Хидэёси проявил щедрость и великодушие, как бы уравняв его заслуги с собственными. Конечно, значительную часть владений Акэти он предложил передать Нобуо и Нобутаке. Остальное отходило военачальникам, хорошо проявившим себя в сражении при Ямадзаки, каждому — соответственно личным заслугам.
— Завтра будет новый день, — начал Кацуиэ. — Мы долго совещались, причем в такую жару, что все устали. Про себя скажу — устал смертельно. Не продолжить ли нам завтра?
Кацуиэ давал понять, что не готов без длительных размышлений принять новые предложения Хидэёси.
На другой день Кацуиэ выступал на совете хорошо подготовленным. Он предложил старшим соратникам своего рода сделку. Не зря ночь он провел, совещаясь с собственными приверженцами. Они изрядно поломали голову, но кое-что сумели придумать. Не сидел сложа руки и Хидэёси: у него были готовы дополнительные предложения и поправки к сделанным накануне.
И вновь между двумя военачальниками вспыхнул спор по отдельным вопросам раздела владений Акэти. Их противостояние усилилось. Но другие, как и накануне, были готовы поддерживать Хидэёси. Что бы ни предлагал и как бы ни обосновывал свои предложения Кацуиэ, после споров все сходились на том, что было заранее предложено Хидэёси.
В полдень объявили перерыв; в час Быка пришли к окончательному решению и оповестили всех, кто не принимал участие в переговорах, старших соратников клана.
Речь шла не только о былых владениях клана Акэти, но и о личном уделе усопшего Нобунаги.
Первым в списке удостоенных новых владений шел князь Нобуо. Ему целиком отходила провинция Овари. Вторым был князь Нобутака, ему отходила провинция Мино. Овари была родной провинцией клана Ода, а Мино стала второй родиной Нобунаги.
В соглашении появились и дополнительные пункты. Согласно одному из них Икэда Сёню получал Осаку, Амагасаки и Хёго, что соответствовало ста двадцати тысячам коку риса. Согласно другому Нива Нагахидэ получал всю Вакасу и два округа в Оми. Хидэёси, как он и просил, получил провинцию Тамба.
Единственным, чего в конце концов оказался удостоен Кацуиэ, была находившаяся прежде в личном владении Хидэёси крепость Нагахама. Она представляла собой важный пункт на пути из Этидзэна, родной провинции Кацуиэ, в Киото. Кацуиэ очень хотелось взять эти места под свою руку, и он настаивал на передаче ему еще нескольких округов, но Хидэёси не допустил этого. Да и Нагахаму он отдал Кацуиэ лишь при условии, что комендантом крепости станет Кацутоё, приемный сын Кацуиэ.
Ночью, накануне окончательного решения, приверженцы клана Сибата собрались у своего вождя, всячески стараясь убедить его ни в коем случае не соглашаться на столь унизительные условия. Они даже подбивали его прервать переговоры и уехать из Киёсу. Назавтра, придя в зал совета, Кацуиэ и впрямь был обуреваем подобным чувствами. Однако, взглянув в глаза собравшимся, он понял, что общее настроение направлено против него и что никто не собирается уступать его требованиям.
— Безропотно покоряться подобному обращению нельзя, но, с другой стороны, и упорствовать в одиночку не стоит. Большинство согласится со всеми предложениями Хидэёси, поэтому если я в свою очередь не поддержу их, то это принесет лишь новые неприятности.
Хотелось ему того или нет, он
«Мне бы только отобрать у Хидэёси Нагахаму», — думал он, присматриваясь мысленно к этой важной крепости. В конце концов он решил отложить все тайные намерения на потом и принял предложенные условия.
В отличие от озабоченного Кацуиэ, Хидэёси выглядел безразличным. Начиная с успешной войны в западных провинциях и вплоть до победы при Ямадзаки, Хидэёси на взгляд большинства стал признанным вождем клана как в политическом, так и в военном отношении, и сейчас от него, естественно, ждали, что он потребует главную долю добычи. Однако вопреки ожиданиям он удовольствовался скромной наградой, а именно провинцией Тамба. Хидэёси передал Кацуиэ свою крепость Нагахама и отказался от притязаний на крепость Сакамото (молва заранее отдавала ее ему) в пользу Нивы.
А крепость Сакамото представляла собой ключ к Киото. Не отказался ли Хидэёси от Сакамото совершенно сознательно — с тем, чтобы подчеркнуть, что он и в мыслях не держит стать правителем всей страны? Или, возможно, он решил не разменивать свои замыслы на мелкие притязания — особенно с учетом того, что после его отказа крепость попала в надежные руки? Никто не взялся бы сказать, что именно у него на уме.
ПОЛНОЧНОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
В ходе совета было решено, что личным уделом наследника Нобунаги, малолетнего князя Самбоси, станет часть провинции Оми, соответствующая тремстам тысячам коку риса. Опекунами малолетнего князя назначили Хасэгаву Тамбу и Маэду Гэни, но оба они стали отныне подотчетны Хидэёси. Поскольку Адзути лежала в руинах, до ее восстановления местопребыванием Самбоси решено было избрать крепость Гифу.
Дядьям малолетнего Самбоси, Нобуо и Нобутаке, поручили печься о его жизни и здоровье. Наряду с этим были на совете решены и военно-политические вопросы. Кацуиэ, Хидэёси, Ниве и Сёню было предложено учредить представительство клана Ода в Киото.
После решения двух труднейших вопросов дела на совете пошли быстрее. В заключение военачальники торжественно присягнули малолетнему князю перед алтарем Нобунаги.
Был третий день седьмого месяца. Накануне объявили о ежегодных поминовениях усопшего князя, приуроченных ко дню его гибели. Первую годовщину решили отметить немедленно, и обряд мог бы состояться второго числа, на второй день совета, если бы не медлительность, с которой в ходе совета сдавал свои позиции Сибата Кацуиэ. Поэтому обряд решили перенести на третье число.
Совершив омовение и переодевшись в траурные наряды, военачальники собрались в крепостном храме и стали дожидаться начала церемонии.
Вовсю жужжали москиты; в небе сиял молодой месяц. Присутствующие один за другим перешли из внешней цитадели во внутреннюю. Алыми и белыми лотосами были расписаны ширмы в крепостном храме. Войдя, люди опускались наземь.
Только Хидэёси не было видно. Люди в недоумении переглядывались. Но, поглядев в сторону, где возвышался алтарь, среди разных предметов — поминальных табличек, золотых ширм, жертвенных цветов и курильниц — военачальники увидели Хидэёси: он сидел перед алтарем, усадив на колени малолетнего Самбоси.