Честь семьи Лоренцони

Леон Донна

– Закопали?

– Есть основание утверждать, что его застрелили.

– Застрелили?

– У основания черепа обнаружено только одно маленькое отверстие, не больше двух сантиметров в диаметре.

– Только одно?

– Да.

– А пуля?

– Мои ассистенты использовали обычную сетку, когда просеивали землю в поисках останков. Так что если бы пуля и была там, а точнее, то, что от нее осталось, они могли ее просто не заметить.

– Скажите, полиция все еще продолжает поиски?

– Не знаю, комиссар.

– Вы собираетесь проводить судебно-медицинскую экспертизу?

– Да.

Сегодня вечером.

– Дайте мне знать о результатах.

– Я не совсем понимаю, каких результатов вы ждете, комиссар.

– Пол, возраст, причина смерти.

– О возрасте я вам и так могу сказать: приблизительно лет двадцать. Сомневаюсь, что результаты судебно-медицинской экспертизы смогли бы опровергнуть мое мнение и я смог бы что-нибудь добавить по этому вопросу. Судя по длине костей, пол, по всей вероятности, мужской. И я полагаю, что причиной смерти был все-таки выстрел в голову.

– А вы сможете это доказать?

– Это будет зависеть от того, что мне удастся найти.

– В каком состоянии было тело, когда его нашли?

– Вы хотите знать, что от него осталось?

– Да.

– Достаточно для того, чтобы взять образцы тканей и крови. Большая часть ткани отсутствует – съедена, как я вам уже сказал. Но некоторые наиболее крупные кости и связки, особенно на бедрах и голенях, неплохо сохранились.

– Когда вы сможете сообщить мне о результатах судмедэкспертизы, Dottore?

– А чем вызвана такая спешка, комиссар? В конце концов, труп пролежал в земле больше года.

– Я беспокоюсь о его семье, Dottore. О семье, а не о деталях расследования.

– Вы имеете в виду кольцо?

– Да. Если речь идет о пропавшем Лоренцони, полагаю, им нужно сообщить об этом как можно быстрее.

– Комиссар, не думаю, что на данный момент я имею право утверждать, что это именно он. Я вам уже сообщил обо всем, что мне удалось выяснить. Пока у меня не будет стоматологической медицинской карты пропавшего, я не смогу сказать ничего определенного, кроме пола, возраста, причины смерти и как давно она наступила.

– А как вы сами считаете?

– Сколько лет прошло с тех пор, как он пропал?

– Около двух.

За этими словами последовала долгая пауза.

– Тогда это возможно. Исходя из того, что я видел… Но мне все-таки необходима эта карта, чтобы окончательно в этом убедиться.

– Я свяжусь с семьей и попрошу у них все, чем они располагают. Как только я получу эти данные, я отправлю их вам по факсу.

– Очень вам благодарен, комиссар. Честно говоря, мне никогда не нравилось разговаривать с семьями.

Честно говоря, Брунетти не представлял себе, кому в данной ситуации это может понравиться. Но он предпочел не сообщать об этом доктору, сказав только, что позвонит ему вечером, чтобы выяснить, подтвердила ли судмедэкспертиза его предположения.

Положив трубку, Брунетти повернулся к Вьянелло:

– Ну, все слышал?

– Достаточно. Если вы хотите известить семью, я сейчас же позвоню в Беллуно и узнаю, не удалось ли обнаружить пулю. Если нет, скажу, чтобы они отправлялись на поле и продолжали поиски, пока не найдут ее.

Расценив кивок Брунетти как благодарность и согласие, Вьянелло

покинул кабинет. Когда он ушел, Брунетти вытащил из нижнего ящика своего стола толстую телефонную книгу и принялся листать ее в поисках буквы «Л». Он нашел сразу трех Лоренцони, проживающих по одному и тому же адресу, на площади Сан-Марко: «Лудовико, адвокат», «Маурицио, инженер» и «Корнелия», без указания профессии.

Он уже собрался позвонить, но, вместо того чтобы поднять трубку, встал из-за стола и отправился вниз, к синьорине Элеттре.

Когда он вошел в приемную своего начальника, вице-квесторе [4] Джузеппе Патты, его секретарша, Элеттра Дзорци, разговаривала по телефону. Увидев Брунетти, она улыбнулась и подняла кверху палец с пунцовым, гладко отполированным ногтем, дав ему знак, что заканчивает разговор. Брунетти подошел к столу. Рассеянно слушая ее болтовню, он одновременно просматривал заголовки в газете, лежащей на столе. Он уже привык читать вверх ногами: этот навык не раз выручал его в трудной ситуации. «L'Esule di Hammamet, [5] гласила передовица, и Брунетти задумался, почему бывших политических деятелей, сбежавших из страны, чтобы избежать ареста, упорно называют не беглецами, а изгнанниками.

4

Начальник отдела полиции.

5

Букв.: «Изгнание из Хаммамета» (ит.).

– Ладно, увидимся в восемь, – проворковала синьорина Элеттра и, прежде чем положить трубку, нежно пропела: – Чао, дорогой.

Чье сердце затрепетало от звуков этого чарующего бархатного голоса? Кто, скажите на милость, сегодня вечером удостоится чести таять под взглядом ее пленительных черных глаз?

– Новое увлечение? – спросил Брунетти (только задним числом сообразив, насколько бестактным, должно быть, прозвучал его вопрос).

Но даже если это и была бестактность, синьорина Элеттра не обратила на нее никакого внимания.

– Magari, [6] – с досадой проговорила она, – если бы… Это мой страховой агент. Я встречаюсь с ним раз в год: он покупает мне бокал вина, а я отдаю ему месячную зарплату.

И, хотя Брунетти уже привык к своеобразным оборотам ее речи, он удивленно осведомился:

– Неужели месячную?

– Ну… – она слегка замялась. – Почти.

– А вы позволите поинтересоваться, что именно вы сочли нужным застраховать?

– Разумеется, не собственную жизнь, – ответила она со смешком, и Брунетти, осознав наконец, что именно он имел в виду, задав этот вопрос, поспешил добавить, что никакая компенсация не в состоянии будет возместить ТАКУЮ потерю.

6

Хорошо бы (ит.).