Честь снайпера
Шрифт:
— Мог бы ты подтвердить поражения из этой винтовки первым выстрелом с холодного ствола на тысячу ярдов?
— Несколько раз. Италия, Северная Франция, а также в самой Германии незадолго до конца войны. 4(Т) была асом среди снайперских винтовок.
— Известны ли тебе другие выстрелы с такой дистанции из иных винтовок?
— В европейских записях я ничего подобного не находил. У 4(Т) была наиполезнейшая баллистическая особенность: на двести пятьдесят ярдов она не демонстрировала ничего особенного. Но британские и канадские снайперы скоро узнали, что в стосемидесятишестиграновой пуле редфордовского арсенала калибра.303 и самой 4(Т) с прицелом, установленным гениями из «Холланд и Холланд» и роскошной оптикой этого прицела — № 32 —
— Известно ли тебе, как одна из этих винтовок могла попасть в украинские Карпаты в середине лета 1944 года? Понятно, что вряд ли — поскольку ближайшие британские войска находились в полутысяче миль в Италии — но вдруг?
— Нет, — ответил Джимми. — Не знаю. Что, естественно, не означает отсутствия возможности. У меня есть записи «Холланд и Холланд», есть архивы британской армии, есть даже до сих пор засекреченные материалы о тайных кознях тех, кого называли «Управление специальных операций», чьей задачей было как следует разжечь Европу. Возможно, они и в Украине наследили, пока были там.
— Можешь проверить? Лучше побыстрее.
— Ну, да… у меня всё барахло под рукой, так что прямо сейчас и проверю. Кстати, раз я делаю приятелю одолжение, то он мне тоже что-то сделает.
— Само собой. Я буду на вашем матче. Когда ты говорил… октябрь?
— Точно! Это будет много значить для парней. Ладно, я буду искать.
Уилл сидел на полу архива КГБ на девятом этаже Лубянки. Испытания, предстоящие ему, отвлекали Уилла от мыслей о приключении, в центре которого находилась его жена на Украине и от грядущей тихой, приятной ночи в гостинице. В хирургической маске, тонких латексных перчатках и в свитере — в помещении поддерживалась низкая температура — он перелистывал страницы огромной массы документов касательно Крулова, подсвечивая себе фонариком — мягкий зелёный свет в огромном помещении архива был слишком слаб.
Ему приходилось спешить — Лыков гарантировал ему только шесть часов. Чуть он задержись — и будут проблемы.
Перебирая страницы качественно напечатанных документов и кальки, бегло вчитываясь в русский, он мысленно благодарил своих мучителей в Монтеррейской языковой школе, которые вколотили знание русского в него и Рейли пятнадцать лет назад. Он нашёл подтверждения того, что он и так уже знал о Василии Крулове: четыре года в Мюнхене с 29-го по 33-й. Также нашлась связь с делом НКВД на «Архангела 78-В11256» (Аркадия Крулова), предположительно его отца: торгового представителя русского экспортного министерства, который также координировал деятельность германских коммунистов и профсоюзов в их борьбе за власть с парнями с ломаными крестами на фуражках. Мальчик посещал «реальную школу», как она называлась в Германии — достойное учебное заведение, дававшее отличное образование. Быстро выучил немецкий — что соответствовало высокому коэффициенту интеллекта. Затем поступил в Мюнхенский университет, где проучился два года до прихода Гитлера к власти, который вышвырнул всех красных, даже дипломатов. НКВД был весьма тщателен: тут были даже его учебные программы и оценки из университета. Уилл подумал, что это часть немецкой педантичности: они никогда ничего не выбрасывали — ни программ, ни докладов, ни записок матери о том, что парень окунал косички Пэгги Сью в чернильницу, ни записей о шрамах от дуэльного общества.
Да,
«Господи боже!» — подумал он про себя.
С этого и началась ночь господа бога.
Проснувшись, они как следует позавтракали специалитетами отеля и затем тронулись к водопаду. Запарковав машину, Боб и Рейли дошли до середины моста.
Боб указал на золотой в свете солнца склон холма за фальшивой деревней. Его детали расплывались на расстоянии как минимум в тысячу ярдов, но Боб напряжённо вглядывался в нечто, привлекавшее его.
«Выстрели она оттуда из нужной винтовки…» — думал он.
— Так в чём дело? — спросила Кэти.
— Было бы лучше, имей я дальномер, компас и бинокль. Но ничего нет. Так что я просто примечаю отсюда возможные места для выстрела, и мы попробуем отыскать их там. Таким образом я пойму, какую винтовку она могла использовать.
— Смотри, — указала Кэти. — Ещё один американец.
На дальнем конце моста стоял молодой человек, улыбавшийся им и словно изображавший парня из рекламы газировки. На нём была жёлтая бейсболка «Балтиморских воронов», поло, джинсы и модные туристические ботинки, так что смотрелся он как любой другой молодой отец в торговом центре. Вдобавок на нём были каплевидные солнечные очки. Улыбка же — шире некуда. Он подошёл к ним.
— Привет. Джери Ренн. Рад видеть Боба Ли Суэггера, «Боба-гвоздильщика». Ты был моим героем долгое время и я очень хотел встретиться с тобой.
Глава 36
Огонь не поддавался ему. Даже в июльскую сушь он не разгорался достаточно быстро, хоть ему и предлагалось пожрать всё доступное, сбежать вниз по склону, уничтожить лес и обнажить голую землю, явив её миру так, чтобы ни один снайпер не смог спрятаться и испытать радость медленного приготовления к лёгкому выстрелу.
Даже с десятью Фламменверферами-41, изрыгающими яркие дуги Фламмойл-19, воспламеняющими всё, чего бы они ни коснулись, природа вокруг не поддавалась так быстро, как хотелось капитану Салиду.
Как и все его люди, он носил противогазную маску, поскольку едкий дым висел низким, густым одеялом, а могущего сдуть его ветра не было. Капитан смотрел на чёрный склон, остававшийся позади медленно ползущей вниз по склону стены огня, уничтожая зелень, слышал треск и щелчки сгорающей хвои и можжевельника, которые, окисляясь, превращались в новую форму материи, наблюдал за стелющимся чёрным туманом, растекающимся повсюду.
Много о чём стоило позаботиться. Крупное русское наступление могло начаться когда угодно. Ракеты «Катюша», настоящий буран артиллерии, танки и мотопехота с томмиганами — много тысяч их, а может, и сотни тысяч. Как быстро они прорвут ряды похудавшей танковой армии фон Бинка и доберутся сюда?
Другая проблема: когда десантники разместятся на своей позиции? Ничего не будет стоить ускользнуть через через горы, если там не будет блокирующего отряда. Также неважно будет, если русские атакуют с воздуха и уничтожат десантников, заблокировав отход в Венгрию — с его тремя панцервагенами, более ценными, нежели их вес в золоте, он сможет вывезти своих людей вокруг гор к более широкой дороге и оттуда дальше на юг. Однако, без девчонки это всё было бесполезно: без неё он не получит Железного Креста и не вернётся домой героем. Без этой е…чей снайперши он ничего не стоит. Ааа… раздражение затмило его взгляд и вынудило дёргать бровью, а воздух, хоть и очищенный маской, вдруг стал мерзким и едким. Он уже было сбросил маску, чтобы закурить и помечтать о прохладном, тенистом оазисе вдали от всего этого безумия, как…