Честь твоего врага
Шрифт:
– Большая банда,– пробормотал он, быстро выглядывая из-за полога и скрываясь обратно. С бесполезной левой рукой он не решался кинуться в гущу драки. В одной руке секиру долго не удержишь.
Купец со второй попытки сумел взвести арбалет и теперь оглядывался из стороны в сторону, пытаясь определить, в кого разрядить свое оружие.
Случай ему представился очень скоро. Немногие из оставшихся в живых наемники отступали обратно к повозкам, отбиваясь от наседающих на них врагов. Один из стражников упал, пронзенный катаной. Торговец тут же выплюнул болт в открывшегося
Разъяренный разбойник, чуть не отправившийся к Лодочнику, взвыл и ринулся в сторону купца. Тот понял, что арбалет ему не перезарядить, отбросил его в сторону и схватился за длинный нож, висевший на поясе.
Брентон выпустил болт только тогда, когда бандит был в нескольких шагах от своей добычи. Он никогда не считал себя хорошим стрелком. Вой превратился в бульканье, вырывающееся из пробитой насквозь груди. Ждать дольше становилось бесполезно и опасно, и Гном выпрыгнул навстречу наступающим. Из охранявших караван наемников в живых оставалось не больше полудюжины, но и разбойников изрядно покосили стрелы и болты купцов.
Бой по-прежнему складывался далеко не в пользу караванщиков. Против двух дюжин бандитов выступали Брентон, шестеро наемных охранников и две дюжины схватившихся за короткие мечи и ножи купцов, которые не стоили в ближнем бою и одного хорошего воина. И неизвестно, сколько стрел было нацелено на них из леса. Могло оказаться, что не все разбойники показали себя.
Предположение тут же подтвердилось, когда рядом с бегущим к разбойникам Гномом свалился охранник, пронзенный стрелой, вылетевшей из листвы.
Отступление оставшихся наемников начало превращаться в панический бег. Их останавливало только то, что они боялись повернуться спиной к преследовавшим их вплотную бандитам.
Секира была тяжела для одной руки, и Брентон перехватил ее обратным хватом и выдвинул руку вперед, так, что лезвия болтались сейчас около самой земли. Его первый противник, похоже, так и не успел понять, что на него бежит не купец с дубинкой. Выбросив локоть вперед и вверх, Гном разрубил пах разбойника. Решив не дожидаться новой стрелы из леса, воин отпрыгнул к другому нападавшему, оставляя его в роли живого щита.
Обратный хват секиры был хорош, чтобы устраивать противникам сюрпризы, но крайне неудобен для того, чтобы отбиваться от легкой и юркой катаны. Эту истину Брентон немедленно проверил на себе, едва успевая отбивать древком оружия сыплющиеся на него удары. Однако он все же улучил момент и подрубил ноги разбойнику, пробегавшему мимо в сторону каравана. После чего перешел в наступление. Защищаться с одной здоровой рукой и тяжелым оружием было очень тяжело, и Гном понимал, что долго он так не продержится. Шаг за шагом он оттеснял противника к лесу, под спасительную защиту стволов. Нужно было разобраться с лучниками.
За его спиной полторы дюжины разбойников гонялись за торговцами. Купцы оказались умнее, чем можно было ожидать. Они не вступали с грабителями в ближний бой, но и не убегали в лес. Вместо этого они отскакивали в сторону при приближении врага и пытались воспользоваться
Разбойники наконец поняли грозившую им опасность и стали действовать сообща, загоняя то одного, то другого купца между повозок. Защитники падали один за другим, в лобовых столкновениях ножи торговцев были почти бесполезны.
Брентон «довел» своего противника до леса, отступил на шаг, крутанулся на месте, выбрасывая от себя лезвие секиры и раскручивая его, как пращу, и практически разрубил грабителя пополам. С трудом выдернув оружие из падающего тела, он юркнул за ближайшее дерево, лишь на мгновение опередив вонзившуюся рядом стрелу. Лучник был неподалеку, и последняя стрела выдала его убежище.
Брентон осознал, что секира становится бесполезной. Лучник сидел в развилке ветвей, выше чем на полтора роста над землей. С раненой рукой до него было не добраться.
Брентон взревел, заставив стрелка вздрогнуть и выронить еще одну стрелу, которую он уже накладывал на тетиву. Одновременно Гном бросил секиру и выхватил короткий нож. Это был жест отчаяния, Брентон знал, что он, наверное, худший из отряда в обращении с метательными инструментами. Однако на этот раз Локо оказался на стороне воина. Нож аккуратно вошел лучнику в горло, и тот обмяк. Ветви удержали мертвое тело от падения, и труп так и остался висеть в последней ловушке.
Гном упал на колено и вновь подхватил секиру. Бой был еще не завершен. Не поднимаясь, Гном огляделся по сторонам, выискивая оставшихся лучников и одновременно пытаясь припомнить, с какой частотой стрелы вылетали из леса. Судя по всему, этот лучник был единственным.
Вновь издав боевой клич, воин ринулся обратно на дорогу, где дюжина разбойников гонялась за оставшимися в живых купцами.
Двоих, неудачно повернувшихся к нему спиной, он свалил сразу, одним длинным низким ударом перерубая им ноги. Остальные, только что считавшие свою победу почти решенным делом, заколебались. Это колебание стоило одному из разбойников жизни – спрятавшийся купец выпустил из полумрака, царившего под пологом фургона, арбалетный болт.
Качнувшись, разбойники все же решились и дружно бросились на Брентона. Это был тот бой, которого он ждал. Без опасных стрел, на короткой дистанции, в сутолоке, в которой враги считают обоюдоострую секиру бесполезной и недооценивают ее опасность.
Гном взревел. Первый косой удар поднимающейся справа налево секиры снес полчерепа ближайшему противнику и по инерции достал второго, перерубив ему руку.
Брентон крутанулся на месте, разгоняя лезвием секиры слишком приблизившихся врагов, неожиданно повернулся к отскочившим разбойникам спиной и ударил секирой назад, как копьем. Верхнее острие одного из лезвий вонзилось в горло очередного нападавшего. Брентону начинал нравиться обратный хват, которым ему пришлось пользоваться. Столько новых и неожиданных для соперника приемов он давно уже не пробовал.