Честь взаймы
Шрифт:
Разумеется, Лалил могла отправиться куда угодно, но самая современная, самая прямая и самая быстрая дорога из Фахогила была проложена стальными рельсами и вела в столицу Империи. Так вот бывший капитан имперских рейнджеров готов был съесть свою «счастливую» шляпу вместе с кокардой, что девчонка, его девчонка, отправилась именно туда.
Глава 10
Заботы наши
Добрая мистрис Филфир всегда подавала ужин ровно в шесть часов вечера, каким-то чудом приучив профессора Коринея к регулярному питанию. Завтрак точно в семь утра, обед в два пополудни и ни мгновением позже, и ужин, разумеется, тоже своевременно.
– Зачем только этот живодер Калпанна мучит несчастных собак, когда в опыты можно смело брать меня?
– Вы бы согласились ходить с фистулой? – изумился Кайр, откладывая в сторону вилку.
Смех смехом, а профессор мог ради науки пожертвовать не только временем, но и здоровьем.
– Псин жалко, – буркнул тот и вгрызся в сочную телячью котлетку. – Да вы кушайте, кушайте, юноша, у нас впереди целая ночь бдений.
Приглашение в гости от Коринея считалось в университетской среде большой честью, он редко кого привечал на дому, почитая подобную близость с коллегами и учениками сродни не нужной никому фамильярности. Но в данном случае на Кайра Финскотта возлагались обязанности ассистента и помощника в предстоящем тайном деле, а ужин прилагался в качестве приятного дополнения и поощрения. Посему студент трескал за обе щеки все, до чего сумел дотянуться. Под одобрительное чавканье профессора, естественно.
– Рубай, рубай, чтобы мне меньше досталось. И так скоро новые штаны придется расшивать на животе. Хоть каждый день зазывай сюда школяров столоваться, а то ведь лопну в одночасье.
А вот графинчик с терновой наливкой Ниал решительно отставил в сторонку и Кайлу запретил даже рюмочку пропустить для аппетиту.
– Для варения колдовского зелья нужна ясная голова и твердая рука, – назидательно заявил он.
В доме у пунктуальной вдовы Филфир университетский профессор снимал весь второй этаж, где, кроме обширной спальни, гардеробной, гостиной, ванно й и кабинета, оборудована была еще и лаборатория. Именно туда и отправились они с Кайром по завершении обильной трапезы.
Шкаф, в котором хранились ингредиенты для колдовских опытов, специально выкрашенный в черный цвет, запирался к тому же на два висячих замка.
– Вы же…
– Да, я отрекся, я не практикую и почитаю всех колдунов зловредными сволочными ж-ж-ж… задницами, но! – Профессор назидательно поднял палец. – Я не перестал быть магом. Мой дар по-прежнему со мной, он никуда не делся. Видите ли, мой юный друг, когда-то давным-давно, вас тогда и на свете не было, довелось мне беседовать с одним интереснейшим господином… Надевайте-ка халат, прячьте ваши лихие кудри под колпак, нечего тут волосней трусить…
Мэтр всегда работал неспешно и к делу подходил куда как обстоятельно. Вот и сейчас он сначала облачился в свой необъятный зеленый саван, потом тожественно извлек из тайника ключи от замков, затем открыл шкафчик и стал осторожно доставать оттуда аккуратно подписанные банки с необходимыми компонентами для зельеварения.
– Господин сей имел стабильный и немалый доход, несколько магазинов, меняльную контору, можно сказать, процветал и считался всеми уважаемым членом общества. Что, в общем-то, удивительно, ибо в годы юности он грабил почтовые кареты, то бишь разбойничал вовсю. М-да… Вы не стойте, как девица на смотринах, помогайте, помогайте, сударь мой Кайр. Расставляйте флаконы на полочке согласно во-о-от этому списку.
Кайр покосился на протянутый листок и только лишь
– Так вот он поведал мне одну интересную вещь, которую я запомнил на всю жизнь. «Вот я живу сейчас честно, – сказал он. – Налоги плачу в казну, законы не нарушаю, слово, данное партнеру, держу крепко, но в душе я преступник, разбойник и вор. Каким был, таким и остался, только я своего «злодея» посадил в клетку и держу его там безвылазно». Вот и я своего «гада колдовского» в террариуме замкнул. На цепи сидит и в наморднике, голодный и замученный, но живой, скотина, и неубиваемый.
На миг показалось Кайру, что меж морщинистых век профессора блеснула ядовитая драконья золотистость, мелькнул алчный огонек и погас, но и этого хватило для общего впечатления.
– Не бойся, мой юный друг, уж за тридцать-то лет «гад» смирился с участью и головы не поднимет, – грустно усмехнулся Кориней. – Но помни всегда – не бывает бывших убийц, не бывает бывших воров и магов бывших тоже.
– И канцлеров? – полюбопытствовал Кайр с самым невинным видом.
Наставник как раз взялся за сборку сложной установки, состоящей из перегонных кубов, змеевиков, реторт и трубок. Посеребренные винты на стойках-подставках, золотые весочки, платиновые ступки так и вообще повергли молодого человека в ступор.
– Особенно их, – фыркнул мэтр. – Политика… она хуже болезни срамной. Раз подцепил – не отвяжешься.
– Вроде наркотика?
– Не-е-е-ет. Она точно яд, который приносит боль, но без употребления которого человек чахнет и умирает. Канцлеры тоже не бывают бывшими.
– Поэтому вы ему помогаете?
– Не только, юноша, – уклончиво ответил Ниал. – Есть еще одна немаловажная причина.
– Какая же?
– Зная, каковы есть волшебники, так сказать, изнутри, ведая душевный склад оных, я менее всего хочу жить в стране, где правят бал колдуны, где законом служит извращенное воображение выродков человечьего племени. – Себя мэтр Кориней относил тоже к выродкам. – Я сделаю все, чтобы милорд Джевидж вернул себе память и положение. Даже нарушу данный обет и оскверню себя зельвареньем. Он того заслуживает, хоть человек сложный и не самый лучший…
– А по-моему, он благородный и очень даже приятный…
– Во-первых, не перебивай старших, а во-вторых, у него работа такая: казаться приятным, но делать все по-своему, а точнее сказать – делать так, как выгодно ему, или Императору, или Империи. То, что ты видишь сейчас, – это лишь часть лорда Джевиджа, его… хм… сердцевина, если угодно. А есть еще жестокий и непреклонный лорд-канцлер, который без малейшего колебания отправит тебя на верную смерть. Или меня…
– И мистрис Фэйм?
Кориней удовлетворенно цыкнул зубом, ухмыляясь самым хищным образом. Точь-в-точь крокодил после удачной охоты – старый, хитрый, толстый кро… колдун-ренегат.
«Нет, право же, юнец умеет правильно задавать вопросы. Великое искусство, между прочим», – решил он.
– Фэйм… Фэйм… Кто знает, что на самом деле связало этих людей. Вы, разумеется, подумаете сейчас о неких романтических чувствах, вроде давней и тайной страсти лорд-канцлера к чужой жене. И будете не правы. Ибо, да будет вам известно, любовь и магия, по сути своей, силы противоположные, несовместимые и антагонистические. Любить – значит отдавать, не утрачивая, а колдовство подразумевает потерю – ты всегда забираешь, ничего не давая взамен. Из природы ли, из жизненной силы своей или чужой, но без возврата. И, по моему скромному разумению, то, что милорд нашел мистрис Эрмаад, будучи лишенным памяти, означает магическую сущность их связи.