Честность - лучшая политика
Шрифт:
Но он не тревожился: в руководстве было записано все, каждая мелочь Стандартной Процедуры. Тревожиться было не о чем.
Как и со всеми прочими образцами, Зендоплит должен был расшифровать основную схему реакций. Каждый данный организм способен реагировать только определенным, очень большим, но ограниченным количеством способов, и эти способы можно свести к Основной Схеме. Чтобы уничтожить какую-нибудь породу существ, нужно только найти их Основную Схему а тогда задать им задачу, которую они по этой схеме не смогут решить. Все это
Тагобар повернулся к Зендоплиту.
– Вы действительно думаете, что он сможет научиться нашему языку?
– Зачаткам его, ваше великолепие, - ответил психолог.
– Наш язык в конце концов очень сложен. Конечно, мы попытаемся обучить его всей системе языка, но сомневаюсь, чтобы он мог усвоить значительную часть. Наш язык основан на логике, как на логике основана сама мысль. Некоторые из низших животных способны к зачаточной логике, но большинство не способно понять ее.
– Хорошо, мы сделаем все, что сможем. Я сам допрошу его.
Зендоплит удивился.
– Но, ваше великолепие, все вопросы подробно записаны в Руководстве!
Тагобар Верф нахмурился.
– Я умею читать не хуже вас, Зендоплит. Так как это первый образец полуразумной жизни, обнаруженный за последнюю тысячу лет, то я думаю, что допрос должен проводить сам командир.
– Как вам угодно, вашу великолепие, - согласился Психолог.
Когда биологи закончили работать с Эдом Магрудером, его поместили в Языковый бункер. На глаза ему установили световые прожекторы, фокусированные на его сетчатках, в уши вставили акустические устройства, повсюду на теле прикрепили различные электроды, на череп наложили тонкую проволочную сеть. Потом ему впрыснули в кровь специальную сыворотку, изобретенную биологами. Все это было проделано безукоризненно точно. Потом бункер закрыли и был включен рубильник.
Магрудер смутно ощутил, что всплывает откуда-то из темноты. Он увидел странные, омарообразные существа, двигавшиеся вокруг него, а в уши ему нашептывались и набулькивались какие-то звуки.
Постепенно он начал понимать. Его учили ассоциировать звуки с предметами и действиями.
Эд Магрудер сидел в маленькой комнатке, размером четыре на шесть футов, сидел голый, как червь, и смотрел сквозь прозрачную стену, на шестерку чужаков, которых так часто видел за последнее время.
У него не было никакого понятия о том, долго ли его учили языку; он был как в тумане.
"Ну вот, - подумал он, - я набрал немало хороших образцов, а теперь сам попал в образцы". Он вспомнил о том, как поступал со своими образцами, и слегка вздрогнул.
Ну, да ладно. Он попался. Остается только показать им, как нужно себя вести; сжать губы, выше голову, и все такое.
Одно из существ подошло к панели с кнопками и надавило одну из них. Тотчас же Магрудеру стали слышны звуки из комнаты по ту сторону прозрачной стены.
Тагобар Верф взглянул на образец, потом на
– Наши психологи обучили вас нашему языку, не так ли?
– холодно спросил он.
Образец замотал головой вверх и вниз.
– Да. И я называю это принудительным кормлением.
– Очень хорошо. Я должен задать вам несколько вопросов: вы будете отвечать на них правду.
– Ну, разумеется, - любезно ответил Магрудер.
– Валяйте.
– Мы можем узнать, когда вы лжете, - продолжал Тагобар.
– Вам придется плохо, если вы будете говорить неправду. Так вот, как ваше имя?
– Теофилус К. Гасенфеффер, - вкрадчиво произнес Магрудер.
– Зендоплит взглянул на задрожавшую стрелку и медленно покачал головой, переводя взгляд на Тагобара.
– Это ложь, - сказал Тагобар.
Образец кивнул.
– Ну, конечно. Славная у вас машинка!
– Хорошо, что вы признаете высокие качества наших приборов, - мрачно произнес Тагобар.
– Ну, так как же вас зовут?
– Эдвин Питер Сент Джон Магрудер.
Психолог Зендоплит, следивший за стрелкой, кивнул.
– Прекрасно!
– произнес Тагобар.
– Итак, Эдвин...
– Эда будет достаточно, - сказал Магрудер.
Тагобар удивился.
– Достаточно - для чего?
– Чтобы называть меня.
Тагобар обернулся к психологу и пробормотал что-то. Зендоплит ответил тоже бормотанием. Тагобар снова обратился к образцу.
– Ваше имя Эд?
– Строго говоря, нет, - отвечал Магрудер.
– Тогда почему мы должны называть вас так?
– Почему бы и нет? Другие называют, - ответил Магрудер.
Тагобар снова посоветовался с Зендоплитом и потом сказал:
– Мы вернемся к этому вопросу позже. Итак... Гм... Эд, как вы называете свою родную планету?
– Земля.
– Хорошо. А как называет себя ваша раса?
– Homo sapiens.
– А что это означает, если означает что-нибудь?
Магрудер подумал.
– Это просто название, - сказал он.
Стрелка заколебалась.
– Опять ложь, - сказал Тагобар.
Магрудер усмехнулся.
– Я просто проверял. Это действительно машинка что надо!
Синяя, содержащая медь кровь прилила к шее и лицу Тагобара. Он потемнел от сдерживаемого гнева.
– Вы уже сказали это один раз, - зловеще напомнил он.
– Знаю. Так вот, если хотите знать, Homo sapiens означает "Человек разумный".
В действительности он не сказал "Человек разумный" : в языке дэлов нет точного выражения этого понятия и Магрудер сделал все, что мог, чтобы его выразить. В обратном переводе на английский это звучало бы приблизительно как "Существа с великой силой мысли".
– Когда Тагобар услышал это, глаза у него раскрылись шире, и он обернулся, чтобы взглянуть на Зендоплита. Психолог развел своими скорлупчатыми руками: стрелка не двинулась.