Четверка
Шрифт:
Сын, Антимир! Василиск Петрович задумался. Чутье подсказывало, что известие о сыне опасно, похоже на ловушку - ведь Антимир исчез очень давно. Но воин не ошибался - приманка была хороша. Нависшая над магами угроза пока обходила семью стороной, и Зоську, несмотря на все выходки юной ведьмы, Сыромятины обожали, но... Приемная дочь - это все же не сын-наследник.
– Думаешь, врет?
– взволнованно спросила Ядвига, отрывая мужа от раздумий.
– Да нет, - неохотно отозвался Василиск Петрович. Он обладал хоть и небольшим, но надежным чутьем на ложь.
– Во всяком случае, он, похоже,
– А!
– жена поняла. После восстановления отморозки сохраняли прежний характер, но приобретали новую особенность - безграничную покладистость и доверчивость. Они верили всему, что им говорили. Прислать отморозка в качестве переговорщика означало открыто признаться в том, что желаешь что-то скрыть. Но после трехсот лет войны кланов, никто, собственно, и не ожидал от противников безоговорочной правды.
– Скорее всего, у них где-то припрятан антишкин клон, - продолжал рассуждать глава фирмы.
– Наверняка, созданный самими стражами как ловушка, в которую нас решили заманить.
– Но клон - это ведь тоже..., - Ядвига не стала заканчивать фразу, муж кивнул, поняв ее с полуслова. Да, клон - это тоже их сын, их славный милый Антишка, но - лишенный всякого магического таланта. По непонятным причинам, магические способности при клонировании терялись.
– Для меня магия не имеет значения, - твердо ответил Сыромятин.
– Это наш сын.
– И значит?
– Ядвига смахнула рукой невольно набежавшие слезы и нежно прижалась к мужу.
– И значит, мы начинаем свою войну, - подтвердил Василиск.
– Но спешить мы не будем.
Сыромятин не знал, что заставило его задать в ту минуту дочке случайный вопрос, за который он позже долго благодарил богов:
– Так что, Зося, - зачем-то спросил он.
– Ты, значит, узнала этого отморозка?
– Какого?
– удивленно спросила приемная дочь.
– Ну этого, Глеба, - терпеливо ответил Василиск.
– Который сейчас приходил.
– Этого?
– с возмущением ответила Зоська.
– Ничего подобного! Никогда его раньше не видела. И не морозила!
– Ты уверена?
– Василиск Петрович насторожился. Изольда обладала свойством запоминать все свои жертвы и ошибалась очень редко. Сам он, размораживая множество несчастных, совершенно никого не запоминал.
– Конечно. И нечего ко мне придираться!
– оскорбленная девушка в слезах выскочила из комнаты, а Сыромятины растерянно переглянулись. Дело оборачивалось неожиданной стороной.
– Возраст. Замуж пора, - Ядвига Петровна с нежностью посмотрела вслед приемной дочери.
– Только где теперь для такой достойного жениха найдешь? Вот если бы наш Антиша...
– Ну и ну, - Василиск сокрушенно покачал головой.
– А я-то собирался по-дружески заглянуть к Ведуну, потребовать объяснений! Помнишь, как после победы он обещал нам любую помощь?
– Проверка торговцев? Провокация? То-то мне сразу показалось, что парень ничуть не похож на воина, - Ядвига, как обычно, поняла мужа с полуслова.
– И если б не эти дрожащие руки!
– А он и отморозком оказался фальшивым, - закончил Сыромятин.
– Скорее провокация.
Ведун проявил редкостную неблагодарность.
Сам Василиск Петрович изменником не был. Он просто мечтал о всеобщем мире.
– Все беды от войны, - не раз повторял он жене и дочери.
– Чего ж ты, дядюшка, вмешался, если хотел мира?
– резонно спрашивала Зоська, не поверившая простым и, действительно, совсем не достаточным доводам хитроумного торговца. Глупая девчонка в этот раз оказалась мудрее многоопытного мастера.
– Обманул, проклятый Ведун!
– честно признавался мастер-маг.
Бесконечные притеснения, поборы и злоупотребления воинов, почти полностью монополизировавших контакты с Землей и вытеснивших мастеров с Буяна и Лели на неуютную Квесту, заставили тогда Сыромятиных прислушаться к обещаниям главы ремесленников и торговцев. А последние действия воинского клана, устроившего кровавую междоусобицу со стражами, вызвавшую предупреждения обеспокоенных иномирников, вынудили мастеров выступить три года назад на стороне Ведуна.
Однако и победители не оправдали ожиданий мастера-мага. Ведун обложил непомерной данью не только покорившихся воинов, оставшихся на Буяне и Леле, - мятежники, во главе с князем Гореславом Буяновым, бежали на Квесту, - но и простых колонистов, ремесленников, да и своих собратьев - торговцев. Денежки же, полученные с налогов, шли в его собственную казну и в карманы приближенных и родичей.
В довершение всего, чтобы предупредить исход колонистов, глава победившего клана запретил эмиграцию из системы, которая до сих пор оставалась единственным спасением населения в трудные годы. Ограничение свободы бегства возмутило Василиска больше всего.
– Постой!
– спохватилась Ядвига.
– А как же боевые кланы с тобой связались? Чтобы договориться о встрече?
– Как обычно, - Сыромятин припомнил неожиданный зеркальный вызов.
– Через посредника Борна.
– Отморозка, - одновременно произнесли супруги. Борн случайно попал под удар Изольды в штабе воинов.
– Думаю, Ведун ждет и подготовил мне теплую встречу, но я поступлю иначе, - Сыромятин по-настоящему разозлился.
– Я отправлюсь прямо к Гореславу. Яся, давай портал!
– Опасно, - прошептала Ядвига, создавая зеркальный переход.
– Не опасно, учитывая, что я ему собираюсь предложить. За ту же цену. Ждите меня с Зоськой дома и будьте наготове: если мне удастся договориться, немедленно перенесетесь ко мне, а оттуда мы сможем начать поиски вместе. Давай!
В покоях Гореслава, мятежного главы воинов, появление Сыромятина произвело эффект разорвавшейся бомбы.
– Ты? Кто? Договор! Как ты посмел?
– прохрипел побледневший Гореслав, оглядываясь в поисках постоянных спутниц Василиска и пытаясь скрыть панический ужас. По мирному договору, мастера-маги обязывались не вмешиваться в дела суверенной Квесты. Но ведь и присылку воинами отряда мстителей точным соблюдением договора не назовешь?