Четверная интервенция
Шрифт:
Наконец, он все-таки выбрался из дома, намереваясь немного повозиться со своей видавшей виды тойотой, а затем отметиться на еженедельной бесплатной раздаче муки гражданам, чтобы не вызывать подозрений в том, что в квартире Эйвона и без того есть еда. Посмотрев из двери гаража на первые загорающиеся звезды, он неплотно прикрыл створки, не закрыв их на замок, о чем и пожалел. Спустя четыре часа в двери ввалилась окровавленная Светка с тупым тренировочным мечом. Эйвон похолодел и задал себе вопрос - с тупым ли? На проверку меч оказался заточенным до бритвенной остроты, и тоже окровавленным.
–
– Ага.
– Наш мэр? Его кровь? Как ты умудрилась к нему подобраться?
– Долго рассказывать. У тебя нет воды помыться?
– Колонка за углом... да погоди ты, дура, тебя могут заметить. Я тебе в канистре притащу. Жди здесь, а потом все мне расскажешь.
Вскоре выяснилось, что Светка заточила меч у знакомого слесаря, который удовлетворился словами, что это ей нужно для самообороны. И, поняв, что от Эйвона ей никакой помощи не добиться, решила мочить "плохих дядек" в одиночку. Причем, не только решила, но и приступила к реальным действиям. Причем, успешно. Воспользовавшись тем, что прекрасно видит в темноте, она прокралась в защищенный подъезд, в основном потому, что на девочку с тубусом охрана не обратила того внимания, которое следовало бы. Затем она дождалась, пока подъедет лимузин с мэром и перерубила толстый электрический кабель. Получив неслабый удар током, что не помешало ей внезапно появиться из-за угла, проткнуть живот телохранителю и глубоко ранить мэра-милитариста в шею, разрубив позвонок. Выбралась назад, как и планировала, через окно второго этажа, а не через переполошившуюся из-за отключения света охрану.
– А меч ты зачем с собой потащила?
– Ты дурак? Чтобы я выкинула свой любимый меч? Да никогда такого не будет! Я с ним уже целых два года, целую жизнь. Хватит уже и того, что я его испачкала в крови этой свинюки.
Пока девочка оттирала кровь тряпкой, намоченной водой из канистры, Эйвон напряженно думал.
– Иди домой. Меч оставь мне, я выкину.
– Не пойду. На этой неделе моя очередь идти за мукой. Пойдешь со мной? Боюсь, у меня отнимут по дороге, если пойду одна.
– Да ты сама у кого хочешь что хочешь отнимешь. И жизнь в том числе.
– Без меча, боюсь, не получится. А с мечом идти неразумно. Слушай, я так возбуждена после всего этого. Во всех смыслах.
Соплячка приняла соблазнительную, по ее мнению, позу, что было азиатом напрочь проигнорировано. С тех пор, как Эйвон стал делиться с тощей соседкой, которая тогда сильно смахивала на обтянутый кожей скелет, мукой и завязалось знакомство, такая сцена повторялась не раз, но педофильские наклонности, если они и таились в Эйвоне, то были напрочь погребены под огромной горой социальных условностей.
– Не дрожи ты так. Подумаешь, мэра убила. Со всеми бывает.
– Я и не дрожу. Это у тебя в глазах все дрожит. Потому что пить надо меньше.
– Да ты меня пьяного всего раз видела.
– Этого хватило, чтобы понять, что у тебя с этим проблемы.
– Нет у меня никаких проблем. Кроме тебя. Ты - это точно проблема.
– Не бухти. Пойдем за едой.
– Тебя никто не видел?
– А ты как думаешь? Пройти через полгорода, и чтоб тебя никто не видел? Найдут меня. Но перед этим я полакомлюсь мукой как
– Ты про самоубийство?
– Про самоубийство с пользой. Завершение этой жалкой комедии чем-то вроде эпического финала. Вот вроде того, что я сегодня сделала.
Пока Эйвон думал, что ответить, в двери гаража неожиданно постучался человек в форме курьера.
– Простите, а где тут Аматорская 7? У меня тут сверхсрочная доставка.
Взгляд почтальона переместился с Эйвона на Светку с окровавленной тряпкой в руках, затем - на меч, прислоеннный к стене.
– Простите, я как-нибудь сам найду.
– Стой. Тебе небось хлебом платят?
– злобно окликнула почтальона девочка.
– Нуу... в целом, да.
– Грамм сто небось в день получаешь?
– Да, слава Богу, не жалуюсь.
– Хлеб вкусный?
– Ну, как сказать. До войны вкуснее был. Без отрубей и прочей дряни готовили.
– С собой нету?
– Да как-то не догадался взять...
– Тогда свободен. Аматорская выше по склону.
– Спасибо. Кого убили?
– решил пошутить почтальон.
– Мэра.
– Москвы?
– Не, нашего.
– Очень смешно.
– Следи за новостями.
– Следите. Следите за новостями.
– Не вижу, чтоб тебя было несколько. Все, свободен, я сказала.
Когда почтальон наконец ушел, Эйвон решительно схватил девочку за руку.
– Ты чего?
– Хлеба хочешь?
– Хочу. Пресные лепешки на воде страшно надоели. Но где его нынче достанешь?
– Я испеку.
– Для этого нужны эти... яйца.
– У меня есть. Два. В смысле... ну ты поняла. Два куриных яйца. Я их иногда на зерно вымениваю.
– Я так и знала, что у тебя что-то в доме запасено. Ну не делится сейчас никто мукой ни с кем. Даже если этот кто-то тебе нравится.
– Не нравишься ты мне.
– Тогда почему ты меня хочешь накормить? И не просто мукой, а деликатесом?
– Я почитываю американские агитационные листовки. Заключенных у нас практически перестали кормить, Свет. Они дохнуть начали. Так что это будет твой последний ужин. И я решил, что не могу тебя его лишить. Даже зная, что от простого пребывания рядом с тобой у меня будет неприятности.
Глава 3.
Ехать в дамском седле на красивом пони, поддерживаемом за уздцы бравым рыцарем - не об этом ли Мириам мечтала, когда хотела что-то изменить в своей жизни? Девушка не знала. Она тогда не загадывала так далеко. Впрочем, поездка через очень широкий и общирный, как и остальные "кольца" общины, Девятый Уровень, ей нравилась. Вокруг тянулись бесчисленные многоуровневые кельи, заводы, фабрики, столовые... Все выглядело, как всегда, монументальным, но довольно унылым. Рыцарь, удерживающий пони от неповиновения его никудышной в плане навыков езды наезднице, был весь пунцовый, и неопытная во всем, в том числе, и в плане бесед, Мириам, решила наконец воспользоваться этим фактом, чтобы завязать разговор.