Четверо с базарной площади
Шрифт:
Генке передались тревога и возбуждение Фата, но где-то заворошилась и обида на его молчание.
— Ну, кто, а?.. — нетерпеливо повторил Генка.
— Подожди, Генк! Одну минутку, ладно? — почти умоляюще попросил Фат, и, так как они уже подошли к автобусной остановке, Генка не стал упрямиться.
Здесь их ждала неудача.
Казалось, весь городок собрался на автовокзале, чтобы куда-то ехать: либо до станции, на поезд, либо в магазины, либо на рынок, либо в гости…
Площадь
Генка и Фат попытались нырнуть в первый же автобус, но их попросту вышвырнули из очереди.
— Вам, господа хорошие, не к спеху!
Фат долго оглядывался, кого-то разыскивая в сплошной толчее, но не нашел и успокоился немножко.
Автобусы шли каждые полчаса. А народ не убывал.
Генка и Фат попытались проникнуть еще в несколько машин. Но, изрядно помятые, заработав десяток щелчков по затылкам, они выбрались наконец из толпы и отошли в сторону.
Фат ругался сквозь зубы.
Надежда на попутный грузовик тоже не оправдалась: желающих на грузовики было не меньше, чем на автобусы.
Друзья вернулись в толпу.
Из очередного автобуса их вытащил сам диспетчер автовокзала и привел в дежурку.
— Давно вы, я вижу, толкаетесь, а?
— Да нам в город надо, мы живем там! — не выдержал Фат.
— А почему здесь оказались?
— Надо, значит!
— Ну, раз надо — подождете… В милицию я вас сдавать пока не буду, если сядете и натопите мне печь докрасна. А взрослых поубавится — уедете. Договорились? — спросил диспетчер и щелкнул дверным замком, чтобы не оставалось никаких сомнений относительно его решения.
Генка и Фат, злые, некоторое время сидели, ничего не делая, потом взяли по одному полешку и бросили в огонь: на всякий случай, мало ли что…
Диспетчер без конца кричал что-то по телефону, размахивая трубкой и показывая в окно. Длинные руки его все время двигались…
В автобус Генка и Фат сели уже около часу дня.
Толячего нашли у базарных ворот: он следил за тиром и за домом садовладельца.
Слива торчал на своем всегдашнем месте — около щербатого. Минут десять пришлось жестикулировать издалека, прежде чем Слива заметил и понял эту жестикуляцию.
Фат никому ничего не объяснял. К нему опять вернулась утренняя нервозность.
— Идемте за мной! — сказал он, когда собрались все четверо.
— Куда? — спросил Толячий.
— К тебе!
— Куда — ко мне?..
— Во двор! — И Фат зашагал первым.
— Чего это, а? Чего вы, а? — на ходу глубокомысленно повторял Слива, дергая Генку то за рукав, то за хлястик телогрейки.
Генка шагал молча.
У дома Толячего Фат остановился.
— Погляди: есть кто во дворе?
Толячий
— Никого…
Один за другим они вошли во двор.
Фат, засунув руки в карманы брюк, остановился лицом к Толячему.
— Куда, говоришь, Корявый удирал?
— Вот так! — обрадовался Толячий. — За угол, через наш сад, потом через сад Фазулаева, к Быстряку! Я как раз с той стороны у окна сидел! Слышу — кусты трещат! Гляжу — Корявый! А когда выбежал — тут уж не разбери-поймешь во дворе!
— Постой, постой, — сказал Генка. — Корявый уходил сюда, через огороды, все сюда побежали.
— Да я сам видел! — возмутился Толячий. — Вот как прям сейчас: он через кусты…
Фат, опять бледный, со сдвинутыми бровями, не сказал, а процедил сквозь зубы:
— Толячий правильно говорит: Корявый уходил через сад…
И тут даже Слива открыл рот, настолько невероятной была мысль, что напрашивалась после заявления Фата.
— Ты видел его?.. — негромко спросил Генка.
Фат кивнул.
Генка имел в виду не Корявого. Но Фат понял его правильно.
— Кого, а? — тревожно спросил Толячий.
— Сергея Васильевича, — сказал Фат.
С минуту или больше все молчали.
Один Толячий не совсем понял, что это значит. Пришлось объяснить ему, кто показал дорогу через огороды.
— Сергей… Васильевич? — поперхнулся Толячий.
— Не Васильевич, а Купец! — с ненавистью поправил Фат. — Га-де-ныш… а?
— Ну, давай говори по порядку, — потребовал Генка, когда они оставили двор Толячего и двинулись опять к базару.
— А что говорить! — ответил Фат. — Стою: выходит из веранды! Хорошо, не заметил. А то ж я и убежать бы не смог. Стою — и глазам не верю. Ты — с расспросами. А я и выговорить-то не могу. Сразу вспомнил, как Толька говорил в горкоме: видел Корявого, когда через сад удирал. Мы и внимания не обратили. А тут я вспомнил: как это — через сад?! Когда Сергей… этот, собака, Купец показал — через огород! И сомневаюсь еще. Прям не верю! Как же это, думаю?! Понял?
Понять его было не трудно. Если до сих пор они сталкивались с мошенниками и трусливыми жуликами, вроде Корявого, теперь перед ними выросла зловещая фигура необыкновенного хищника, очень здорово замаскированного под человека. И вдвойне опасного потому… Генка почувствовал холодок на спине между лопаток.
Этот мог организовать убийство…
На пороге развязки
Теперь было ясно, что Купец, «преследуя» Корявого, сам захлопнул за собой калитку и располосовал себе руку, чтобы дать Корявому уйти.