Четвертая дочь императора. Оператор совковой лопаты
Шрифт:
Откуда ни возьмись Айн со свёртком! Развернула. Оп-па! Это же ножики, что он для голохвостых родичей наковал. Их тут почти полсотни. У гостей сразу глаза разгорелись, всей гурьбой набросились щупать и проверять. Двое уже порезались, им Сайка распаренные листики к ранкам прикладывает. Это ведь получается, женщины заранее подготовились к последствиям осмотра клиентами предлагаемого товара. А предводитель с коварной улыбкой угольком отчёркивает на рельсе примерно половину. Даёт понять, что за столько ножей он только вот это количество материала отдаст.
Мишка скребёт
Сайка высыпает на шкуру хорошую горсть наконечников для стрел. Снова ажиотаж, гомон, и опять граница раздела сдвигается. Но ещё полметра Лисицы продолжают отстаивать. Назад, что ли, понесут? Ведь знают, что оно не режется. Шантаж, однако.
Женщины за углы поднимают шкуру с железными изделиями, явно намереваясь унести её и таким образом прекратить торг…
— Эгей! — Жест согласия, продемонстрированный предводителем Лисиц, указывает на то, что сделка заключена.
Забрав своё, гости быстро откланиваются, а Мишка в прострации. Это всё, что он с весны наделал, испарилось, а ему достался предмет, с которым он ума не приложит, что делать. Даже выбросить не сможет, поскольку не в состоянии сдвинуть с места. А супруга выглядит довольной. Конечно, ни одного резачка для кожи, ни шила, ни крючка она визитёрам даже не показала. Девочкам, стало быть, все достижения прогресса, а мужчины пусть каменными ножами упражняются!
Сидит Мишка и смотрит на рельс. Похрюкивает воздуходувка, в печи доходит очередной полукилограмм стали. Этого хватит на четыре ножика. Хотя не в этот раз. У него сейчас сформуется плоское кольцо. Он планировал из пяти таких сковать нормальный молоток, а потом спирали отливать, чтобы распрямить их в полосы для клещей. А теперь все планы рухнули. Опять всё заново! Ножи, наконечники. А ведь инструмент у него совсем примитивный. Ладно, хоть наковальня теперь имеется не гранитная. Только горн надо к ней передвинуть. Вернее, прямо рядом и построить.
Сердиться на Айн у него не получалось. Ну да, выпроводила гостей поскорее, пожертвовав плодами его многомесячных трудов. Для женщин спокойствие у домашнего очага — важнейшее обстоятельство. И если рассматривать дело с этой стороны — действовала она оптимально.
— Лисицы и Волки понимают речь друг друга. — Жена подошла, присела рядышком. Так о чём… ха!
— Ты понимаешь язык этих, что принесли большую железную палку?
— Да. Они спорили, как быть. Зелёный Глаз предложил нас убить и всё себе забрать. Тыкуапон, Короткое Ухо, сказал, что это нужно сделать тогда, когда ты сделаешь больше ножей. Как раз перед тем, как лодки рода Голохвостых придут сюда осенью. И уйти с добычей, чтобы не встретиться с Речными Выдрами.
Надо же, какие страсти. А он-то думал, что пришли добрые милые соседи, решили поторговать.
— Айн, как ты думаешь, эту железяку они планируют снова забрать к себе? После того как у нас всё отберут?
— Думаю, планируют. Но ничего у
Да. Уверенность женщины в своём мужчине — это сильно воодушевляет. А его кроманьоночка совсем не так проста, как можно было бы подумать. Лечит, кормит, предупреждает об опасности. Да вообще, что бы он без неё делал!
— Айн, если Лисицы снова придут, чтобы всё у нас отобрать, зачем им надо нас убивать?
— Чтобы мы не могли ничего сказать Питамакану. Он очень добрый, пока не рассердится. Но если рассердится, то позовёт всех Выдр, и Речных, и Береговых, и Озёрных, и Верховых, и Полуденных. Они перебьют Болотных Лисиц. А Равнинные Волки, и Шакалы Степей, и Сизые Селезни, и даже Лисицы Холмов не станут заступаться за родичей, потому что побоятся Выдр. И не рискнут в неурожайный год остаться без рыбы, которую мы ловим в Большой Реке. Они ведь не знают, замёрзнет зимой вода или останется жидкой.
Примитивная доисторическая женщина, оказывается, широкий эрудит и дальновидный политик. Интересно, какие сюрпризы его ожидают дальше?
— А что нужно сделать, чтобы Лисицы не убили нас и не отобрали у нас всё? — Раз пошёл прямой разговор, не будет Мишка юлить.
— Это станет ясно позднее. Непросто найти в лесу охотника, который прячется.
Стоп. Что она сказала? Совсем расслабился от лепоты и благодати. Конечно, Лисицы оставили кого-то за ними присматривать. А за Мишкой присматривает эта женщина. Она охотник. Ведь две зимы назад к Равнинным Волкам рыбу везли охотники. В том числе — его будущая жена. Мужчины считают её равной себе.
И ещё одну охотницу к нему приставили — Сайку. Ох, и не прост Питамакан. Появилось у него нечто ценное — наладил охрану и обслуживание. А кузнец-металлург в этом мире не под каждым кустом растёт. Айн продолжает кормить сына грудью, чтобы не забеременеть. А Сайка — она просто моложе, и гормоны у неё сейчас бушуют. Но в лесу — как дома. Вспомнилось, как девчата раствор взбивали для смягчения коры, перед тем как листки для письма распрямлять. И эта девчонка сбегала ненадолго куда-то, отобрала у змеи погремушку… как в чуланчик сходила в сундуке покопаться. То-то наряд амазоночий им так идёт.
Интересно, а зачем недожена заставила всех гостей смотреть в одну сторону? Что там жена в это время поделывала? Не помнит. Раззява. Курортник. Сидит, ноги в тазике держит. А того не сообразил, что у младшей-то жены сейчас период бурного, ну, этого самого. Восприимчивость на максимуме. За четыре вечера выучилась и читать, и писать, и даже сочинять. Айн просто старше, но записку накорябать или разобрать уже тоже способна. За четыре недели с нуля — результат феноменальный.
Нельзя забывать, что он не в цивилизованном мире, а в лесистом лесу среди диких дикарей. И, видя, он должен замечать, думать, сопоставлять, вспоминать… анализировать, а не наслаждаться спокойным покоем и достигнутыми достижениями. Разиня!