Четвертая дочь императора. Оператор совковой лопаты
Шрифт:
— Я подскажу, — улыбается супруга. И по её лицу видно, что удаления судна от берега она тоже дожидается, имея планы, сходные с его намерениями.
Мишка опять не спешит высказывать недоумения по поводу уверенности, с которой существо, не имеющее представления о системе координат и способе их определения, собирается решить эту навигационную задачу. Детство её прошло среди Береговых Выдр, а они нередко удаляются от берега.
Пока не ушли ещё далеко, поставил на карте отметку и призадумался. Надо ведь какое-нибудь слово написать рядом с пятнышком. Вроде «Гондурас» подходит. Он и песенку помнит про маленький Гондурас.
Совсем без приключений плавание не обошлось. Погнался за ними какой-то трёхмачтовик, и уйти от него под парусами не удалось. Вернее, не удалось одновременно убежать и сохранить нужный курс. Под парусом-крылом они взяли так круто к ветру, что шансов догнать их преследователь просто не имел. Пару раз сменил галсы да и отстал. Но на маневры ушло полдня, а потом ещё пришлось возвращаться к побережью, а ночь оказалась тёмной, так что до утра пролежали в дрейфе, чтобы не вылететь ненароком на землю. А с рассветом обнаружили преследователя неподалёку, и пришлось запускать дизель. Ветер оказался слаб, но увешанный полотнищами парусов настырный преследователь тем не менее умудрялся двигаться заметно быстрее их скорлупки.
Ох, и побегали они от него! Искусными действиями опытные моряки умудрились прижать Мишку к берегу и, пользуясь тем, что в узком пространстве между прибойной полосой и их кораблём места для манёвра осталось немного, несколько раз пальнули из пушки. Ядра, пущенные настильно, запрыгали по воде. Тут же пришло озарение, и, развернувшись, швертбот нагло двинулся почти точно против ветра, зафлюгерив паруса.
Массивный пират — а флага на его мачтах не было — замешкался с разворотом, что позволило Мишке набрать скорость, подхватив бриз. Потом дистанция то сокращалась, то росла. Изредка грохотало орудие, отправляя чугунный шар в их сторону.
Слабый ветер иногда усиливался, а бывало, и совсем стихал, так что выигрыш в скорости, даваемый двигателем, позволял набрать дистанцию. Когда парусник начинал их нагонять, становилось по-настоящему страшно. Мишка давно приготовил к стрельбе пневматичку, чтобы дать бой, но пулять из этой ерундовины в сторону одетой в парусину махины — просто смешно. Ну, долетит, может быть, за полкилометра его пуля-стрелка. Вонзит в деревянный борт свою стальную головку.
Он проигрывал просто за счёт меньшей опытности и низкой мачты, не позволяющей воспользоваться теми потоками воздуха, что движутся чуть дальше от поверхности моря, но выправлял ситуацию мотором и вёрткостью. И, кажется, в него не старались попасть, а просто запугивали, дабы принудить к сдаче. Потому что, когда ветерок наладился и, взяв круто к ветру, он уверенно пошёл в отрыв, с корабля ударили всем бортом. Ядра по воде уже не скакали, шли навесом. Зато всплески стали значительно ближе, чем при прошлых выстрелах. И ещё раз, и ещё. Третий залп лёг с недолётом.
Да, раззадорили они супостата. И горючего поиздержали изрядно. Надёжный маломощный движок весьма прожорлив, поскольку, хотя и имеет всего один скромный цилиндр, но работает в двухтактном цикле. Не хватило у Мишки соображалки на создание полноценной системы клапанов, на пропуск срабатывания насоса для впрыска топлива при «проветривании». Да и кольца откровенно слабоваты, падает компрессия, а с нею и мощность. Так что, как остынет трудяга,
И тут их накрыл шторм. Читал он, что в тёплых морях непогода может наступить очень резко. Выходит, верно. Парус убрать успели, и тут началось! Их мотало и захлёстывало, бросало, кренило и заливало. Полсуток буря несла бот неведомо куда. Двигатель по-прежнему ритмично постукивал и приводил в действие водомёт. Слабо тянул, даже невооружённым ухом слышно, что ритм сделался реже. Прорывы газов вокруг поршня — ясно без консилиума. Но ход позволяет держать посудину так, что волна принимается на скулу.
А потом всё очень быстро стихло. Стали видны звёзды. Волнение успокаивалось. Вздремнули до рассвета, а потом Мишка принялся за ремонт. Мотор прослужил им, сколько мог, пусть снова будет как новенький. А главное, не оторвало и не унесло привязанный к палубе жёсткий парус. Повреждения на нём, конечно, есть, но Саечка уже растапливает клей на водяной бане, пристроенной на её «полевой кухне», и вощит нитки.
Глава 58
Настоящие тропики
Паруса вдалеке видели ещё пару раз, видимо, пересекали оживлённый морской путь. А потом, следуя изгибу суши, повернули почти на восток. Приставали к берегу, разыскивали какой-нибудь посёлок, любовались им издалека и продолжали движение. Это они из Северной Америки приплыли к Южной. Про то, что богатая нефтью Венесуэла где-то здесь, Мишка помнил твёрдо.
Неожиданно открылся путь прямо на юг. А ведь материку заканчиваться ещё рано. Нет, берег и раньше не был прямым, но тут они просто плыли и плыли мимо низменных зелёных берегов и вскоре увидели деревушку на сваях. Вот. Полтора месяца неторопливой прогулки, и они у цели.
Скромный дар из пары ножей, и деревушка, до которой они долго добирались протоками сквозь заболоченные заросли, приняла их приветливо и радушно. Пока Сайка общалась с женщинами, расспрашивал мужчин о нефти. После длительной напряжённой дискуссии твёрдо уяснил, что не то что получить вразумительный ответ, а просто втолковать, что ему нужно, он не в силах. Другой язык, и хоть ты тресни.
А знака «нефть» в языке жестов нет. Да и не совпадают они с теми, что приняты на севере, хотя в простейших обиходных понятиях разобраться можно. Когда для иллюстрации своего вопроса воспламенил в чашке немного скипидара, народ загалдел: «копаи — копаи» и разошёлся, потеряв интерес к обсуждаемой тематике.
Металла здесь не знают. Имеется в виду стали. Медные предметы встречаются, но особой популярностью не пользуются. Быстро окисляются и живут недолго, поскольку точить их приходится часто, а они от этого худеют и ещё быстрее окисляются. Влажные тропики. На теле одни трусы, но, кажется, и они лишние. Местные носят только хилую занавесочку перед причинным местом на тоненьком шнурке, что опоясан вокруг бёдер. Наверное, чтобы насекомых отгонять от чувствительных органов. Понятие стыдливости здесь отсутствует совершенно — совокупляются, никого не стесняясь. Даже могут в процессе словечком перекинуться с кем-то, проходящим мимо.