Четвертая дочь императора
Шрифт:
Глава 29
В порт Сайфет прибыли за час до отхода пакетбота. Возница вручил узелок с мамиными пампушками, потрепал Ри по макушке, и уехал. Багажа у них — рюкзачок да чемоданчик. Оба в спецовках обывателей. Ехали третьим классом. Гошка было воспротивился, хотел взять каюту, но был остановлен простым аргументом: «Я на работе».
Так что сидели на лавках среди множества народу. На палубе ветрено, дождик моросит. А тут, в общем салоне, капризничают или носятся дети. Под лавкой скулит собака. Старикан поучает молодуху, как надо ребенка держать
Гошка рассеянно поглядывал на окружающее и катал в голове мысли. Вот, ни с того, ни с сего, как это уже не раз происходило с ним на этой… Посейдонии, он вдруг сделался мужем принцессы. Причем, кажется, наследующей трон Империи. Умной, коварной, чертовски соблазнительной, расчетливой и влюбленной в него… определенно. Он к ней тоже хорошо относится. И, что интересно, именно так он относится только к ней, испытывая к остальным представительницам прекрасной половины человечества самые искрение исключительно дружеские чувства.
Причем реакция на эту женщину возникает при близком контакте. Ведь с Дуняшей он танцевал в-обнимочку, очень даже тесно — и ни один мускул не дрогнул… понятно где. С Ри тоже танцевал, но она была напряжена и держалась чуть отдаленно. Не прижималась сама, и он её особенно к себе не притискивал. Хех! Что-то тут нечисто! Ладно, со временем, наверное, разберется. Или привыкнет? В любом случае, наблюдений пока мало, но, что создание это к нему благоволит — точно. Так что, если она над ним что и учинила, то только с самыми лучшими намерениями.
Уже подумывал заревновать к, постепенно переставшим шуметь, парням, но супруга вернулась, и, прижившись к его боку, объяснила, что ребята едут поступать в учебку, и ржут от нервов. Она их порасспрашивала про школу, учителей, чем родители занимаются. Они и успокоились, пришли в нормальное состояние.
— Очистили карму, заточили чакры и ауру на просушку развесили, — ядовито закончил Гошка.
— Конечно, теперь впитывают энергию космоса и дремлют, чтоб времени не тратить даром, — озорно продолжила Ри.
— Все-таки именно она хозяйка положения, — понял вдруг Гошка, — хозяйка его семейного положения. И любого другого, в котором окажется. Она ведет партию, задает тон. На шесть лет его младше, но будто взрослее на целую жизнь. И ночами плачет ему в плечо. Если верить маменьке — после десяти лет перерыва.
На берег сошли уже в потемках. Дальше по железной дороге на противоположное побережье острова, где регулярного морского сообщения нет. Поезд из трех вагончиков имел два купе первого класса. Почти выспались. Очень уж рано им надо было сходить. И получилась заминка, катер до острова Крутого чинился, и не мог отойти в срок. Ри помчалась что-то узнавать в здешнюю женскую консультацию, а Гошка полез под палубу, помогать механикам.
Не прогнали, позволили закрутить несколько гаек, подержать, подать и сбегать за бутербродами. Пока кочегар поднимал пары, пообедали вместе с Ри в столовой на пристани. Отчалили. Пассажиры на лавках
До места добрались в сумерках. Околоточный, встречавший катер с интересом посмотрел на Гошку, и вопросительно на его спутницу. Ри подошла и что-то объяснила. Взгляд местного «смотрящего» потеплел. В квартирке, куда они поселились, оказалось нежарко. Но практически следом за ними дворник принес дров и сложил их рядом с печкой. Гошка, пока растапливал, соображал, что вот он тут со своей принцессой, а все свободно входят без стука. Запоров-то на дверях не наблюдается… и замков он не припоминает… во всей Империи. И сторожей не встречал. Забавно. Через три года начал вдруг словно прозревать.
Ага, разгорелось. Мокрые башмаки — свои и супруги — пристроить на просушку. Надо же, камушек в протектор попал. Крошечная галька, а как крепко застряла! Это он, наверное, когда рядом с августейшим землекопом помощника изображал, тогда и загнал. Любопытный, однако, камушек. Металлическим тусклым отсветом похож на большую каплю припоя, только твердость у этой капли каменная. Надо будет расспросить знающего человека об этом минерале. В карман его.
Поистине — край света в двух днях пути от места обитания императорской фамилии. Засыпая, слушал ровное дыхание супруги и радовался. Чему тут, интересно можно радоваться? А вот, поди ж ты!
Поселок отличался от «Казарм формовщиков» только мелкими деталями. Утром народ на работу уходил пешком по дорожке между скал. Ри и Гошка тоже туда отправились. Цеха, уставленные металлорежущими станками, справа — явно литейка, но без признаков жизни. В просторном мрачном зале на стендах несколько двигателей.
— Дизельная лаборатория, — понял Гошка и заскучал. Он в этом ничего не понимает. Знает только, что на Земле эти двигатели долго не получались. Ну и тут не получаются. Тоже очень долго.
Их водили вокруг этих причудливых сооружений, изобилующих всякими ерундовинками и другими непонятными конструктивными особенностями. Ри внимательно слушала серьезных дядек, а Гошка тосковал. Он отбился от группы и заглянул туда, откуда слышался звук доминошных костяшек. Козла рабочие забивали вдохновенно. Приятно было посмотреть. Вроде, как и не обратили на него никакого внимания, но вопросик нашелся. И подковыркой.
— Это наша въедливая малявка теперь с нянькой сюда будет ездить? — не сразу понял, что малявкой назвали принцессу, а его её нянькой. Чуть не вспылил. Одумался.
— Да, росту в ней немного. А что, так сильно надоела?
— Да не больше, чем наши умники. Но к ее приезду тут сперва раскардаш, а потом уныние. Хотя результат стабильный — пшик. Не может такая машина работать.
— Наверно, — согласился Гошка. — А в чем проблема?
— Да никто не знает. Точность обработки — выше некуда. Подгонка идеальная, металл наилучший. А она, то работает, то вразнос идет. Или не запускается. Предполагают, что проблема в том, в какой момент топливо в цилиндре полыхнет. А как с этим угадать — никто не догадался.