Четвёртое измерение: повторение пройденного
Шрифт:
Несколько секунд полковник размышлял. Или просто презрительно молчал (что, в принципе, вряд ли), давая мне понять, сколь далек я от современной науки:
— Глупо… Даже если спуститься туда — как ты собрался определять, работает ли он? Частицы, какой бы природы они не были, как бы слегка того — невидимы и неосязаемы, а сам ускоритель — просто сверхохлаждённая металлическая труба, заполненная…
Валера осекся, видимо припомнив то же, что и я: марш-бросок через наружную «стену». Вот уж точно — «неосязаемы».
— Ладно, согласен, дерьмовое предложение. Твой вариант?
— Надо идти к пульту управления коллайдером и там посмотреть, что к чему.
— Гут, поищем твой пульт. Главное, чтобы в нем батарейки от старости не сели, а то обидно получится! И, если там ничего не выищем — тогда будем делать то, что я предложу, лады?
— А что ты предложишь? — на всякий случай осторожно переспросил полковник.
— Подняться наверх и посмотреть, где мы вообще находимся. Так, на всякий случай. Добро?
Полковник, конечно, был согласен…
Первые же пройденные по коридору метры принесли множество маленьких открытий, складывающихся в довольно интересную картину. Я бы даже сказал в очень интересную картину. В мечущемся свете фонарей стало заметно, что ведущий к ускорителю подземный туннель — учитывая все виденное наверху — выглядит как-то необычно. Совсем необычно. Необычность эта проявлялась тем, что все здесь — стены, потолок, лампы под ним, пакеты кабелей и трубопроводы вдоль стен — выглядело совсем не так, как должно было бы выглядеть спустя те самые десятки-сотни-тысячи прошедших наверху лет. Вроде бы, конечно, прошедших…
Хотя и стены, и потолок, и пол под ногами местами покрылись толстым слоем сочащегося влагой мха и множеством явно непредусмотренных проектом трещин и трещинок, местами они казались какими-то слишком уж новыми и неповрежденными. Под стать выглядели и толстенные жгуты идущих вдоль стен кабелей: кое-где с потемневших медных жил даже сползла рассыпавшаяся от времени пластиковая изоляция, а рядом, буквально в нескольких метрах, те же кабель-пакеты жизнерадостно отблескивали в свете фонаря новенькой оплеткой.
Валера, как оказалось, придерживался того же мнения: реквизировав у Марка фонарь, он принялся исследовать оные кабели, читать указатели на неповрежденных временем участках стен и изучать ржавые рельсы на полу. Которые, похоже, поразили его едва ли не больше всего. Согласен, довольно странно видеть, как почти что слившиеся с бетоном пола заржавленные железяки вдруг приобретают девственный вид, демонстрируя наблюдателю свои накатанные вагонными колесами блестящие спины…
Спустя минуту он не выдержал:
— Странно, да? Не знаю, что тут произошло, но такое чувство, будто мы одновременно находимся в разных временах. Точнее, постоянно переходим
Я пожал плечами:
— Заметил. И что?
— Если б я знал! Кстати, мы почти пришли, сейчас будет поворот и вход в лабораторию высоких энергий. Ну, грубо говоря, это и есть пульт управления, а сам ускоритель еще на тридцать метров ниже и в стороне. Между прочим, сейчас мы находимся почти под главным корпусом, — не дожидаясь вопроса, пояснил полковник.
— Вот и вход… — Валера остановился столь резко, что я едва не врезался в его широкую спину.
Направив луч фонаря вперед, я взглянул ему через плечо. Ого! Интересно…
Возле ничем, кроме ржавчины, не примечательной металлической двери лежал труп в распахнувшемся белом лабораторном халате. Не скелет, как можно было бы ожидать, а именно труп: человек умер совсем недавно.
Обойдя впавшего в кратковременный ступор полковника, я подошел поближе и присел на корточки. Молодой парень лет тридцати, короткие светлые волосы, крайнее удивление на застывшем навеки лице и пришпиленный к карману бейджик с полоской степени допуска на груди: «Лаборатория ВЭ МАК. Антон Павский, младший научный сотрудник».
Вовсе не нужно было быть судмедэкспертом, чтобы понять, что умер он внезапно и не позже трех-четырех дней назад — имелись, знаете ли, некоторые специфические признаки. Здесь, под землей, не жарко, так что… Вот, кстати… — я аккуратно распрямил придавленную весом мертвого тела руку и снял с запястья дешевые электронные часы. Взглянул на циферблат — и протянул полковнику.
— Остановились ровно три дня назад. И время до минуты совпадает со временем начала эксперимента, — негромко прокомментировал он. — Вот значит как…
— Ага, так, — направив на стену луч фонаря, высветил справа от двери плоскую коробочку считывающего устройства электронного замка. Из прорези до сих пор торчала оплывшая, покоробившаяся от времени пластиковая карточка:
— Слышь, коллега, глянь-ка. Когда вся эта фигня случилась, он, похоже, как раз дверь открывал.
— Похоже, — кисло согласился Валера — кости на дороге — костями, а вот труп его похоже немного нервировал.
— Значит, тоже сразу погиб, — я довел свою мысль до конца. — Как и все тут.
— И что?
Я поморщился — вот же дурацкий вопрос, честное слово:
— Да ничего, просто констатирую очередной необъяснимый факт. Сначала ребята на дороге, потом все, кто находился в здании, теперь здесь. Похоже, в течение первых дней здесь была прямо какая-то зона смерти. А мы, получается, еще вовремя пришли. Интересно, почему так?
— Не знаю… — буркнул полковник. — Зайдем?
— Зайдем, — без энтузиазма согласился я, поднимаясь на ноги. — Только смысла… Там, наверняка, все тоже самое. А так… ну, зайдем, конечно, посмотрим.