Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров
Шрифт:
– Меня уже раньше насиловали, – презрительно усмехнулась она. – Даже не могу вспомнить сколько раз. По опыту могу сказать, что у тебя это плохо выходит. Ты даже не смог снять с меня трусов, тупица. Продолжай, если, конечно, сумеешь. Я жду.
– О, Кара, я не собираюсь тебя насиловать. Это было бы дурно. Я никогда не насиловал женщин. Я беру только тех, которые сами этого хотят.
Она смеялась над ним. Смеялась.
– Да ты просто извращенный ублюдок.
Он подавил в себе желание
Однако же он трясся от злости.
– Ублюдок? – Он сжал кулаки. – Из-за таких, как ты, шлюх!
Он ударил ее в грудь. От боли она крепко зажмурилась и стиснула зубы. Она попыталась свернуться в клубок, но это ей не удалось, и она снова вытянулась на веревках.
Он успокоил дыхание и восстановил самообладание. Ей не удастся сбить его с толку своим грязным языком.
– Я даю тебе последнюю возможность. Где Ричард? Весь дворец болтает о том, что Ричард вернулся, и об узах. Где вы, шлюхи, его прячете?
Эфирные голоса тоже сказали ему, что Ричард вернулся. Голоса сказали ему, что, если он хочет занять свое законное место, он должен устранить Ричарда.
– И где моя любящая жена? Куда она смылась?
Голоса сказали ему, что она была в сильфиде, но сильфида никогда не скажет ему, куда она умотала.
Кара снова плюнула в него.
– Я – морд-сит. Ты слишком глуп, чтобы даже вообразить, что делали со мной раньше. Тебе ничего не вырвать у меня такими жалкими пытками.
– О, Кара, ты еще не знаешь всех моих талантов.
– Делай со мной, что хочешь, Дрефан, но магистр Рал – настоящий магистр Рал – искромсает тебя на куски.
– Только как он это сделает? – Дрефан сунул ей под нос рукоятку меча, чтобы она увидела золотые буквы слова ИСТИНА. – Это я теперь буду всех кромсать на куски. Маленькие-маленькие кусочки. Где Ричард?
Когда она плюнула в него третий раз, он уже не выдержал и принялся осыпать ударами ее лицо и распухшие губы. Снова полилась кровь.
Он взял один из предметов, которые принес с собой: чугунный горшок, перевернул его вверх дном и поставил ей на живот.
– Я не помещусь в этом горшке, ты, тупица. Если хочешь меня сварить, поруби на части. Тебе что, все нужно объяснять?
Ему нравилось, что она сопротивлялась ему и даже вывела из себя. Она хотела, чтобы он ее убил. Он это сделает, но сначала она заговорит.
– Сварить тебя? О нет, Кара. Ты ничего не поняла. Ты решила, будто я какой-то маньяк-убийца. Абсолютно неверно. Я не убийца. Я – длань правосудия. Я – длань милосердия. Я несу вечную добродетель тем, у кого ее нет. Это горшок не для тебя. Это горшок для крыс.
Он смотрел на нее. Он видел, как ее синие глаза сверкнули. Именно
– Крысы. Я надеюсь, ты не настолько глуп, чтобы думать, будто я боюсь крыс только потому, что я женщина? Я не похожа на женщин, которых ты когда-либо видел. Я этих крыс держала вместо котят.
– Правда? Ты плохо умеешь лгать. Моя дорогая, любящая, страстная жена объяснила мне, что ты очень боишься крыс.
Она не ответила. Она боялась обнаружить свой страх. Но он видел его в ее глазах.
– У меня их целый мешок. Чудесные жирные крысы.
– Давай насилуй меня, а то я уже заскучала.
– Я же сказал тебе, что я не насилую женщин. Они хотят этого. Они просят об этом. Они умоляют. – Он помолчал. – Нет, Кара, для тебя припас я другое развлечение. Я хочу, чтобы ты сказала, где мне найти моего любящего брата.
Она отвернула лицо.
– Никогда. Продолжай свою пытку, а то я засну и пропущу самое интересное.
– Видишь? Я же говорю, женщины сами меня об этом просят.
Он прижал горшок к ее животу и обмотал цепью, чтобы он прочно держался.
После этого немного ослабил цепь и начал засовывать под горшок крыс. Когда он засунул первую, Кара не проявила никакого волнения.
Вторую крысу он взял за шкирку и помотал ею перед носом у Кары, чтобы та видела, как крыса дергается и пищит.
– Видишь, Кара? Я тебя не обманул. Крысы. Большие крысы.
На лбу у нее выступила испарина.
– Я таких уже видела. Они так приятно щекочут живот. Меня это усыпляет.
Он засунул под горшок еще двух крыс. Больше места не было, и Дрефан снова затянул цепь.
– Усыпляет, – передразнил он. – Я думаю, скоро они тебя разбудят, Кара. Ты проснешься и будешь готова говорить, будешь сгорать от нетерпения предать Ричарда. У шлюх нет никакого понятия о чести. Ты предашь его.
– Скоро придет Бердина. Она с тебя заживо кожу сдерет.
Он поднял бровь.
– Ты сменила Бердину. Я видел. После того как она ушла, я тебя сцапал. Она еще долго не вернется, а когда придет сюда, ее ждет то же самое.
Он щипцами взял с жаровни большой кусок раскаленного угля и положил его на горшок.
– Видишь, Кара, горшок нагревается, и крысам это не нравится. – Он смотрел ей в глаза. – Они будут пытаться выйти наружу. Как ты думаешь, как они это сделают?
Ее дыхание участилось. По лицу покатился пот. Где теперь были ее храбрые слова? Она молчала.
Он достал нож с костяной рукояткой, приподнял горшок, чтобы посмотреть, как там крысы. Потом положил еще несколько кусков угля.
– Где Ричард?
Кара продолжала молчать. Ее лицо было белым как мел и блестело от пота.
– Где, вы, шлюхи, прячете Ричарда?