Четвертый год
Шрифт:
Отряды черных рыцарей слились в одну толпу – галопом понеслись к броду. Завидев это, последние шеренги землян, позабыв про все на свете, бросились к воде. Организованное отступление прекратилось – началось хаотическое бегство. В спины людям триллы безнаказанно метали дротики – никто им больше не мешал.
Фраки, сметая с пути собственную пехоту, около воды осадили коней. Поздно – большинство стрелков уже бежали по броду. Кто по пояс, а кто и по шею в воде, бережно держа над головой мушкеты и арбалеты.
В толпу вражеской конницы начали бить дальнобойные
На несколько минут воцарилось своеобразное затишье – обе армии толпой сгрудились каждая на своем берегу. Хайты не решались атаковать землян через брод, а земляне и вовсе об атаке не думали. Триллы не могли добросить дротики в такую даль, но и мушкеты здесь были бесполезны. Лишь пушки Дубина изредка продолжали бабахать, посылая в противника ядра. Если так постоять еще часов пять, то батарея точно всех укокошит… если кто-то привезет еще вагон пороха и снарядов.
Хайты дружно, будто всех сразу дернули за какую-то ниточку, развернулись, потянулись назад к осажденной крепости.
Бой был окончен.
Кабан, опасно свесившись вниз, вгляделся в даль, огорченно заявил:
– Никого не вижу. И стрельба откатывается вдаль. Похоже, драпанули наши окончательно.
– Я бы на их месте тоже драпанул, – сказал Макс. – Хайтов здесь как саранчи. Надеюсь, не догонят наших.
– Не должны, – убежденно заявил Гена. – Брод рядом, вроде оттуда палят. Выше и ниже брода глубины жуткие, да и берег обрывистый. Так что кто до него дотащится, считай, спасен.
– Эх… сейчас они за нас плотно возьмутся, – вздохнул Кабан.
Что-то прошелестело в воздухе, сочно ударило. Командир южан дернулся, пошатываясь, неуверенно отошел от края площадки. Макс, увидев в его груди короткий дротик, свесился вниз, подстрелил трилла, уже замахивающегося вторым.
Гена яростно заорал:
– Эй, на стенах! У вас что, повылазило? Триллы под стеной лазят как у себя дома! – подскочив к оседающему Кабану, он подхватил его под руки. – Стой, не падай! Пока ноги носят, давай вниз спустимся. Макс! Не трогай эту мерзость – если вытащить, то кровь фонтаном ударит!
– Без тебя знаю.
Поддерживая Кабана под руки, потащили его вниз. Здоровяк побелел как мел, каждый следующий шаг был неувереннее предыдущего. Не дурак – понимает, что не царапину получил. Дротики триллов лишь на вид несерьезные, а на деле опаснейшая штука. Лезвие на конце что игла, но дальше резко расширяется. Такое легко
Макс, не сдержавшись, выругался:
– И приспичило тебе нагрудник снять!
– Так кто же знал… боем и не пахло, – сипло оправдался Кабан.
Гена, указав влево, буркнул:
– Вот к той каморке тащи, там у нас типа врача парень, зашивает наших.
– Так он врач или кто?! Что значит «типа»?
– Сам увидишь, – уклончиво ответил комендант.
Дверь каморки Макс распахнул ударом ноги. Розовощекий, толстенький парень, сидя за столом, зашивал прореху на штанах. Уставившись на Кабана, он чуток побледнел и, заикаясь, поинтересовался:
– Что это с ним?
– Бытовой сифилис… блин! – Макс обернулся к Гене: – И это ваш ВРАЧ?
– Ну… какой есть.
– Помоги уложить его и бегом тащи сюда тех восточников. Ты говорил, они лечить умеют. Пусть что хотят делают, но Кабана на ноги поставят!
– Понял. Сей момент. Как я сам не догадался!
– Да бегом ты!
Склонившись над Кабаном, Макс успокаивающе произнес:
– Не бойся, не сдохнешь ты. Раз сразу не сдох, то жить будешь – таких, как ты, надо сразу в лоб валить, все остальное мелочи.
Кабан изобразил подобие улыбки и тихо произнес:
– Может, и не сдохну, но поваляться придется долго – это тебе не насморк. Так что это судьба – ты теперь здесь командир. У Гены бойцов жменя, так что крепость теперь твоя. Макс, штурм нам грозит. Делай что хочешь, но Измаил им не отдавай. Пока есть порох, мы должны держаться.
– Заткнись ты, стратег. Без тебя разберемся. А говорить тебе сейчас нельзя.
Глава 22
Лом, окунув «адскую машинку» в бочку с водой, удовлетворенно констатировал.
– Зашибись – нулевая плавучесть, считай.
– И что это значит? – уточнил Олег.
– Это значит, что если в воде наш криворукий Клепа ее уронит, то она не пойдет на дно топором, а останется на месте.
– У меня руки не дырявые, чтобы ронять, – буркнул Клепа.
– Чего ты мне втираешь сопли свои? Я ради него стараюсь, а он еще и чем-то недоволен.
– А ты на меня косяки не вешай раньше времени. Давай лучше объясни нормально, как эта хрень работает.
– Ты слушай сюда. Вот в этом бочонке аммонит – это взрывчатка такая. И его тут до… – обернувшись на девушек, Лом поправился: – В общем, много его тут. Бочонок залит смолой, чтобы вода не попала, из нее выпирает лишь эта трубка. Низ трубки забит пластиковой взрывчаткой, вверху смонтирован механический взрыватель. Вот с ним надо аккуратнее – выход трубки заклеен пленкой полиэтиленовой, под ней вот ручка. Ее надо крутануть на сто восемьдесят градусов, тогда сработает взрыватель.