Четвертый позвонок, или мошенник поневоле (с иллюстрациями)
Шрифт:
— Не думаешь ли ты убраться назад, к себе на родину? — осведомился Чарльз.
Джерри в ответ на это только презрительно усмехнулся.
— Прощай Джоан, — произнес он с горечью и стал отпирать дверь.
Но Чарльз в два прыжка оказался возле него и крикнул, загораживая дверь:
— Не вздумай только со мною шутить! Со мною и с моей сестрой! Если ты имеешь что-нибудь сказать — давай поговорим! Снимай пиджак и поговорим!
— Джерри, не уходи, — взмолилась Джоан, — я люблю тебя! Чарли, не дай ему уйти.
— Брось чемодан! — крикнул Чарльз. — Я готов.
— Я не дерусь с дураками, — ответил Джерри сухо.
— А
— Джерри не англичанин, он из Финляндии, — закричала Джоан, пытаясь помещать столкновению.
— Такой страны нет вообще! — ответил разгоряченный брат.
— Есть, есть, — уговаривала Джоан. — Это возле Кореи… Ах, боже мой, ну помиритесь как-нибудь! Как нехорошо, когда родные дерутся!.. Чарли, сядь, успокойся. А ты, Джерри, — пойдем на кухню. Я помогу тебе.
Решение Джерри было бесповоротно:
— Я ухожу!
Но едва лишь он нагнулся за чемоданом, как получил такой удар в подбородок, что отлетел на другой конец передней.
— Теперь ты, парень, больше не будешь фокусничать со своим молотком! — крикнул Чарльз ему вдогонку. — Я тебе покажу! Желтая рожа!
Джерри лежал ничком у стены. Одна его рука была согнута под животом, а другая, расслабленная, откинута в сторону. Он был в сознании, но не мог подняться. Закрыв глаза и насторожив уши, он решил притвориться, что лежит без чувств.
— Чарли! Что ты сделал? — закричала Джоан в ужасе.
— Не подходи к нему! Пусть отдохнет: его разморило.
— А вдруг он умрет?
— Ты дурочка, Джоан. Как же я мог убить? Но что это за цирк тут у вас?
— Он хочет развестись со мною, — захныкала Джоан. — А я старалась быть с ним такой хорошей!..
— Ну, он получит развод — недолго ждать! — зло усмехнулся Чарльз.
— Нет, я не хочу расставаться с ним…
— Не хочешь?
— Да, Чарли. Ты должен понять меня. Он что-то чувствует, догадывается… И я не хочу, чтобы с ним случилось несчастье. Чарли… я люблю его…
— Это от тебя и требуется.
— Я люблю его на самом деле. Это совсем не спектакль, Чарли. Сегодня я убедилась, что люблю его. С Джерри ничего не должно случиться. Я хочу быть его женой всю жизнь. Чарли, это опасная игра. Если он вдруг умрет, я не смогу больше жить…
— Прекрати это нытье, Джоан! Ты опять сходишь с ума. Где страховые документы?
— Они у меня…
— Я хочу посмотреть на них.
— Нет, Чарли, я тебе их не дам.
— Я только посмотрю!
— Я не могу показать…
— Джоан, если ты сию минуту не покажешь мне страховку, я больше тебе не брат. Поняла? Я буду просто Чарльз Лоусон. Сейчас же подай бумаги сюда. А не то…
— Они не у меня… Они у Джерри в кармане…
Джерри показалось, что через него пропустили электрический ток. Он собрал всю свою силу воли и приготовился защищаться. Когда Чарльз подошел и толкнул его в бок ногой, он не подал никаких признаков жизни. Только на волосок приоткрыл глаз и позволил Чарльзу перевернуть его. При этом, незаметно для Чарльза, правая рука Джерри оказалась у заднего кармана. Когда затем страховой агент нагнулся, чтобы поинтересоваться его бумагами, Джерри вдруг рывком левой руки нахлобучил врагу на самые глаза его шляпу, а правой пустил в ход свой молоток, — но на этот раз он бил уже не по коленям, а по лбу противника. Все произошло настолько молниеносно,
Джоан свернулась калачиком в углу дивана, закрыв лицо руками. Джерри испытывал к жене глубокое сочувствие и жалость, так как теперь он словно увидел за маской человека.
— Прощай Джоан, — тихо произнес он.
Джоан спрыгнула с дивана, но подошла не к мужу, а к телефону.
— Я позову полицию, — крикнула она. — Тебя задержат, и ты попадешь в тюрьму.
Инстинкт самосохранения заставил Джерри действовать решительнее. Он поспешил к жене, схватил ее в свои объятия, на руках отнес в спальню и уложил на кровать.
— Негодяй, я ненавижу тебя… — шипела Джоан.
— Я больше не чувствую к тебе ненависти, — сказал Джерри спокойно, — но для верности…
С последними словами он проверил рефлексы своей жены и сковал ее по рукам и ногам. Джоан хотела было закричать, но Джерри прижался губами к ее губам и поцеловал так, что она онемела. Затем он чуть ли не бегом помчался в переднюю, схватил свой чемодан и вышел.
Короткая семейная сцена была окончена. Она отличалась от обычных семейных раздоров только тем, что в ней по ходу действия никто не бросал в противника сливочным тортом и не переворачивал мебель.
В спальне Нью-Йорка был вечер. На улицах загорались миллионы рекламных огней. Улица и ночью не знала покоя. Даже ветер уснул где-то на своем насесте, но улица бодрствовала. Прямо в окна квартиры молодоженов светила сказочная полная луна…
Глава двенадцатая
Было бы ошибкой думать, что Джерри Финн вырвался на свободу, беззаботно насвистывая, — он скорее беззвучно рыдал. Когда он подошел к двери мистера Риверса, сердце его стучало почти так, как, бывало, стучал его неразлучный молоток. Отворив дверь, Исаак приветствовал своего коллегу следующими словами:
— Ага! Пришел-таки за расчетом? Заходи, заходи. Мы сразу выясним все наши дела.
Чего-то в этом роде Джерри ожидал, ибо он уже раньше заметил, что Исаак был оптимистом лишь до известного предела. А затем он превращался в реалиста и тех, кто нарушает правила игры, готов был послать ко всем чертям на вечное поселение.
— Первые действительные невзгоды в моей жизни начались в тот самый момент, когда ты женился, — сказал Исаак серьезно.
— Так же, как и в моей, — тихо отозвался Джерри, словно эхо, и замолчал, ожидая продолжения.