Четвёртый прыжок с кульбитом и портфелем

Сербский Владимир

– Интересно, интересно...
– пробормотал я.

В этом вопросе с Антоном был единодушен - еще одна гитара в оркестр прямо-таки просилась. Но при всей важности собеседования не смог удержаться от мучавшего вопроса:

– Послушайте, я понимаю, что за две тысячи лет евреи расселились по всему миру. Они везде. Но девочки, разве у них была корейская ветвь? Извините, если что не так, просто интересно.

– Ничего страшного, - спокойно ответила Сара.
– Нас с сестрой часто спрашивают о восточных корнях.

Так вот, здесь тайны нет - один наш дедушка чистокровный кореец. Бабушка перед войной на Дальнем Востоке жила, там он ее и догнал. А так-то у нас в семье все русские, кроме папы.

Диспут по национальному вопросу оборвала Козловская.

– Нам достались хорошие музыканты, вот что важно. А флейта и альт - гармоничная музыкальная пара, - вынесла она вердикт.
– Девочки с детства сыграны, поэтому надо брать обеих.

Спорить с мэтром я не собирался и Антону не позволил, утащил его обратно в сад. Это у Надежды Козловской завтра вечером концерт в сельском клубе. Но до него еще дожить надо, а у нас парнем с утра экзамен. Так что пусть оркестр репетирует без него, путевка в институт важнее.

По завершению репетиции Жанна задержалась. Постояла во дворе, и направилась не к калитке на выход, а к столу под яблоней. Анюта с Верой подтянулись следом.

– Пивком балуетесь?
– пустые бутылки под столом вызвала ироничную улыбку на пухлых губках Жанны.

Вера за словом в карман не полезла:

– Когда у музыканта нет денег на парикмахера и пиво, он становится панком.

С ответной улыбкой, полной яда, она провела рукой по короткой прическе Антона.

– А кто такой панк?
– Жанна удивленно нахмурилась.

– В музыкальном смысле - это шпана. Немытый человек, которого женщины не любят. Яркий пример тому - Паниковский из «Золотого теленка».

– Так Паниковский был панком?
– хмыкнула Жанна.
– Не знала.

Нюся поддержала Веру:

– Ну как же, потом даже такое выражение появилось: «Они просто так пахнут. Панки грязи не боятся».

Неожиданно Жанна резко сменила тему:

– Верунчик, дай Антошу на пару часиков, а?

Вежливым нахрапом Жанна обозначила новый интерес так, что Антон прижух. Мало того, что Наталья Николаевна навела шороху, теперь еще одно наглое явление нарисовалось.

– Зачем это?
– насупилась Нюся. Она первой очухалась и, прикрывая парня, даже выставила грудь вперед.

Опасения ее были понятны, ведь внутри парня сидел я. А что может происходить между молодыми людьми в течении двух часов, мы совсем недавно узнали от одной подозрительной мамы. Вера молчала, внезапность предложения лишило ее дара речи. Но Жанна продолжала обращаться к ней.

– Верусь, прикинь, очень надо. Не будь эгоисткой, а? Поделись. Дело жизни и судьбы человека! Да ты не бойся, ничего плохого ему не сделаю, - Жанна улыбнулась заискивающе.
– Сейчас поймешь. В среду

у меня день рождения, и тетя решила семейный обед совместить со смотринами.

– И что?
– не врубилась Нюся.

– Родня хочет меня замуж выдать, чего непонятного?
– Жанна перешла на трагический шепот.
– Приперлись тут сваты из Дагестана, черт бы их побрал. И притащили с собой ботаника очкатого, чтобы узами брака скрепить. А я не хочу в горы! И замуж не хочу. Понятно? За обедом посажу Антона рядом, чтобы он невзначай прижался ко мне пару раз. За руку бы взял, облобызал... Поцеловать в щечку тоже можно, будет неплохо. И все!

– Замуж не хочешь, а Тоша, значит, отвлекающий маневр?
– дошло до Анюты.

– Вот именно, - согласилась Жанна.
– Пусть думают, что у меня местный жених имеется. Он, конечно, еще зеленый. Но выглядит очень прилично!

– Странно, - пробормотала Нюся.
– Для еврея нет ничего святее семейных уз. А уж веление предков всегда стоит во главе угла.

Жанна кивнула:

– Как еврейка это принимаю, но как армянка душой киплю! Я же алмаз, понимаешь? Умная, красивая, талантливая. И здесь оправа золотая нужна. А мне медную фигню подсовывают! Надраили, конечно, начистили, но я-то все вижу.

Что интересно, мнением Антона никто не поинтересовался. Натуральный торг на рабовладельческом рынке! Но я затаился, ожидая развития событий. Пусть сам выкручивается, это его жизнь. Только компота всем налил, дабы питьем отогнать нечистую силу. Наши предки верили всяким поверьям - будто в открытый рот может проникнуть злой дух. А у Антона челюсть висит уже целую минуту. Да не только челюсть, парень сам основательно завис.

– Хм...
– выпив компота, он принялся ощупывать взглядом объект для зажатия.
– Тут есть что потискать... Как думаешь. Дед?

– Обнять девушку приятно. Это даже полезно, как тебе известно. И вообще, желание обнять - это уже замечательный повод увидеться. Но не на людях же! А если родственники с гостями по голове настучат?
– я огляделся.

Галюся дрыхла неподалеку на раскладушке - Нюся почему-то вбила себе в голову, что послеобеденный сон ребенка должен проходить на свежем воздухе. Новая широкая кровать на ламелях «Симона» дозволяла Лапику вольготно развалиться рядом, и тот храпел, убаюкивая лучше любой бабушки.

Вера вдруг подорвалась, и ускакала на костыле вглубь сада. Вернулась она с Иваном. В шортах и майке таксист он выглядел загорелым красавчиком, гораздо моложе своих сорока лет. Ничего удивительного, болячки остались в далеком прошлом.

– Вот, - сообщила Вера запыхавшись.
– Достойная замена на дуэли. И пускай попробуют ему накостылять - юшкой умоются. Дядя Ваня, Жанну надо потискать и облобызать.

Проблем Иван не увидел. Надо - значит, надо. Наклонив голову, он только уточнил: