Четвёртый прыжок с кульбитом и портфелем
Шрифт:
– Понятно. Так что, махнем не глядя?
– А почему нет?
– Хелмс расстегнул кожаный ремешок в полной уверенности, что Генеральный секретарь ЦК КПСС плохих вещей не держит.
Приобретение сунул в карман. И какое было удивление наутро, когда он разглядел его - часы главы СССР оказались обычной «Ракетой» в стальном корпусе. Единственным утешением было понимание того, что это носил сам Брежнев. В любой компании можно будет похвастать, и все станут завидовать.
На подмосковном аэродроме тайную делегацию ожидал «Ту-154» болгарской авиакомпании.
тесной группой. К трапу самолета подошел только генерал Ивашутин.
– Генерал, один вопрос на прощание, - директор ЦРУ понизил голос, хотя прогреваемые турбины свистели прилично.
– Президент Никсон готовит господину Брежневу сюрприз. Он знает его страсть к автомобилям, но находится в затруднении. Есть серьезный вариант, вроде «Линкольна». Или, может быть, взять новенький «Кадиллак» с кузовом купе?
– К сожалению, я плохо разбираюсь в марках американских автомобилей, уж простите невежу, - глядя на переводчика, генерал голос не понижал.
– Зато я неплохо изучил диверсии против Фиделя Кастро. Мы со счета сбились, честно говоря... Ядовитые пилюли и сигары, носовые платки, взрывчатка, отравленная пища и смертельное вино. Если чего- то забыл, напомните.
Директор ЦРУ молчал, улыбка сползла с его лица.
– Бесчисленных стрелков ловить там просто устали. Вчера на Кубе нейтрализована группа террористов, заброшенных с Майами. Пять человек - снайпер, второй номер, пулеметчик и два разведчика-наводчика. Они дали признательные показания и расстреляны. Предупреждаю, у кубинских товарищей терпение лопнуло. В следующий раз возмездие настигнет инструкторов вместе с наставниками.
– Вы мне угрожаете?
– поднял брови Хелмс.
– Нет, взываю к вашему благоразумию. В ближайшее время в адрес правительства США будет направлена кинопленка с последними интервью нескольких диверсантов. Есть там признания и бывших сотрудников ЦРУ Мы надеемся, что после этого ваше правительство запретит спецслужбам США организовывать политические убийства или строить планы покушений. У меня все, счастливого пути.
Ивашутин собрался идти, но вдруг спохватился:
– Да, чуть не забыл, зачем приезжал: Леонид Ильич просил передать господину Никсону большой привет и наилучшие пожелания.
Глава сорок шестая, в которой книга заканчивается
На кухне собственной квартиры я готовил ужин, когда позвонил Николай Уваров.
– У меня есть разговор, - сообщил он.
– А у тебя коньяк есть?
– В Греции все есть, - солидно кивнул я.
– Даже самогон от Нюсиного деда. На таких травах - закачаешься!
– Мне уже нравится ход твоих мыслей, - хмыкнул он.
– И дед Анечки.
– Фаина Раневская в подобной ситуации советует стучать ногами, - вкрадчиво уточнил я.
– Почему ногами?
– Ну не с пустыми
– Ладно, - согласился Коля, - высылай черное одеяло.
А почему нет? Мне оставалось лишь руки полотенцем вытереть, и транспортная услуга была оказана мгновенно.
– Вкусно пахнет, - оглянувшись, Коля цапнул с тарелки тонкий слайсик окорока.
– Знакомый запах хамона...
– Мне сегодня везет. Этот аромат Нюся тоже притащила от деда, - подтвердил я его догадку.
– Еще есть?
– На столе все, что осталось, - я развел руками.
– Вот колбаски немного. А кабанчика дед будет резать только осенью.
– Так-так, - пробормотал он свою присказку.
– Кстати, где хозяйка?
– На работу пошла, - я развел руками.
– У них там репетиция перед выступлением.
Цапнув кусочек колбаски, Коля решительно заявил:
– Передай Анечке, что осень уже наступила.
– Думаешь?
– Уверен, - бросив на стол спортивную сумку, он уселся.
– У меня скоро новоселье, у Антоновых родителей тоже. Скажи ей: нечего тянуть. Пора.
Спорить я не стал. Правильная колбаса в холодильнике мне самому не помешает. Кивнул на сумку:
– Что за баул?
Коля расстегнул змейку.
– Пришел, как велено было, не с пустыми руками. Возвращаю тебе твои вещи. Цветы, простите, забыл.
– Советские деньги?
– хмыкнул я, заглядывая внутрь.
– Неужто твои аналитики решили задачку?
– Да. Купюры разных годов выпуска рассортированы. В этой шараде, наконец, мы разобрались с божьей помощью. Разложили по полочкам. Упаковки подписаны, можешь забирать. Вот эти годные, а эти пока повремени. Ты же хотел к Антонову дому кухню пристроить? Хотя тут на еще один дом хватит.
– Это хорошо...
– я разлил коньяк по бокалам.
– Цветы должны быть без повода, а любовь - взаимной. Свою долю забрал?
Понюхав издалека снифтер, Уваров удовлетворенно прикрыл глаза:
– Не волнуйся. Или, как говорит молодежь, узбагойся. Склероз не замечен, дай бог тебе здоровья. Как ты смотришь
на то, чтобы выпить?
– Пристально, - я бросил сумку под стол и взял в руки бокал.
– Ну, за новый дом. Кухню обязательно надо, и ванную комнату. И теплый сортир тоже. Кстати, соседка Нины Радиной, которая гинекологша недоделанная, собралась в городскую квартиру переезжать. Хатенку продает.
– Так-так...
– насторожился Коля.
– Зачем тебе дом?
Мне оставалось только пожать плечами:
– А для охраны. Хватит им бедную Римму притеснять.
– Слушай, - задумался Коля, - а если еще рядом с Антоном домик прикупить - получится квартал из четырех избушек. Поставим общий забор, защитим периметр...
– А там кто будет жить?
– мысль показать мне интересной. Но четыре огорода обработать... Непростая задачка.
– А я и буду. Мне тоже хатенка нужна, чтобы отдохнуть иногда. На своей родной даче - сплошь охрана, заключенные и пункт радиоперехвата. Никакой личной жизни!