Четвёртый раунд
Шрифт:
— Для вас, — воспользовался промахом Игорь Сергеевич.
— А вам не кажется, что вы несколько... бесцеремонны?
— Отчасти — да! — согласился собеседник. — Но я вынужден так поступать, иначе мы не скоро доберемся до основного вопроса. И эта бесцельная беседа надоела уже не только вам, но и мне.
Игорь Сергеевич достал платок, слегка промокнул им губы и долил свою рюмку. Бумажными салфетками, уложенными в стаканчике полукруглым веером, он ни разу за всё время ужина не воспользовался. Коньяка отпил самую малость, откинулся на спинку стула и о чём-то задумался, скучающим взглядом рассматривая зал. В какой-то момент он остановил его на официанте, бесшумно
— Оркестр у вас что, бастует сегодня? — недовольно спросил Игорь Сергеевич. — Или затруднения с репертуаром?
Официант заспешил к эстраде. Валерий Борисович, чувствуя, что сейчас будет задан тот самый вопрос, ради которого незнакомец и подсел к нему, тоже откинулся на спинку стула в нарочито безмятежной позе, хотя внутренне весь сжался, как перед прыжком через яму, длина которой внушает сомнения в своих собственных силах.
— Куда вы дели того парня, который хотел устроиться к вам охранником? — перегнувшись через столик, приглушённо спросил Игорь Сергеевич.
— Какого... парня? — растерянно спросил Валерий Борисович, чувствуя, что этой воображаемой ямы ему не перескочить. Ещё немного он подержится в полёте, но следующий вопрос собьёт его с траектории, и тогда — неизбежно — придётся падать вниз. И как глубоко — неизвестно.
— Того, что приходил к вам позавчера, — спокойно уточнил Игорь Сергеевич. — И попросил он за свой труд триста тысяч в месяц. Я же вас спрашивал: большие ли это деньги в наше время? Лично я думаю, что за охрану такого магазина эта сумма — сущая мелочь. Вам никогда не приходило в голову, какой убыток потерпит кооператив, если однажды ночью в магазине случится пожар? А пожарные, к тому же, приедут с большим опозданием? Но о деньгах мы поговорим позже, — пообещал он, и в этом обещании прозвучали явные нотки угрозы. — А сейчас мне хочется знать другое: куда его увезла «скорая помощь»?
На эстраде тихонько звякнула оркестровая тарелка, вслед за нею негромко ухнул барабан и, разбуженный этим звуком, горько зарыдал саксофон. Высокий цыганистый аккордеонист небрежно бросил пальцы на клавиши и легко вплёлся в общую мелодию.
«К мысу ль радости, к скалам печали, к островам ли сиреневых птиц, всюду, где б мы с тобой ни причалили, не поднять нам усталых ресниц», — затосковала певица.
— Да... действительно: приходил какой-то парень, — словно только сейчас вспомнил Валерий Борисович. — Но ни о каких деньгах он не говорил! — горячо заверил своего собеседника директор магазина. — Он даже не дошёл до моего кабинета: сцепился с кем-то в коридоре, шум подняли дикий... Мы вначале подумали, что он пьян. Там такой двор, знаете, вечно полно всякого отребья...
— Я хорошо знаком с этим двором, — не дал ему уклониться в сторону Игорь Сергеевич.
— Да... ну потом видят, что человек не в себе... Что-то вроде припадка. Наверное, кто-то позвонил в «скорую».
— А почему они приезжали с милицией?
— Разве? — удивился директор магазина. — Возможно, и с милицией... Я не заметил. Не стал ждать финала этой сцены. Кругом крики, какие-то люди, ругань... Ушёл в кабинет и как его забирали, я вам сказать не могу. А он что, ваш родственник или знакомый? — сочувствующе спросил директор, сделав вид, что не понимает, о чём на самом деле идет речь.
— Валерий Борисович, — как-то устало произнёс незнакомец, — хотите, я вам скажу кое-что откровенно? Только без обиды! — предупредил он,
— Пожалуйста! Я же не девушка — постараюсь не обидеться.
— Так вот... Возможно, вы в своих собственных
— Я откровенно вам говорю: не знаю! — постарался придать своему голосу как можно больше искренности Валерий Борисович. — Но попытаюсь узнать. Где я смогу вас найти... или связаться с вами?
— Не надо меня искать, — поднялся с места Игорь Сергеевич. — Я сам вас найду, если будет нужно. А тому парню, если с ним всё в порядке, вы теперь должны пятьсот тысяч рублей. Запомните эту сумму! А если с ним что-нибудь случилось, то... я не завидую вам.
Гость пошёл к выходу, не прощаясь и не оставив денег за свой ужин. Стоявший невдалеке официант сделал вид, что не замечает ухода своего клиента, но, как только тот скрылся за входной портьерой, поспешил привести столик в порядок. Теперь, если бы его кто-нибудь к спросил, официант твёрдо ответил бы, что здесь весь вечер сидел один человек. В этом Валерий Борисович был более чем уверен.
Случилось что-то непонятное: на площадке возле ресторана выстроилась целая вереница машин, но ни один таксист не соглашался везти в город. А ведь многие знали его не только в лицо, но и по имени-отчеству и возили по этому маршруту не один раз. Шофёры стояли несколькими небольшими группками, негромко беседовали о чём-то своем, беззаботно поигрывая ключами и заученно отвечали: «Не могу, занят... Жду клиента». К нескольким частным машинам, стоявшим особняком, Валерий Борисович не стал подходить: по опыту знал, что сидящие в них шофёры даже не станут с ним разговаривать. Они работали у таких людей, что никогда не рискнули бы заняться частным извозом.
Валерий Борисович тоскливо посмотрел на дорогу, уходящую вдаль через сосновый перелесок. Там, в недосягаемой для него дали, разливалось в полнеба зарево ночного города, раскинувшегося вдоль спокойной широкой реки. Ему даже показалось, что он видит сияние куполов древних храмов, стоящих на обрывистом берегу уже несколько столетий. Но это только показалось... Их и днём-то в хорошую погоду не всегда можно было различить с этого расстояния. Откуда-то с низа живота, неторопливо, но цепко, к груди начал ползти страх. Он повернулся и медленно, стараясь сохранить невозмутимый вид, пошёл опять в ресторан.
В холле, возле туалетных комнат, остановился у телефона-автомата и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, дрожащим пальцем стал набирать номер. Набрав, некоторое время с тревожным ожиданием слушал далёкие гудки и наконец облегчённо вздохнул: абонент оказался на месте.
— Виктор! — приглушённо выдохнул Валерий Борисович. — Я влип... Меня загнали в угол. Ни один таксист не соглашается везти в город. Долго рассказывать... — нетерпеливо поморщился директор магазина, настороженно озираясь вокруг. — Тебе там легко так говорить! — разозлился он. — А я здесь себя совсем по-другому чувствую... Ладно. Только скорей! — попросил он. — «Это и дураку понятно, — раздражённо думал Валерий Борисович, направляясь опять в зал, — что надо на людях находиться. Умник нашёлся...» Но страх начал отступать и на душе стало намного спокойнее.