Четыре голубки
Шрифт:
— Ты заметила, что Фалмут нас избегал? — спросил Джордж.
— Кто, Джордж Фалмут? Не заметила. С чего бы вдруг?
— Он был таким неприветливым, холодным и недовольным.
— Но таков его характер. По крайней мере, внешне, потому что на самом деле он не такой. Я помню, когда мы только поженились, я встретила его на балу, и он выглядел таким холодным и неприступным, что я чуть не обиделась. А он всего лишь стал ворчать, что нынче у всех одинаковые имена — два Джорджа женаты на двух Элизабет, и он может нас перепутать.
— Да, — сказал Джордж. — Он ценит тебя, но только не меня или моего отца, как бы мы ни
— Что ж, смерть жены его потрясла. Она была такой молодой. И не думаю, что он из тех, кто женится повторно.
— Ему нужно лишь поманить пальцем, и сбежится сотня девиц. Всех притягивает титул.
Презрение в его тоне заставило Элизабет поднять на мужа взгляд, затем она снова отвернулась. Уорлегганов вряд ли можно было назвать нечувствительными к такого рода приманке, если бы только таковая появилась на их пути.
— Ему недостаточно быть лордом собственных земель в Фалмуте, он хочет быть лордом Труро. И никому не дозволит стоять у него на пути!
— Что ж, он и впрямь лорд Труро, — ответила Элизабет, — если речь идет о влиянии и собственности. Никто этого не оспаривает. И как мне кажется, вполне добровольно.
— Значит, ты ошибаешься, — заявил Джордж. — Город и окрестности устали от того, что с ними обращаются, как с имуществом богатея. В нашем округе никогда не покупали голоса на выборах, но его поведение выставляет весь городской совет на посмешище.
— А, так ты про выборы, — сказала Элизабет. — Никогда не могла в них разобраться.
— В парламент избираются два члена, и избирают их городские власти. До настоящего времени муниципалитет довольствовался кандидатами от Боскауэнов — фактически до недавних пор эти должности занимали двое младших Боскауэнов. В этом нет ничего противоестественного, ведь все мы в той или иной степени придерживаемся одинаковых политических взглядов. Но важно дать городскому совету возможность избирать членов парламента самим, чтобы не ранить чувство собственного достоинства. Более того — дать реальную возможность выбирать, хотя и в этом случае совет вряд ли пойдет против Фалмута.
Элизабет принялась заплетать волосы.
— Интересно, зачем Джорджу Фалмуту наносить эту излишнюю обиду. Я знаю, что его дядя был очень властным человеком, но...
— Все они такие.
Элизабет вдруг поняла, почему Джордж Ивлин, третий виконт, а с ним и Боскауэны, обычно держали Уорлегганов на расстоянии. Она знала, как Николас, отец Джорджа, как и сам Джордж, отчаянно пытались снискать расположение Фалмутов. Но помимо предрассудков, которые неизбежно вставали между старинным титулованным родом и новым амбициозным семейством, их интересы слишком сильно пересекались. Влияние Уорлегганов постоянно росло. Возможно, это не противоречило напрямую интересам Боскауэнов, скорее, шло с ними в одном ряду. К тому же Боскауэны привыкли иметь дело либо с равными себе, либо с теми, кто ниже их по статусу, а Уорлегганы не вписывались ни в один из этих кругов. Они были нуворишами, которые еще не относились ни к одному общепризнанному слою общества. Конечно, были и другие нувориши, особенно в Лондоне, но одни приспосабливались быстрее других. Несмотря на все усилия, Элизабет видела, что Уорлегганам это не удавалось.
— В городе много недовольных, и сэр Фрэнсис Бассет вполне может стать тем,
— Фрэнсис? О, уверена, он по-своему весьма значителен, очень богат и деловой человек, но...
— Разумеется, ты знала его всю жизнь, но я познакомился с ним только в феврале прошлого года. Оказалось, у нас много общего. Как владелец третьего по величине банка в Труро, он смог приспособить свое предприятие под мои требования, а я — под его. На самом деле мы сотрудничаем по многим вопросам.
— И как это...
— Он два года приобретал собственность в городе и недавно был избран членом городского совета. Он член парламента от Пенрина и контролирует еще несколько мест в парламенте. Знаю, что ему интересны места от Труро.
Элизабет перевязала кончик косы лентой василькового цвета. В таком виде ее можно было принять за восемнадцатилетнюю девушку.
— Он так много тебе рассказывает?
— Пока нет. Мы еще не настолько близки. Но я вижу направление его мыслей. Я подумал, что если наша дружба окрепнет, я мог бы стать одним из его кандидатов.
— Ты? — повернулась Элизабет.
— А почему нет? — резко спросил он.
— Ты стал бы отличным кандидатом. Но... но этот город принадлежит Боскауэнам. Будут ли у тебя шансы?
— Думаю, да. Если всё и дальше так пойдет. Ты не будешь возражать?
— Конечно же, нет. Напротив, я бы очень этого хотела, — она встала. — Но Бассет поддерживает вигов [6] !
Чайноветы поколениями принадлежали к тори.
— Мне они нравятся не больше твоего, — ответил Джордж. — Но Бассет отрекся от Фокса. Если бы я вошел в Палату общин, то, как одному из его кандидатов, мне придется поддерживать нынешнее правительство.
6
Виги — английская политическая партия в 17—19 вв. Возникла в конце 70-х гг. 17 века как группировка, выражавшая интересы обуржуазившейся дворянской аристократии и крупной торговой и финансовой буржуазии, не желавших восстановления королевского абсолютизма.
Элизабет задула одну свечу. Струйка дыма поплыла в сторону зеркала и рассеялась.
— Но почему этот интерес возник именно сейчас? Я не слышала разговоров о выборах.
— О них и не говорят. Хотя срок полномочий Питта истекает. Нет... о выборах не говорят, но есть вероятность дополнительных выборов. Сэр Пирс Артур тяжело болен.
— Я не знала.
— Говорят, он не может помочиться и наотрез отказывается от установки катетера.
Элизабет отдернула балдахин над кроватью.
— Бедняга...
— Я просто делюсь с тобой мыслями и показываю, куда может привести моя дружба с сэром Фрэнсисом Бассетом.
— Благодарю, Джордж, что поделился со мной.
— Конечно же, очень важно, чтобы ничто не выплыло наружу, ведь почва еще не подготовлена.
— Я никому ничего не скажу.
Через мгновение Джордж сказал:
— Разве я не всегда всем делюсь с тобой?
— Надеюсь, что так всегда и будет, — ответила Элизабет.
А в другом конце города Оззи Уитворт, завершив ночные упражнения с женой, перекатился на спину, опустил ночную сорочку, поправил колпак и сказал: