Четыре сына. Игры со временем
Шрифт:
Султан согласно усмехнулся.
– А что конкретно бы я сделал?
Лицо Эниры приняло серьезное выражение. Она сложила руки конвертиком и прижала их к губам.
– Что произошло в Фаджаре, Дамаск? – озадачено спросила лира.
Сев в кровати, султан потянулся к стакану с водой, стоящей на позолоченной тумбочке рядом, и только после того как осушил весь сосуд, загадочно ответил:
– Самому бы знать, что именно там произошло.
Энира вопросительно вскинула брови.
– Я столкнулся с неведомыми созданиями. Веришь, нет, Эни, но их не
– Почему ты так решил?
– Само их существование абсурдно. Они выглядят как смесь человека и фархара, но у одного из их вида нет даже рта. Природа бы не создала такую тупиковую ветвь, которая не способна питаться. Оттого и напрашивается вывод. Либо это искаженная магия Фаджара породила этих чудовищ, либо изощренный ум Темных.
Не понимаю, почему они меня не разодрали на куски. Вторые представители имеют довольно внушительные пасти. Самое удивительное, мне показалось, что есть меня, они передумали в последнюю минуту…
В глазах Эниры вдруг отразился всепожирающий страх. Заметив его, султан замолчал.
– Дамаск! Тебя ранила одна из этих тварей? Это ее коготь мы вытащили из тебя?
– Один из уродов, действительно, меня ранил, но я не думал, что он оставил коготь во мне, – брезгливо ответил Белый, передернувшись от отвращения.
Однако это быстро ушло на второй план, затмившись падением Эниры, которая резко вскочила с кресла, и, поскользнувшись, распласталась на полу.
– Эни! – тут же кинулся Дамаск на помощь лире, но она уже сама резво поднялась на ноги, бросившись к выходу.
Султан непонимающе уставился на захлопнутую дверь. Рядом стоял пузатый белоснежный диван с золотой отделкой, как и всё в этих покоях, а рядом с диваном застыл Ганс. Дамаск и не знал, что он в комнате. Немой маг посмотрел на Белого, в его глазах читалось точно такое же недоумение.
Неожиданно дверь открылась и взору вновь предстала запыхавшаяся Энира.
– Где… покои… Бирма? – делая перерывы для вздохов, спросила лира (видно, убежать она уже успела далеко). – Или где… он там… сидит?
– Эни, зайди в комнату, и объясни в чем дело! – строго приказал правитель Эссора.
– Нет времени, Дамаск! – крикнула Энира, схватила Ганса за руку и убежала.
– Я что уже перестал быть султаном? – проворчал себе под нос Дамаск, зло откидывая одеяло и поднимаясь с кровати.
Осмотрев свой бок, где, по идее, должна быть рана, ведь коготь как-то вытаскивали, Дамаск опешил.
«Это ж сколько я был в отключке?» – удивился он про себя, разглядывая девственно чистую кожу, без намека на шрам.
Накидывая на себя шелковый черный халат, султан дал себе зарок в подробностях узнать о прошедшей операции, после чего направился в кабинет Бирма, чтобы догнать неугомонную Светлую.
Глава 11.
Отражение памяти
Восточный султанат
Эссор,
3039 г.
Глаза застилало стекло мыслей, и Энира тупо смотрела в одну точку на хаотично разрисованном красно-черно-желтом ковре, красующемся посреди библиотеки. В руках она держала книгу великого Франка Рига, неизвестное издание, о сказаниях потерянных народов, но совершенно не помнила, что прочитала всего минуту назад.
Дамаск лично уничтожил коготь неведомого существа, но был ли в этом смысл? Создания фархаров встретили султана в Фаджаре? Если да, зачем они засунули в него маячок? Чтобы он привел их к людям? Им было достаточно лишь проследить за человеком. Убить его? Это без труда мог сделать любой из них прямо в песках Пустыни. Зачем же тогда?
Что-то они почуяли. Возможно, даже ее. Ведь фархары ищут Светлую. Но Дамаск сказал, что подаренный Тэйпом медальон меняет ее ауру, астральный слепок и даже запах несколько раз в день. Значит, распознать лиру они не могли.
«Да у тебя уже просто паранойя разыгралась, лира Бэр. У любого крыша подкапывать начнет, когда пол-Эвы тебя убить хочет. По крайней мере, ты пока не подозреваешь в слежке пыль – это уже хорошо», – мысленно успокоила себя Энира.
« А если это не выверт больной фантазии?» – тут же вторил инстинкт самосохранения. – «Что если эти существа отправили в Дамаске маячок для фархаров? И если да… Какова вероятность, что его уничтожили вовремя, и он не определил мое местоположение?»
Руки тут же задрожали от столь пугающей мысли, так что лира их раздраженно потрясала. Первое желание было вскочить и броситься прочь из дворца, Эссора и вообще с этой планеты. Но она заставила себя вновь уставиться в книгу затуманенными глазами, не различающими буквы.
«Тебя не могут почуять. Не могут!» – убеждала лира себя. – «Не будет же Дамаск врать. Это в его интересах, чтобы источник опасности убрался из его султаната, и если он так спокоен, значит, верит в то, что говорит. А значит, я должна верить ему… И поскорей найти проклятую книгу о Вейлире!»
Пытаясь вогнать смысл прочитанных слов в голову, Энира старалась быстрей читать продолжение, так как знала, что скоро за ней или к ней придут. Неожиданно она почувствовала мощную волну магии султана, пробившую своим откатом пол библиотеки. А значит, Дамаск узнал о побеге квихельма и Риккарды.
Квихельма лира не могла не освободить. Хоть она сама не состояла в Братстве и никакие клятвы в верности не давала, но иначе и быть не могло. Столько лет прожив с ними бок о бок, имея единый язык, ставший родным, Энира их воспринимала как маленький отдельный народ, свой народ. Юхан и Киф, конечно же, освободили его. По настоянию подруги, без лишних шума и крови. Естественно, после этого мальчишкам пришлось покинуть дворец. Сначала они уговаривали Эниру уйти с ними, но лира уперлась рогом и сказала, что пока не найдет то, что ищет, не сдвинется с места.