Четыре йоги

Вивекананда Свами

Мы стараемся немедленно отдалиться от того, что причиняет нам страдание.

9. Цепляние за жизнь естественно для всех, и даже у ученых сильно это чувство.

Каждое животное цепляется за жизнь. На стремлении жить не умирая построена теория загробной жизни, ибо так сильно любит жизнь человек, что готов продлить ее и после смерти. Незачем и говорить, как мало смысла в этой теории, здесь любопытно другое: в западных странах предполагается, что жизнь после смерти возможна для человека, а для животных — невозможна. В Индии стремление к продлению жизни стало одним из доказательств в пользу множественности рождений, существования прошлых жизней и прошлого опыта. Например, если верно, что все наше знание основывается на опыте, и это очевидно, то, значит, мы не можем знать или воображать то, чего не испытали. Но вот цыплята, едва вылупившись, начинают клевать зерно. А утята, высиженные наседкой, едва вылупившись, бегут к воде, причем наседке кажется, что они сейчас утонут. Если опыт — единственный источник знания, откуда цыплята научились клевать зерно, откуда утята узнали, что вода их естественная стихия? Можно сказать — это инстинкт, но это ничего не означает, это просто слово, а не объяснение. Что такое инстинкт? У людей тоже множество инстинктов. Например, многие дамы играют на пианино и, конечно,

помнят, как осторожно касались они пальцами черных и белых клавиш вначале, теперь же, после многолетней практики, они могут болтать с друзьями, в то время как пальцы автоматически делают свое дело. Пальцы уже двигаются инстинктивно. Любая работа от многократных повторений делается инстинктивно, делается автоматически. Насколько нам известно, все то, что мы рассматриваем как автоматизм, было некогда осознанным действием. На языке йоги инстинкт есть свернутый разум. Разграничение оказывается свернуто и становится автоматически действующей самскарой. В таком случае логично предположить, что все, что мы называем инстинктом, просто свернутый разум. А поскольку разумное действие должно основываться на опыте, то инстинкт — это результат давнего опыта. Цыплята боятся ястреба, утята любят воду — и то и другое результаты прошлого опыта. Тогда возникает вопрос: где накапливается опыт, в отдельной душе или просто в организме? Чей опыт использует утенок — своих предков или свой собственный? Современная наука утверждает, что опыт накоплен организмом, йоги же считают, что ум накапливает опыт, передавая его через организм. Это и называется теорией перевоплощения, реинкарнации.

Мы уже видели, что все наше знание, зовем ли мы его восприятием, разумом или инстинктом, должно пройти через единый канал, через опыт; то же, что мы сейчас называем инстинктом, есть результат прошлого опыта, выродившегося в инстинкт, который в свою очередь может возродиться как разум. Этот процесс происходит во всей вселенной, и на нем зиждится одно из основных доказательств в пользу теории перевоплощения. Повторяющийся опыт разного рода страхов с течением времени становится инстинктом самосохранения. Ребенок испытывает инстинктивные страхи, потому что в нем живет прошлый опыт страдания. Даже у наиболее просвещенных людей, знающих, что плоть тленна, твердящих, что у них уже было много тел, а душа не умирает, — даже у них вопреки интеллектуальной убежденности живет нежелание умирать. Откуда это цепляние за жизнь? Мы уже убедились в том, что оно превратилось в инстинкт. А на языке психологии йоги — образовалась самскара. Самскары, тонкие и скрытые, дремлют в читте. Весь опыт наших прошлых смертей, все то, что мы относим к инстинктам, — это опыт, ушедший в подсознание. Он живет в читте, он не бездействует, но действие его неприметно.

Читта-вритти, волны ума, заметны, и мы можем их уловить, поэтому ими и управлять легче, но как быть с неприметным действием инстинктов? Как их взять под контроль? Когда я злюсь, весь мой ум становится огромной волной злости. Я ее чувствую, вижу, я могу сдержать ее, могу с ней бороться, хотя все равно не одолею ее окончательно, пока не разберусь в причинах, ее вызвавших. Кто-то нагрубил мне, я чувствую, как вскипаю, а он все продолжает, пока я не прихожу в полную ярость и не забываюсь, отождествляя себя с яростью. Когда он только начал говорить мне грубости, я подумал, что сейчас разозлюсь. Злость была сама по себе, я — сам по себе, но потом я разозлился, я слился со злостью. Я стал злостью. Такого рода чувства должны контролироваться в зародыше, в самом начале, в их едва заметной форме, еще до того, как человек осознал, что с ним происходит. Большая часть людей даже не улавливает начальные состояния этих страстей, когда они только проявятся из подсознательного. Мы не замечаем пузырек, когда он начинает подниматься со дна озера, мы и тогда его не видим, когда он уже у самой поверхности, он делается заметен только после того, как лопнет и по воде разбегутся круги. Волны внутри себя мы можем усмирить, лишь научившись распознавать их зарождение, прежде чем они станут могучими валами, без этого нет надежды на преодоление страстей. Преодолевать страсти нужно у самых их истоков, у корней, только тогда можно сжечь и семена, из которых страсти произрастают. Обожженное семя не прорастет в почве — страсти больше не проявятся.

10. Неприметные самскары нужно преодолевать, отыскивая их причины.

Самскары — неприметные впечатления, или отпечатки, со временем проявляющие себя в явственных формах. Что делать с этими едва заметными впечатлениями? Нужно возвратить следствие к его причине. Когда читта, которая сама есть следствие, возвращается к своей причине, к асмите, к эгоизму, только тогда вместе с ней исчезают и тонкие отпечатки. Путем медитации этого достичь не удается.

11. Путем медитации могут быть отвергнуты их [явственно] проявляющиеся модификации.

Медитация — один из величайших способов удерживания поднимающихся волн. Сосредоточившись, можно успокоить волнение ума, если же упражняться в сосредоточении изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год, то это станет привычкой. Вы и сами не будете замечать, как сдерживаете и унимаете раздражение и злость.

12. «Хранилище поступков» имеет своей основой болезненные препятствия и опыт жизни, зримой и незримой.

Под «хранилищем поступков» имеется в виду совокупность самскар. Всякий наш поступок вызывает волну в уме, нам кажется, будто после совершения поступка волна исчезает. Это не так. Она не исчезает, а просто делается незаметной, и, когда мы вспоминаем о поступке, она поднимается опять. Значит, она никуда не делась, в противном случае не было бы воспоминания. Таким образом, каждое действие и каждая мысль, как добрая, так и злая, продолжают неприметно существовать в нас. И радостные и безрадостные мысли называются болезненными препятствиями, ибо, согласно философии йоги, рано или поздно, но они причинят боль. Все радости, дарованные нам чувствами, в конечном счете причиняют боль. Наслаждения вызывают в нас жажду новых наслаждений, а результатом становится страдание. Человеческим желаниям нет конца, человек будет желать все большего, пока не дойдет до невыполнимого желания, и будет страдать. Вот почему йоги рассматривают совокупность впечатлений, как хороших, так и плохих, как болезненные препятствия, препятствуют же они освобождению Души.

Это относится к самскарам, еле заметным корням всех наших деяний, они — причины, которые снова приведут к последствиям либо в этой жизни, либо в последующих жизнях. В исключительных случаях, когда самскары очень прочны, они вызывают незамедлительные

последствия: акт страшной жестокости или проявление редкостной добродетели могут принести плоды в этой же жизни. Йоги утверждают, что те, кто накопил в себе огромные силы от добрых самскар, могут не умирать: они просто сменяют человеческое тело на божественное. Йоги упоминают несколько примеров в своих книгах: в них описаны люди, которые меняли ткани своих тел, перестраивали молекулы таким образом, что для них переставали существовать болезни, равно как и то, что мы называем смертью. А почему бы и нет? В физиологическом смысле прием пищи есть усвоение солнечной энергии. Энергия накопилась в растении, растение было съедено животным, животное было съедено человеком. Мы берем энергию солнца и преобразуем ее в часть себя. Ну, а если это не единственный способ усвоения энергии? Растения усваивают энергию не так, как мы, земля усваивает энергию не так, как мы. Тем не менее усвоение энергии происходит. Йоги утверждают, что могут усваивать энергию одной силой ума, брать столько энергии, сколько им нужно, не прибегая к обычным способам. Как паук ткет паутину из собственного организма, а потом не может покинуть ее и передвигается только по ней, так и мы соткали из самих себя паутину, именуемую нервной системой, и можем действовать только посредством нервов. Йоги же говорят, что в этом нет никакой нужды.

Мы передаем электроэнергию по проводам, а природа передвигает громадные массы энергии, не нуждаясь в проводах. Почему же мы не можем? Мы можем посылать психическое электричество, разве наш ум не то же самое, что электричество? И наши нервные волокна действуют как проводники, в них происходит поляризация по законам электричества. Но свое электричество мы посылаем только по этим проводникам. А почему нельзя посылать психическое электричество без них? Йоги говорят, что это вполне возможно и выполнимо, что научившись тому, как это делать, можно действовать во всей вселенной. Можно воздействовать на любое тело, где бы оно ни находилось, без помощи нервной системы. Пока душа действует через нервные проводники, мы говорим, что человек жив, когда действие прекращается, он мертв. Для человека же, способного и использовать проводники, и обходиться без них, жизнь и смерть утрачивают свой привычный смысл. Все тела во вселенной состоят из танматр, разница лишь в том, как танматры сочетаются между собой. Если вы умеете менять сочетания, вы можете что угодно делать со своим телом. Что такое тело, как не вы сами? Кто поглощает пищу? Вы недолго проживете, если за вас это будет делать другой. Кто производит из пищи кровь? Конечно, вы. Кто очищает кровь, кто гонит ее по жилам? Вы. Мы хозяева наших тел, мы в них живем. Мы просто разучились омолаживать наши тела, мы выродились, стали жить автоматически, забыли процесс перегруппировки молекул и автоматически делаем то, что делать надо осознанно. Мы — хозяева и должны всем управлять, как только мы этому обучимся, мы будем по своей воле омолаживать себя, и больше для нас не будет ни рождения, ни болезней, ни смерти.

13. При наличии в нас корня появляются плоды в виде разнообразия форм, жизни и ощущений удовольствия и боли.

В нас существуют корни, причины, самскары, поэтому появляются и последствия. Причина, исчезая, становится следствием, следствие, стираясь, становится причиной очередного следствия. Дерево рождает семя, которое становится причиной следующего дерева, и так далее. Все наши нынешние деяния есть следствия былых самскар, эти деяния оставят свои самскары, которые станут причинами грядущих деяний, и так будет продолжаться. Смысл данного текста в том, что при наличии причины следствия неизбежно наступят в виде разнообразия форм: кто примет облик человека, кто — ангела, кто — животного или демона. Помимо этого, существует и воздействие кармы на жизнь: один проживет пятьдесят лет, другой — сто, а кто-то умрет в двухлетнем возрасте, так и не достигнув зрелости; эти различия определяются прошлой кармой. Один рождается для удовольствий, и если он даже уйдет в глухой лес, удовольствия последуют туда за ним. Другого преследует страдание, ему все причиняет боль. Это — плоды его собственного прошлого. Согласно философии йоги, все добрые дела дают радость, все злые деяния — страдание. Человек, совершающий дурное дело, неизбежно навлекает на себя страдание.

14. Они дают плоды в виде удовольствия или страдания, порожденных добродетелью или пороком.

15. Для обладающего способностью различения все есть страдание, ибо все причиняет боль либо как следствие поступка, либо как ожидание утраты счастья, либо как новое желание, пробужденное воспоминанием о счастье, либо как противопоставление качеств.

Йоги говорят, что обладающий силой различения здравомыслящий человек видит суть того, что зовется и удовольствием, и страданием, знает, что они — удел каждого, что одно следует за другим, что одно переходит в другое, наблюдает, как люди тратят жизнь на погоню за блуждающим огоньком, но так и не достигают удовлетворения желаний. Великий царь Юдхиштхира сказал однажды: самое поразительное в жизни то, что мы на каждом шагу сталкиваемся со смертью, но думаем, что сами не умрем. [106] Нас со всех сторон окружают дураки, а мы думаем, будто мы — единственные исключения, будто только мы что-то понимаем. Видим, как непостоянно все вокруг, но думаем, будто наша любовь прочна и постоянна. Разве так может быть? Даже любовь своекорыстна, и йоги говорят, что в конечном счете понемногу иссыхает любовь и супругов, и детей, и друзей. Все в этом мире обречено на разложение. И лишь когда все, включая и любовь, оказывается тленом, человек в миг озарения понимает, что мир этот призрачен, подобно сновидению. Тогда улавливает он отсвет вайрагьи, отречения от мира, и отсвет того, что вне. То, иное, приходит только через отказ от этого мира, но никогда не через привязанность к нему. Не было еще великой души, которой не пришлось бы отрешиться от чувственных радостей и удовольствий во имя иного и тем обрести величие. Причина страдания — вечное противоборство между разнонаправленными силами природы, влекущими человека и делающими невозможным постоянное счастье.

106

Имеется в виду эпизод из Мбх., который Вивекананда трактует как изложение реальных исторических событий, имевших место в Индии примерно пять тысяч лет тому назад, и соответственно называет героя эпоса Юдхиштхиру некогда реально жившим царем.

Юдхиштхира, отвечая на вопрос «что есть чудо?», говорит, что «диво дивное» состоит в том, что, хотя люди изо дня в день уходят в обитель смерти, «оставшиеся все же ищут нерушимости» (или какой-либо «прочной основы», «недвижимости») (Мбх., III, 312).