Четыре йоги
Шрифт:
ПОКЛОНЕНИЕ ТОМУ, ЧТО ЗАМЕНЯЕТ БОГА, И ЕГО ИЗОБРАЖЕНИЯМ
Следующее, что нам предстоит рассмотреть, — это поклонение пратикам, то есть вещам, более или менее заменяющим Бога, а также поклонение пратимам — Его изображениям. Что же такое поклонение Богу через некую Его замену?
«Преданно соединяя свой ум с тем, что не есть Брахман, но за Брахман это принимая», — говорит Рамануджа. «Почитай ум как Брахман, это — внутри себя. Почитай акашу как Брахман, это — при обращении к небожителям», — говорит Шанкара. [284] Ум есть пратика внутри нас, акаша — вне нас; поклоняться следует обоим, чтя Бога в них. Он продолжает: «таким же образом, солнце тоже Брахман — так дано», «кто поклоняется Имени как Брахману» — во всех этих высказываниях проскальзывает сомнение в поклонении пратикам.
284
Пересказ БрСБ Рамануджи, IV, 1, 5 и БрСБ Шанкары, I, 1, 22.
Само слово «пратика» означает «движение к чему-то», а поклонение пратике есть поклонение чему-то, что в одном или нескольких аспектах заменяет Брахман, но не является Им. Помимо того, что упомянуто в шрути
Бхакти — это почитание Ишвары и никого другого, почитание предков или небожителей к бхакти отношения иметь не может. Поклонение различным небожителям следует отнести к ритуалистической карме — оно дает только радость общения с небесами, но ни бхакти породить не может, ни привести к освобождению, мукти. Поэтому следует ни на миг не забывать одно обстоятельство: если, как это подчас бывает, высокофилософский идеал, Абсолют, снижается поклонением пратике до уровня пратики, а пратика начинает приниматься за Атман верующего, за его Антарямин, то верующий впадает в глубокое заблуждение, ибо для пратики невозможно в действительности быть Атманом верующего. Но там, где объект поклонения — сам Абсолют, где пратика играет роль только его замены или обозначения, где, иными словами, через пратику поклоняются вездесущему Брахману, — поклонение благодатно. Больше того, оно совершенно необходимо для всего человечества, пока все люди на свете не пройдут приготовительную стадию восприятия Бога. А потому поклонение небожителям или иным существам, если им поклоняться ради их самих есть только ритуалистическая карма, поклонение с целью познания приносит плоды только в данной области познания, однако когда небожителям и иным существам поклоняются как самому Брахману, то в этом случае достигается тот же результат, что и при поклонении Ишваре. Вот почему, как в шрути, так и в смрити, [286] зачастую божество, или мудрец, или другое незаурядное существо возвышаются будто над пределом своей природы, идеализируются в виде Абсолюта и таковыми почитаются.
285
Тантрами (санскр.: книга, суть, субстанция), как правило, называются книги различных сект, обычно шиваистских или буддийских.
286
См. примеч. 26 к «Карма-йоге».
Последователь адвайты говорит: разве не есть все сущее Абсолют, если абстрагироваться от имен и форм? Разве не есть Бог потаеннейшая Душа всего живого? — спрашивает последователь вишишта-адвайты.
«Даже плоды почитания адитьев дарует сам Брахман, ибо Он есть Властитель всего», — говорит Шанкара в Брахма-сутра-бхашье. [287] «Брахман становится объектом поклонения, поскольку как Брахман он налагается на пратики таким же образом, как Вишну или иные налагаются на свои изображения».
287
Пересказ БрСБх Шанкары, IV, 1, 6.
К поклонению пратимам относится все то, что было сказано о пратиках — если изображение заменяет божество или святого, то поклонение не ведет к бхакти и не открывает путь к освобождению, если же изображение рассматривается как символ единого Бога, то поклонение направляет верующего и к бхакти, и к мукти.
Мы видим, что среди мировых религий ведантизм, буддизм и некоторые ветви христианства широко используют изображения, и только две религии — ислам и протестантство — отказываются от их помощи. Тем не менее, мусульмане используют могилы своих святых и мучеников за веру почти так же, как другие используют иконы или статуи. Что же касается протестантов, то они, отвергая все вещественные опоры религии, уходят все дальше и дальше от духовности. В настоящее время едва ли осталась разница между ними и последователями Огюста Конта, [288] или агностиками, исповедующими чисто этическое учение. [289] Когда христиане и мусульмане поклоняются изображениям, в какой бы форме они это ни делали, поклонение напоминает отношение к пратикам и пратимам как к самоценным объектам, это не «помощь прозрению», не дриштисаукарьям Бога, то есть, в лучшем случае, такое поклонение является ритуалистической кармой и не ведет к бхакти или к мукти. Душа отдается не Ишваре, а объектам, поэтому такого рода использование образов, гробниц или храмов есть чистейшее идолопоклонство, которое само по себе не грешно и не порочно, просто ритуально, — это карма, и верующий должен получить и получит ее плоды.
288
Огюст Конт (1798–1857), французский философ, основатель позитивизма. Он обосновывал создание некоей «новой» религии, в которой место Бога занял бы культ «божественного» человека.
289
Имеется в виду учение И.Канта (1724–1804), немецкого философа. В последней трети XIX в. ориенталисты и философы во многих странах уделяли большое внимание выявлению идей, общих и для кантовского учения, и для буддизма и индуизма. Особенно внимательно изучалась, например, Бхг.: она дает материалы для сопоставления кантианской идеи долга как внутренне присущего человеку и учения о действии «без заинтересованности в плодах действия». В Бхг., однако, в отличие от учения Канта, Высшая нравственность соотносится с Высшей Реальностью, стоящей над человеком.
ИЗБРАННЫЙ ИДЕАЛ
Теперь нам предстоит рассмотреть то, что называется ишта-ништха. Стремящийся ступить на путь бхакти должен помнить, что «есть много мнений и есть много путей». [290] Он должен знать, что сколько бы ни было на свете религий, сколько бы ни было в каждой сект — все они являются различными проявлениями величия Бога.
«Тебя называют множеством имен, Тебя стараются разделить этими именами, но в каждом имени раскрывается Твое всемогущество… Через любое из них Ты достигаешь того, кто верует, и нет ни особого имени, ни особого времени, если душа полна сильной любви к Тебе. Легок доступ к Тебе, и только по несчастью не могу я любить Тебя». [291]
290
Путь,
291
Здесь и далее пересказ текстов бхакти (Бхаг. пураны, Вишну пураны, поэтических сочинений Джаядевы и др.).
Более того, бхакта должен избегать не то что ненависти, даже осуждения тех лучащихся сынов Света, которые основали различные религии. Бхакта не должен даже слушать дурного о них. Но немногие способны испытывать и симпатию, и глубокое понимание, и всепоглощающую любовь. Как правило, либеральные секты утрачивают силу религиозного чувства, и их религия легко может выродиться в своего рода политико-социальный клуб. С другой стороны, яростное узколобое сектантство, проявляя весьма похвальную любовь к собственному идеалу, явно черпает всю эту любовь из ненависти к тем, кто не разделяет — до мелочей — их точку зрения. Ах, если бы Бог наполнил этот мир людьми, которые умели бы и истинно любить, и распространять свою любовь на все! Но таких людей очень мало. Все равно, надо стараться научить человечество этому прекрасному сочетанию силы любви с широтой взглядов, что можно сделать через ишта-ништху — прочную приверженность избранному идеалу. Всякая религия или секта предлагает человечеству только свой собственный идеал, но вечная ведантическая религия распахивает перед человеком бесконечное множество дверей, ведущих в святая святых храма духовности и предлагает человечеству почти неисчерпаемый набор идеалов, каждый из которых есть проявление Предвечного. С нежной заботливостью указывает веданта различные пути, прорубленные в скале реальности людского существования великими сынами, человеческими воплощениями Бога, жившими в прошлом, живущими сейчас. Веданта с распростертыми руками приглашает всех — даже тех, кому еще предстоит быть — в обитель Истины и океан Блаженства, где человеческая душа, освобожденная от пут майи, может наслаждаться совершенной свободой и вечной радостью.
Вот почему бхакти-йога налагает на нас непременное обязательство избегать ненависти или отрицания любого из путей, ведущих к спасению. Однако юное деревце необходимо оградить и оберегать, пока оно не вырастет. Хрупкий росток духовности умрет, если его слишком рано открыть воздействию постоянно меняющихся идей и идеалов. Есть множество людей, которые во имя того, что им кажется религиозным либерализмом, по сути, удовлетворяют свое праздное любопытство постоянной сменой различных идеалов. Встреча со все новыми идеями превращается в своего рода болезнь, что-то наподобие религиозного алкоголизма. Таким людям непрестанно хочется слышать что-то новое, что заново возбуждает их, щекочет нервы, но как только возбуждение остынет, они кинутся искать другое. Для них религия — это интеллектуальный опиум и больше ничего.
Рамакришна говорит: «Бывают другие люди, похожие на жемчужную раковину из притчи. Когда восходит звезда Свати, ракушка поднимается со дна морского на поверхность ловить дождевые капли. Распахнув створки, плавает она по поверхности вод, пока не упадет в нее дождевая капля. Тогда уходит ракушка глубоко, на самое дно, чтобы взрастить в себе прекрасную жемчужину». [292]
Вот самое поэтичное и четкое объяснение того, что есть ишта-ништха. Человеку, только ступившему на путь религиозной любви, абсолютно необходима эка-ништха, приверженность одному идеалу. Он должен сказать себе, как говорил Хануман в «Рамаяне»: «Хоть мне известно, что и Бог Шри, и Бог Джанаки есть проявления все того же Высшего существа, но все, что есть во мне, принадлежит одному только лотосоглазому Раме».
292
См. примеч. 88 к «Раджа-йоге».
Или, как говорил премудрый Тулси Дас: «Изведай сладость всего, сиди со всеми, повторяй все имена, говоря да, да! — но твердо держись своего». [293]
И тогда, если искренне тянется к любви человек, из крохотного семени вырастет могучее дерево, огромное, как баньян, который будет выбрасывать все новые ветви, все новые корни, пока не покроет все поле религии. Так истинный бхакта осознает, что Тот, кто всю жизнь был его идеалом, почитаем через идеалы всех вер, под всеми именами, в самых разных формах.
293
Это высказывание обычно связывают с именем Нанака (XV в.), известного приверженца бхакти. Позднее его мог включить в свою книгу «Рамаяна», написанную на языке хинди и по сей день почитаемую вишнуитами как священную, и Тулси Дас (1532–1624), видный поэт средневековья, приверженец бхакти.
МЕТОД И СРЕДСТВА
О методе и средствах бхакти-йоги мы читаем в комментарии Рамануджи к «Веданта-сутрам»: «Достичь Этого можно через различение, обуздание страстей, упражнения, жертвенный труд, чистоту, силу и подавление излишней веселости». [294]
Различение, или вивека, означает по Раманудже, в числе прочего и разборчивость в еде, различение чистой и нечистой пищи. Пища может быть нечистой по трем причинам: (1) В силу своей природы, как, например, чеснок. (2) Если она прошла через руки людей плохих или повинных в чем-либо. (3) От физических нечистот — грязи, волосков и прочего.
294
Пересказ БрСБ Рамануджи, I, 1, 1. В шрути сказано: чистая пища очищает саттву… Имеется в виду Чхан. уп., VII, 26, 2. Комментаторы по-разному переводят ключевое слово «ахара». Согласно Шанкаре, человек «вспоминает» свою истинную природу, несводимую к чисто физическому существованию, и постепенно добивается «чистоты мыслей», а они в свою очередь приводят его к осознанию тождества его души, Атмана, с Брахманом. Таким образом, в толковании Шанкары нет соотнесения «ахары» с пищей, его перевод: «Если чиста мысль, то чиста и саттва». По-видимому, более распространенным было понимание того же текста Рамануджей. С его толкованием перекликаются Законы Ману, запрещающие, допустим, брахманам принимать пищу из рук мясников, маслобоев, трактирщиков, музыкантов, плотников, ростовщиков, лекарей, охотников, танцовщиков и других представителей «нечистых» профессий (ЗМ, IV, 84, 210, 212, 214 и др.). В современном хинди слово «ахара» тоже означает пищу.