Четыре жезла Паолы
Шрифт:
— Да.
Тяжелое молчание сгустилось душным облаком. Паола снова закашлялась, мотнула головой, отгоняя вновь подступившие рыдания. Спросила:
— Отпустишь?
— Я бы не отпустила, так ведь не простишь, — тихо ответила мудрая Сай. Помолчав, добавила: — Погибнешь ты там.
— Там мой дом.
Дом… сказать ли Сай, что они с бабкой Тин-лу стали роднее гильдейских учителей и наставников? Такими же родными, как девочки — Джатта, Линуаль, Ойка… погибшая Хетта…
Где-то Джатта сейчас… а Линуаль с Ойкой — живы ли…
— Тебе
А долго ли еще будут живы Сай с бабкой, Зайра, Зан-лу, Тагран… если война придет в степь, если серебро полыни сменится проклятым огнем…
— Не буду спорить, — прошептала Паола. — Если б не война, осталась бы. За Таграна бы замуж пошла… Там мой народ, понимаешь?
А еще там война, и она не только моя — она и ваша тоже, хоть вы и не хотите этого знать. Вы не можете воевать — ладно, пусть. Но я могу.
— Понимаю. — Сай вздохнула, помолчала. И вдруг спросила совсем другим голосом: — Любишь Таграна?
Всевышний, за что?! Неужели обязательно это — мучить вопросами, ответы на которые уже не важны?!
— Ответь, Ола. Это важно.
— Что теперь… — Паола едва не заплакала. — Я все равно уйду, какая разница теперь, Сай!
— Скажи, — настойчиво повторила шаманка. — Это важно, Ола.
Паола долго молчала. Комкала край юбки, рассеянно дергала волоски на меховом лоскуте. Наконец сказала, не поднимая глаз:
— Я думала, любовь — это, знаешь, как в песнях. Томление там всякое, или чтоб друг без друга жизнь не в жизнь, или еще что такое… Чтобы сердце то ли замирало, то ли трепетало…
Сай фыркнула. Паола вскинула голову.
— А мне с Таграном рядом просто правильно. Понимаешь, Сай, просто правильно, и все! И ничего другого не надо. Это любовь?
— Это больше, — чуть слышно вздохнула шаманка. — Это судьба, Ола.
— Судьба?..
— Я знала. Видела. Он — твоя, а ты — его. Так бывает, да. Хорошо, что ты успела понять.
Почему-то Паола не удивилась. Совсем. Только спросила:
— А он знает?
Сай пожала плечами:
— Я не говорила. И тебе не сказала бы, но ты и сама поняла. Может, и он понял, не знаю.
— И что делать?
— А что сделаешь? — горько усмехнулась шаманка. — Хочешь, оставайся. Но не останешься же.
Не останусь, подумала Паола. Может, и лучше, если он не знает. Лишняя боль…
— Ола, Ола… — Сай снова вздохнула, встала. — Ложись спать. Я тебя сама в дорогу соберу, так лучше будет.
Паола нервно хмыкнула:
— Думаешь, я засну?
— Еще как заснешь. Как миленькая.
Сай наклонилась, схватила Паолу за плечи, прошипела в ухо что-то непонятное, резкое… Паола зевнула… глаза закрылись сами собой, и мех укутавшего ее одеяла вплелся в сон теплом маминых рук, запахом шиповника, полузабытой колыбельной…
«…Ой, шуршит трава, не слышны в траве шаги… По траве пройдешь, в ней судьбу свою найдешь…»
Во сне тихо позвякивали амулеты, шуршал ветер в серебристой
«Серебром полынь, светлым золотом цветы, мнет копытом конь, злато-серебро не тронь. Ой, горька полынь…»
Сай разбудила Паолу на закате. Повязала по амулету на каждое запястье, еще один надела на шею:
— Лишняя защита тебе не помешает. Поешь, и пойдем.
— Пойдем?
— За круг тебя выведу, — преувеличенно вздохнув, объяснила шаманка. — Чтоб не заметил никто. Ешь скорей.
Паола жевала мясо, не чувствуя вкуса. Только горечь.
— Вы тоже уйдете, да?
— Наверное.
— Хотела бы я знать, что с вами все будет хорошо. Нет, — Паола мотнула головой, — просто, чтоб хорошо было. Пусть даже и не узнаю. Я буду молиться за вас.
— Думаешь, поможет? У тебя свой бог, Ола.
— Я буду его просить, чтобы помог.
— Ола, Ола… пойдем уже, пока совсем не стемнело.
В становище еще не спали, и шаманка обошла его по широкой дуге. Но повела Паолу не на тропу к реке, куда та свернула бы сама, а к табуну. Заседлала Звездочку. Перекинула через седло переметные сумы:
— Здесь еда, воды немного и мазь бабки Тины. И штаны запасные. Не забудь взять, если пешком идти придется. А кобылу отпустишь, она вернется.
— Не съедят по дороге?
— Нет. Мои обереги сильные, оборонят.
Разговор казался пустым и ненужным. Паола помедлила, глядя на Сай. Наконец сказала тихо:
— Я не знаю, кто прав. Не знаю, как было бы лучше. Но все равно спасибо тебе. И удачи вам всем.
— Тебе удачи…
Шаманка ответила словно через силу — или сама не веря в свои слова. Ничего, упрямо подумала Паола. Будет удача. А если и нет… зато я все делаю правильно. И будь что будет. Ударила Звездочку пятками:
— Пошла, моя хорошая.
Оглянулась. Сай стояла, ожесточенно дергая ремешок. Сейчас снова придется косу переплетать! Махнула рукой, отогнав внезапную боль в сердце: увидимся ли? Даже если живы будем — навряд ли. Такие прощания — навсегда.
Но в «навсегда» не верилось.
— Увидимся, — тихо сказала Паола.
Стальная руна, амулет Сай и рунный кристалл согласно звякнули. И на душе у Паолы стало легче.
Звездочка без понуканий дошла привычной тропой к водопою. Тем временем лиловые вечерние сумерки сменились серебряной, наполненной лунным светом ночью. В этом свете река казалась отлитой из стекла, а дальний берег грозно темнел, пугая невесть какими опасностями. Паола вздохнула. Ночь — не людское время, а что делать? До утра нужно убраться как можно дальше.