Четыре жизни. 1. Ученик
Шрифт:
Сопровождающие этап офицеры утрясли в принимающих органах конкретные места расселения «особого контингента». Подана колонна «Татр» с прицепами. В прицепах вещи, в основном кузове под тентом человек 10 на своих матрасах, тюках. Два водителя, два вооружённых охранника в кузове и вперёд по колымской трассе, почти 600 км на север. Гравийная дорога с бесконечными выбоинами, до асфальта ещё не дожили. На коротких остановках («девочки налево, мальчики направо») поразило обилие ягод (сентябрь!), в первую очередь, брусники.
Примерно двое суток дорожной пыли, затем последняя перевалка, вдоль трассы около посёлка Саганья установлены палатки, человек на сто каждая. Размещены, ждём, пока за нами приедут. Трактора с санями вывозят с прииска «власовцев», нацменов, представителей южных районов СССР не русской
21 сентября 1951 г. (78 суток в пути), прибыли на золотодобывающий прииск «Джелгала». Варлам Шаламов в «Колымских рассказах» неоднократно упоминал страшную Джелгалу. В первый же день лично мог в этом убедиться, хотя о писателе Шаламове услышал лет через 40.
Золотая осень, прямо за стенами больницы, в которой нас поселили, «море» голубики и брусники. По ягодникам бежит, петляя, человек, а за ним несутся трое солдат с пистолетами и стреляют, пока человек не упал. Позже я многократно видел подобные сцены в кино— и телебоевиках, кто-то из читающих может подумать, что я фантазирую. Но я всё видел метров с 10, правда, подойти ближе к убитому побоялся. В детстве я много слышал о нравах заключённых, о взаимоотношениях заключённых с охраной, о ничтожной стоимости человеческой жизни в каторжных условиях, но открытое убийство безоружного человека увидел первый и, надеюсь, последний раз в жизни.
При оформлении на работу родители в который раз столкнулись с дискриминацией по национальному признаку. Все приехавшие по этапу разделены на 2 категории: бывшие зэки (в основном, русские) и немцы. Русские заключают обычный северный договор на 3 года с повышением северных надбавок каждые полгода, и после отработки 28 месяцев (в год 2 месяца отпуск и 2 месяца в 3 года даётся на дорогу) могут свободно ехать на материк в любом направлении. С немцами договор не заключается, и они не имеют права покидать прииск. А ведь привезены строители секретных оборонных объектов страны на Колыму в одинаковых скотских условиях.
Единственная власть на прииске — начальник прииска, подчиняющийся Северному управлению (центр — Ягодное) Дальстроя (входит в состав Хабаровского края), деления по районам нет, милиции нет, только солдаты. Связь с Ягодным — телефон и пешеходный курьер. Зимой накатывается дорога, работающая с большими перебоями.
Первое время жили в больнице (мама с папой — весь врачебный персонал), затем получили двухкомнатную квартиру. В кухне клетка для свиней, над ними клетка с курами. Моя работа — каждый день приносить с лесопилки полмешка опилок. Запомнил бойцовый характер петуха. На прииске и жило не больше 10 петухов, он побивал всех, однажды потерпел поражение, кто-то положил петуха без признаков жизни на завалинку (не исключаю, его поражению поспособствовали люди), несколько дней не мог ходить. Но оклемался.
Колыма, Джелгала. 1952 г. Центр детских развлечений, я в кепке.
Справа перед отправкой в интернат.
В приисковом магазине сухие молоко и яичный порошок, сушённые картошка, лук и другие овощи. На полках в изобилии консервные банки, включая остатки от американской помощи в военные годы (бабушка была очень довольна наличием коробок с не используемыми северной кухней специями, запомнил анис чикагского производства). Витамины добывали
Борька и Васька тоже оставили в памяти след, особенно первый. Кабанчики хорошо росли, вымахали килограммов по сто, потребовалось превратить их в мясо. Жалко, до слёз! Навязался заколоть свиней один типичный блатной урка. Оплата свежениной. Мы все ушли за дом, подальше от места «казни». Вдруг душераздирающий рёв, мимо пролетает Борька с финкой, воткнутой по самую рукоятку, понёсся по прииску. Следом бежит горе-специалист. Свинью колоть — не человека резать. Сколько лет прошло, такое не забывается.
22 сентября пошёл в школу. Опять начальная. Трёхкомнатный дом, 19 учеников, одна учительница. Помню только фамилию, она с мужем — приисковым радистом «рыжим Бияйко» жила в соседней квартире (детей не было, муж издевался, и бабушка жалела её). Некоторые родители периодически устраивали обструкцию учительнице, писали какие-то письма, но мои этим не занимались и претензий учительнице не предъявляли. При школе жил сторож — уборщик, чистоплотный, крепкий, усатый мужчина лет 50–60 родом с Западной Украины. Я в его каморке часами находился, похоже, он был из дезертиров по религиозным причинам. Привязанность была взаимной. После мытья или подметания всегда опрыскивал классы одеколоном, которым снабжал его папа (зав. аптекой!).
Учёба проходила в две смены: 2-й и 4-й класс сидели вместе, выпускников 6. Занимался неплохо, на выпускные экзамены приехал (пришёл!) учитель из Ягодного (запомнил его большие резиновые сапоги). Экзамены сдал отлично и получил похвальную грамоту с изображениями Ленина и Сталина, любопытный, по нынешним временам документ.
В центре Джелгалы стоял небольшой клуб, здесь и кино и концерты, и всякого рода собрания. Запомнил выборы весной 1952 г., вдвоём с одноклассницей стоим в парадной пионерской форме около урны и салютуем каждому голосующему. Все молчком бросают бюллетени и направляются в буфет. Неожиданно один мужик перед опусканием бюллетеня торжественно произносит: «Голосую за партию Ленина-Сталина…». Рядом никого из взрослых или фотографов не было. Мини-речь человека, принудительно сосланного на Колыму, впечатляет даже спустя полвека. Маленький пример силы пропаганды.
Главное развлечение на прииске — кино. Вместе с отечественным «Чапаевым», «Мы из Кронштадта» стали привозить фильмы Голливуда, предварявшиеся фальшивой надписью «взяты в качестве трофея в Великой Отечественной войне». Однажды привезли «трофейный» «Тарзан» (в главной роли олимпийский чемпион по плаванию Джонни Вейсмюллер), сначала 1-ю серию, затем по очереди остальные три. Ажиотаж!!! Я видел, как толпы людей сносят двери в клуб, пришлось вызывать солдат. Думаю, если посмотреть «Тарзан» сейчас, он покажется примитивным (причины разные, главное мы стали умнее и больше знаем об окружающем мире). Но в 1952 г., африканская экзотика, снятая в Голливуде (отечественный зритель об этом и не догадывался) произвела потрясающий эффект. Уже после 1-й серии пацаны, думаю не только на Джелгале, бегали по улицам, пытаясь подражать голосом Тарзану (нечто подобное происходило лет через 20, когда отечественный зритель познакомился с популярным французским сериалом, и на каждом заборе появилась надпись — Фантомас). Лет пять, а может и больше, ходили анекдоты про Тарзана и Читу, причём в стихотворной форме, некоторые помню до сих пор, неудобно печатать полностью (к примеру, как Чита заставляла Тарзана идти на работу и зарабатывать деньги).