Четыреста килознаков
Шрифт:
— Дети всегда переживают, даже если не показывают, — Ник щекотно провел по ступне, от пальцев до пятки. — Неважно, большие, маленькие. Привычный мир рушится. А взрослые в этот момент слишком зациклены на себе, чтобы это понять.
— Так и есть, — согласилась я. — И что мы зациклены, и что они переживают. Когда мои развелись, я сама уже была замужем, но вот реально страдала.
— Ты говорила, что муж собрался и ушел. Просто — или к кому-то?
— К кому-то. Мы с его новой женой познакомились знаешь где? В «Эль Пульпо». Она тоже танцевала. Встречались там, общались. Ну и, само собой,
— Было в этом определенное лукавство, так? — Ник повернулся и посмотрел на меня.
Я вообще-то не собиралась вдаваться в подробности, потому что и сама не хотела никаких подробностей от него. Но вдруг поняла, что он спрашивает не из праздного любопытства. Что это для него нужно и важно. А самое главное — нужно мне. Я ведь до сих пор никогда никому не рассказывала вот так: сжато и по существу. Сама думала, конечно, но не формулировала вслух.
— Да, пожалуй. Я ведь могла все это задавить в зародыше. Отказаться писать эти статьи, у меня не было договора. Или не приходить за деньгами. Отправлял бы мне на карту. И не болтать с ним каждый день в сети. Но я хотела его видеть, разговаривать. Потом все аукнулось. И не только ответкой. Это просто было… как суп под крышкой. Кипел себе, кипел — и весь выкипел. Может, даже еще до того как мы поженились. Иначе не появилось бы ощущения… не знаю, пустоты, что ли. Вроде все хорошо. Но чего-то не хватает. И вот я этот вакуум попыталась заполнить.
— Начала писать книги?
— Нет, это уже после развода. А тогда — красота, здоровье, фитнес и все такое.
— Серьезно? — Ник удивленно вскинул брови. — Ты? Никогда бы не подумал.
— А вот. Было. Сейчас и самой странно. И как любой неофит пыталась проповедовать. Захара это раздражало. Ну а потом…
Я замолчала, собираясь с мыслями. Ник не торопил.
Это было сложно. Говорить? Нет?
О том, что у меня было сразу трое мужчин, не знал никто. Но я не сомневалась, что моментально записали бы в шлюхи, как и мою героиню. Лучше десять последовательно, чем трое параллельно. Не повезло с одним, ищи другого, а не собирай лего. Не получается? Значит, и не надо. Бабушка уже почти по возрасту, пора о душе подумать, а не ноги раздвигать перед каждым встречным.
Даже если бы Ник меня понял… попытался понять, осадочек все равно остался бы. Я не могла так рисковать.
К счастью, он сам задал шаблон.
— А потом было почти по твоей модели. Хотя не знаю, можно ли это назвать штопором, конечно. Трое за шесть лет. Один — более менее серьезно. И долго.
— Тот, который в клубе?
— Да. Музыкант, в группе играет. Мы и раньше были знакомы. По сути, он меня вытащил из депры. Хороший человек, очень, но… не для меня. Как ты говорил, любовью это не стало.
— И?..
— Я тоже ему сказала, что у нас не получилось. И вряд ли он будет предлагать попробовать еще раз. Не тот типаж.
Ник наклонился, коснулся губами обтянутой колготками косточке на лодыжке.
— Ну, если сеанс душевного стриптиза закончен, предлагаю поужинать. Все остыло, конечно, но ничего,
Мы ели курицу, отламывая куски прямо от запеченной тушки, разговаривали о чем-то нейтральном: о погоде на выходные, о лыжах и о том, что у кого мерзнет в первую очередь. Но при этом не оставляло ощущение, что вот именно сейчас мы перешли на новый уровень — доверия и понимания. И нет, меня ни капли не смущало то, что сказала не все. Наоборот. Да и потом… я ведь сказала. Всю правду. Что было трое. А дьявол, который в деталях, пусть идет туда, где ему самое место. В ад.
Наверно, все четверо моих писателей были мною довольны.
Зато потом, ночью, когда Ник, задыхаясь, шептал мне на ухо: «Женечка… моя…», так легко и радостно было ответить: «твоя»…
Глава 28
— Подъем! — ледяная рука пробралась под одеяло и схватила за пятку. — Сорок пять секунд пошли, потом будет холодный душ в постель.
— Ник, ты сдурел?! — я с трудом продрала один глаз и убедилась, что за окном еще темняцкая темень. — Сколько времени?
— Восемь.
— А давай я сама себе буду тираном и деспотом? До сих пор у меня это вполне получалось.
— Да бога ради. Твоя работа — это твоя работа. Только отмазаться, что не успела, не написала, не получится. Сгребу в охапку и увезу. А сегодня у меня встреча в полдесятого. Так что сорок минут на сборы.
— О боже-е-е… — простонала я, пытаясь открыть второй глаз. Это сколько мы спали-то? Часа три? Или четыре?
— Оставайся здесь, — предложил Ник уже из ванной. — Но я вернусь поздно. Ночером. И, кстати, сегодня домработница придет. Можешь с ней познакомиться.
— Ну уж нет, спасибо, — я выдернула себя из постели, как морковку с грядки.
Суставы подло напомнили о возрасте. Когда я последний раз делала зарядку? Секс не в счет. Это аэробная нагрузка, а не силовая. Или погода меняется? Не хотелось бы оттепель на выходные. Но… тогда с чистой совестью можно будет провести два дня в постели. Кто о чем, а вшивый о бане, да.
Дверь в ванную была приоткрыта, и я, разумеется, сунула туда нос. Ник чистил зубы, наклонившись над раковиной. Голышом.
Ну едрить твою налево, разве можно такие картинки с утра показывать?
— Тебе душ нужен? — спросил он с щеткой за щекой.
— Нет, — буркнула я, отчаянно сражаясь с желанием войти. — Лучше дома. Без спешки.
— Тогда приготовь что-нибудь на один зуб. Бутер какой-нибудь. И кофе. Ладно?
— А волшебное слово?
— Женечка… пожалуйста.
— Вот так, — я продолжала непристойно на него пялиться. — Не подмажешь — не поедешь.
— Ох, как это двусмысленно прозвучало!
Тут я сочла за лучшее ретироваться. Во избежание. Мне-то что, а он на встречу опоздает, и я буду виновата. Оделась быстро, пошла на кухню, загрузила кофеварку. В холодильнике было пустовато, но на пару бутербродов запасов хватило.
— Утро делового человека, — съехидничала, глядя, как он жует: стоя, не присев к столу. Чисто выбритый, благоухающий парфюмом, в костюме с галстуком и даже в светлой рубашке. Таким я его еще не видела. Наверно, и правда важная встреча. — Куда это тебя так растащило?