Чингисхан. Демон Востока
Шрифт:
«Хотя, это тоже тактика», — подумал Эйрих.
Только вот они не учли, что его легионеры носят скутумы совсем не просто так. (1)
Возможно, сама судьба толкала Эйриха в горы, чтобы на деле испытать наставления Аммиана Марцеллина и Октавиана Августа — эти двое описывали Самнитские воины и роль в них концептуально новой тактики легионов.
— Отгер, спешивай всадников, — приказал Эйрих. — Вооружи всех контосами со щитами, после чего строй прикрывать тыл. Телеги выставьте по флангам, лошадей в свой тыл.
— Думаешь, что сумеют обойти с
— Я лучше посчитаю их умнее, чем они есть, — вздохнул Эйрих.
— Тоже верно, — стушевался тысячник. — А мне что делать?
— Ничего, — пожал плечами Эйрих. — Будь у них на несколько городов больше, я бы отправил тебя с парой-тройкой тысяч по другому маршруту, но не сложилось. А оставлять тебя, когда остальные идут — позорить уважаемого воина. Можешь присоединиться к избранной сотне, чтобы отгонять от меня летающих багаудов или гарпий с птицами рух…
— Ха-ха! — хохотнул Аравиг. — Ладно, дайте мне контос, а то погода в самый раз для гарпий…
— Легион, строиться в порядок № 2! — скомандовал Эйрих.
Противник уже почти закончил построение, поэтому уже можно было начинать.
В отличие от фактически ополчения, представляющего собой войско багаудов, легионеры строились быстро, в течение десятка минут перекрыв ущелье с южной стороны. Противник был впечатлён скоростью метаморфозы, вроде как хаотичных, групп легионеров в ровную сплошную стену из щитов и пик.
Сегодня Эйрих узнает, имеет ли право на жизнь его затея с пешими контариями. Пусть конница тут задействована не будет, зато можно узнать, как хорошо они противостоят пехоте.
А пехота врага выглядела очень разношёрстно. Видно было подразделения из бывших легионеров, обособленно стоящие в центре. Также Эйрих различил метателей дротиков, стоящих на левом фланге, ну и каких-то явных наёмников, вышедших на поле боя в чешуйчатых доспехах и с тяжёлыми секирами. Денег у багаудов достаточно, поэтому неудивительно, что они решили нанять себе роскошное усиление.
Когда с построениями было закончено, Эйрих сразу же дал приказ на выдвижение. Инициативу в руки врага он передавать не собирался, потому что если у багаудов есть какой-то хитрый план, то он точно не предполагает аномальной для местных армий скорости и силы натиска…
Легион тронулся вперёд, контосы, пока что, были устремлены вверх, но это только пока.
Вражеский командующий не предпринимал никаких действий, потому что расстояние слишком велико и пока что ни на что повлиять нельзя. То есть можно, но с экстремально высоким риском оперативного противодействия от противника, поэтому, выходит, что нельзя.
Боевой порядок готских легионеров представлял собой нечто непривычное для этих краёв: две когорты пеших контариев в центре, и две когорты скутатов по флангам, позади обоз и лошади, а тыл прикрывает тысяча спешенных эквитов, также вооружённых контосами.
Скутаты, к слову, преимущественно из первого легиона, потому что роль флангов слишком важна, чтобы доверить её новичкам, впервые
— Ну, давай, удиви меня… — произнёс Эйрих, глядя на то, как враги начали движение.
Всем известно, что, стоя на месте, наступающего противника встречать никак нельзя, поэтому лучше отправить своих воинов в контратаку, чтобы дополнительно усилить накал неадеквата и хаоса в месте соприкосновения. В хаосе могут потонуть любые тактические потуги обеих сторон, а решать всё будут индивидуальная выучка и свирепость воинов.
Только тактика нового эйрихова легиона строилась не на этом. Легионеры-контарии остановились на дистанции сорока пассов от врага и заняли непоколебимую оборону, а легионеры-скутаты продолжили движение к врагу.
Когда дистанция сократилась до пятнадцати пассов, скутаты дали залп плюмбат.
Рой коротких дротиков взмыл к небесам, после чего с жужжанием обрушился на фланги уже взявших разбег багаудов. Спустя секунды, ещё один залп, затем ещё один, после чего произошло столкновение.
Так как скутаты были чуть впереди, они столкнулись с противником первыми, быстро продемонстрировав отличную устойчивость строя, лишь незначительно поколебавшегося от столкновения. Вооружены они были гладиями — это тоже эксперимент Эйриха, пытающегося понять, какое оружие будет лучше. Оружием выбора для легионера является сабля, покоящаяся в парных ножнах на случай преследования врага. Щиты слегка мешают орудовать илдом, потому что для достаточно мощного удара требуется хороший замах, хотя никто из легионеров не жалуется и это не сильно сказывается на эффективности боя. Но если гладии сегодня покажут, что с ними легионеры эффективнее…
Метатели багаудов дали несколько залпов по легионерам-контариям, после чего отступили, так как основное их войско буквально напоролось на контосы, в усердной попытке добраться до легионерской плоти.
Эйрих внимательно наблюдал за ходом сражения, причём результаты его очень сильно радовали. Только вот на правом фланге, где стояли неизвестные наёмники, всё получалось не очень хорошо…
Чешуйчатые доспехи, крепкие каркасные шлемы римского образца, тяжёлые секиры — похоже, что легион столкнулся с достойным противником. Впрочем, сломить строй легионеров наёмники не смогли, правда, то же самое можно сказать и о легионерах. Сейчас ничего не понятно, но Эйрих был уверен, что, в среднесрочной боевой перспективе, лучше быть с мечом и щитом, чем в отличных доспехах и с секирой.
— Что там с тыла? — спросил пока ещё проконсул у Атавульфа.
— Тихо, — ответил тот. — Да не придёт никто. Тут сраные горы повсюду, им действительно придётся научиться летать, чтобы обойти нас!
Вражеского командира видно не было, но он обязательно должен существовать, потому что даже такое бедное на тактику сражение требует чуткого контроля. Возможно, по варварскому обычаю, полководец бьётся в рядах своих воинов, что совершенно не делает ему чести в глазах Эйриха. А если он там, то кто всем этим командует?